Прописывая правила (ЛП) - Люкс Сагара

Поскольку он не отвечает, я осмеливаюсь предположить.

— Это потому, что ты боишься или потому, что уважаешь его?

— Это что-то изменит?

Когда я поднимаю руку и прижимаю ладонь к его груди, в голове возникает только одно слово: неуместно.

И всё же я не останавливаюсь и не колеблюсь.

— Мой отдел может помочь тебе, Томас. Я могу помочь, если тебе кто-то угрожает. Ты просто должен доверять мне.

В его взгляде мелькает беспокойство. Это длится лишь мгновение, затем он поднимает руку и накрывает мою ладонь, что упирается ему в грудь. Он обхватывает мои пальцы так крепко, что я боюсь, — он хочет их сломать.

И я вижу это, гнев.

Атмосфера внезапно меняется. Моё дыхание учащается, пока не останавливается, когда он роняет на пол бутылку. Через мгновение он меняет наши позиции. Я оказываюсь прижатой спиной к стене, а его руки — к моим бёдрам.

Они горячие, словно пламя костра.

— Вы все одинаковые. — Его голос низкий, хриплый. Его взгляд темнеет, когда он сжимает свои пальцы. Он впивается ими в мои бёдра, и я не могу сдержать стон боли. — Вы все просите меня доверять вам. Но зачем мне это делать?

— Я федеральный агент, Томас. Я здесь, чтобы...

— Защищать, верно? — Он кривит губы в злобной улыбке, насмехаясь надо мной. — Я слышал это раньше. И это не принесло результата.

— Я приложу все усилия, чтобы всё удалось. — Когда я понимаю, что он собирается возразить, закрываю ему рот, приложив к его губам два пальца. — Если ты решишь довериться мне, я пойду до конца.

Если это возможно, его глаза становятся ещё темнее. Он касается моих пальцев языком, и я не могу сдержать стон.

— Ты даже не представляешь, что предлагаешь. — Я пытаюсь убрать пальцы от его рта, но он не позволяет мне этого сделать. Он хватает меня за запястье, прижимая к себе. Несмотря на то что мы уже находимся довольно близко друг к другу, Томас продвигается вперёд, пока не прижимает меня к стене. — Если хочешь получить чьё-то доверие, ты должна быть готова раскрыться первой. Ты должна полностью обнажиться...

Меня охватывает дрожь, когда в памяти всплывают события той ночи, когда я предстала перед Аидом в обнажённом виде. Эти воспоминания мучительны для меня.

— Ты когда-нибудь делала что-то подобное? — настаивает он.

Я не отвожу взгляд и не вздрагиваю.

— Да. Один раз.

Его взгляд буквально пронзает меня. В какой-то момент у меня возникает ощущение, что он может прочитать меня изнутри и узнать все секреты, которые я скрываю. Странно, но эта мысль не беспокоит и не пугает меня. Напротив, — воодушевляет.

По крайней мере, пока он не отпускает меня.

Он отступает на шаг, не переставая на меня смотреть.

— Тебе лучше никому не доверять, Александра.

И снова у меня складывается впечатление, что он знает гораздо больше, чем говорит.

Его слова подразумевают, что он советует мне не доверять ему, но у меня такое чувство, что он имеет в виду кого-то другого.

Возможно, хакера, который не даёт мне спать по ночам.

Или кого-то ещё ближе.

ГЛАВА 14

АЛЕКСАНДРА

Грейсон кладёт стопку папок на мой стол, а затем берёт стул и садится напротив меня.

— Порой я не могу постичь логику твоих мыслей.

Смущённая улыбка растягивает мои губы.

— Поверь, не только ты.

— Хадсон считает, что ты попусту тратишь время. — Грейсон устало вздыхает и откидывается на спинку стула. — Он хотел бы, чтобы ты занялась анализом связи между списком сайтов, который предоставил нам Аид, и технологией Рулза, а не пыталась выяснить, что случилось с его телохранителем.

Игнорируя его предупреждение, я продолжаю листать папки, которые он мне только что принёс.

— Джейк Льюис знает больше, чем мы думаем.

Грейсон сплетает пальцы и обхватывает ими затылок.

— Если это на самом деле так, то мне кажется, что мы никогда его не найдём. — Он поворачивается к коллеге слева от него. — Что скажешь, Ник?

Тот небрежно пожимает плечами.

— Если Джейк Льюис предал Рулза, то он мертвец. Если бы мне нужно было выбрать, на ком сосредоточить внимание, я бы предпочёл парня, придумывающего коды.

Мне следует быть осторожной.

— Ты имеешь в виду Томаса?

Грейсон смотрит на меня.

— Не делай этого, Алекс.

Я смотрю на него не понимая.

— Чего?

— Мы не называем подозреваемых по имени. Хотя в ходе расследования мы узнаём о них больше, чем кто-либо другой, они не наши друзья и не знакомые.

Я смеюсь, но без всякого веселья.

— Будь уверен, я не смогу воспринимать подозреваемого Брауна как друга, даже если мы будем ужинать вместе каждую ночь до скончания времён.

— И всё же ты обедала с ним.

Ник выпрямляется, привлечённый сплетнями.

— В каком смысле?

С разочарованным вздохом я закрываю папку, которую изучала, и смотрю Грейсону прямо в глаза.

— Если у тебя есть что сказать, не стесняйся.

— Между вами что-то есть?

— Между мной и То... — Я осекаюсь. — Нет, Грейсон. И нет, Ник, — повторяю я, смотря на него так же пристально. — На этом столе лежит досье Томаса Брауна, а также Джейка Льюиса, Шэрон Аллен и Роберта Рулза.

— Однако ты не уделила внимания другим материалам.

— Однако, вы с Хадсоном уделили им внимание. И ничего не нашли.

Грейсон опирается локтями на стол и наклоняется ко мне.

— Почему ты так думаешь?

Его вопрос сбивает с толку. Я пытаюсь перевести дыхание, прежде чем рискнуть предположить.

— Тогда почему скрываете?

Ник издаёт весёлый смешок. Грейсон нет.

— Каждый человек что-то скрывает. Опасайся тех, кто выглядит слишком безупречным, потому что он первым тебя предаст.

Я знаю, что Грейсон имеет в виду своего лучшего друга, но мой разум проводит неожиданную параллель, и я осознаю, что самый безупречный человек, которого я знаю, — Грейсон. С тех пор как мы встретились, он не лгал мне. Какой бы уродливой или шокирующей ни была правда, он не колебался, а говорил всё как есть.

Я энергично качаю головой, чтобы отогнать эту нелепую мысль, и снова приступаю к работе. Я делаю очень мало перерывов, но каждый раз, когда отрываю взгляд от стола и смотрю в его сторону, я замечаю, что он смотрит на меня.

И меня охватывает дрожь.

***

В восемь часов вечера я всё ещё сижу за своим столом, с досье Томаса Брауна перед глазами и ястребиным взглядом Грейсона. Устав от давления, я закрываю досье.

— Ну что? — его вопрос вызывает у меня раздражение.

— Ничего, — произношу с разочарованием в голосе, откидываясь на спинку стула. — Томас Браун родом из небогатой семьи. С ранних лет было очевидно, что он обладает выдающимся умом. Он окончил учёбу досрочно и с отличием. Рулз пригласил его на работу ещё до того, как он завершил обучение. Его слова, сказанные мне, до сих пор звучат в моей голове. Он сказал, что обязан всем Рулзу, и это чистая правда. Рулз предоставил ему работу, жильё в самом престижном районе города и такие щедрые условия, которые затмили любое другое предложение, полученное Брауном за всё время. А предложений было немало: от конкурирующих компаний и даже от нас. Но он всем отказал.

— Он зарекомендовал себя верным человеком, — отметил Грейсон.

— Верный и бережливый, — уточняю я. — Даже несмотря на то, что у него была возможность, он не позволял себе излишеств. — Пара щелчков, и я открываю информацию о его банковском счёте. — Он не покупает дорогие автомобили и не ездит в отпуск на дальние расстояния. Он не посещает клубы и рестораны. Он заказывает товары через интернет и получает их на дом. Нет никаких противоречивых деталей: движения по его счёту соответствуют профилю одинокого человека, посвятившего себя работе и карьере.

Грейсон в изнеможении трёт лицо.

— Он идеален до такой степени, что кажется скучным.