Ребёнок моего мужа (СИ) - Селезнёва Алиса

− Тебе, Лана, кажется. Не все люди в карму плюсики копят. Некоторые про жизненный бумеранг и не слышали. Он просто до них не долетел.Пока. Девка эта хочет на твоё место, в четырёхкомнатную квартиру. И жизни хочет безбедной. Ребёнок этот – только средство.

− Не знаю… − Сев рядом с подругой, Лана налила себе ещё чая, но, едва отхлебнув, вернула кружку на стол. Желудок отозвался дикой болью: за последние сутки она выпила слишком много успокоительного.

− Ладно, − Юлька с чувством хлопнула в ладоши. – Хватит о грустном. Давай о хорошем. У тебя же меньше, чем через месяц днюха. Тридцать пять как-никак! А тридцать пять, как и восемнадцать, только один раз в жизни бывает.

− Можно подумать, тридцать четыре или тридцать три дважды случаются.

− Неважно, − отмахнулась Китайгородская. – Это дело в любом случае надо отметить. Предлагаю напиться и пойти в мужской стриптиз. Ну или просто по мужикам. И пусть только твой Влад пикнуть посмеет, я ему сразу поддувало прихлопну за все его выкрутасы.

Лана рассмеялась тоненьким, звонким смехом.

− По мужикам – это чревато. Мне-то ничего не будет: у меня обе трубы убраны, а вот тебе поостеречься придётся. У тебя яичники богатые.

− Ах, чёрт, точно, − Юлька театрально хлопнула себя по лбу. – Всё время забываю, что они у меня миллионеры. Хоть бы мне бабосов подкинули, я бы новый картридж в принтер купила, а то мой уже заправленный-перезаправленный. Ну так что, оторвёмся? Наденем мини-юбки, ботфорты и прозрачные топики, а всем прохожим скажем, что нам восемнадцать, и спешим мы в общагу. А по пути подцепим пару-тройку мужиков. Пару-тройку на каждую.

Лана снова засмеялась.

− А Максим твой на мужиков этих, интересно, как отреагирует?

− А мы его с собой возьмём. Для охраны. Чтобы мужики про нас ничего плохого не подумали.

− А меня в охрану возьмёте?

Влад настежь открыл двери и вошёл в кухню с дорожной сумкой в правой руке и с букетом белых ромашек в левой. Немного взлохмаченный, немного уставший, но всё равно чертовски привлекательный. Посмеиваясь над остротами подруги, Лана не услышала, как в замочной скважине повернулся ключ и как скрипнула входная дверь. Она не ждала мужа сегодня. Будто в старом советском анекдоте, он вернулся домой раньше на целые сутки, но радости от этого она не почувствовала. Сердце её стучало ровно и спокойно. «Вот так любовь и умирает…» − мысленно произнесла она, скользя по мужу ничего не значащим взглядом.

− Ну, так что, меня возьмёте? − повторил он с лёгкой улыбкой и протянул жене букет её любимых цветов.

− Я, пожалуй, пойду, − произнесла Юлька и изобразила придворный поклон. – Не хочу быть третьей лишней. Меня можно не провожать. Я дверь сама захлопну. С той стороны.

С минуту Влад и Лана молчали. Цветы она приняла, но поспешила избавиться, небрежно бросив на стол. Свежие, ароматно пахнущие и перетянутые жёлтой ленточкой, они напоминали ей о лесе, несостоявшемся пикнике и последнем звонке Вики.

− Как прошёл твой день?

− Работала и пекла лимонные кексы.

Лимонные кексы Влад не любил, а потому усмехнулся.

− Снова меня наказываешь?

− Нет, просто я не ждала тебя сегодня и испекла их для себя и для Юльки.

− Юлька что-то зачастила к нам в последнее время.

− Она пришла поговорить насчёт дня рождения.

− И как? До чего договорились?

− Ты же слышал. Пойдём мужиков цеплять. А то на сторону у нас только ты бегаешь. Несправедливо как-то. Я тоже хочу. И имею право.

Лицо у Влада посуровело, но Лану это ни капли не взволновало. Чтобы не смотреть на мужа, она занялась сначала цветами, а затем принялась заваривать свежий чай.

− Я знаю, что ты ходила в больницу к Вике.

− Знаешь? Молодец! У тебя хороший информатор!

− Давай поговорим, как взрослые люди, и не будем истерить.

Лана хмыкнула. И когда это они были взрослыми людьми?

− Всё за ребёнка переживаешь? Не переживай! Голосна мать твоего сыная не повышала. Мы поболтали, как старые приятельницы. Обсудили её соседок по палате и даже сошлись во мнениях относительно женщин, делающих аборты. Не переспи ты с ней семь с половиной месяцев назад, мы бы, возможно, даже подружились. Со временем.

Заливая в чайник кипяток, Лана продолжала стоять к мужу спиной. Он покашлял, она оставила этот кашель без ответа.

− Ты сказала, что превратишь её жизнь в ад.

− Если эта пигалица всех обманывает, то можешь не сомневаться. Превращу.

Влад подошёл к ней сзади и крепко обнял со спины. Даже через рубашку и своё платье Лана чувствовала жар его тела. Он обнимал её крепко и тёрся носом о плечо. Пол под её ногами поплыл.

− Какой подарок подарить тебе на день рождения?

− Ты знаешь. Я мечтаю только об одном, чтобы ты перестал таскаться к Вике. Больше мне ничего не нужно. Неужели ты не понимаешь, что я с ума схожу от ревности. Ты будто кусок плоти от меня отрезаешь всякий раз, когда уходишь к ней.

− В ближайшие две, две с половиной недели, она будет лежать на сохранении, поэтому можешь не волноваться. Я не буду к ней таскаться.

− И из больницы её забирать не надо. Переведи ей денег на такси, и пусть добирается сама. Хочешь, доплати таксисту, если боишься, что ей придётся сумку тяжёлую поднимать. Он встретит её в отделении и поможет вещи до двери донести. И никакой ей домработницы. А то она скоро ещё и квартиру собственную попросит.

− Ладно. – Влад продолжал крепко обнимать жену. – Хорошо. Я сделаю, как ты просишь. Честное пионерское. А если нарушу обещание, можешь целый год кормить меня одной тушёной капустой.

И он поднял руку ладонью вперёд. Вздохнув, Лана заставила себя ему поверить. Снова. Возможно, в последний раз.

− Предлагаю отметить твой день рождения в ресторане. Днём позовём всех родных: твоих родителей, мою маму, Юльку с Максимом, а вечером сходим куда-нибудь только вдвоём. В кино, например. Или покатаемся в романтическом трамвайчике по городу. Посмотрим на ночную Пермь.

− Можно. – В голосе Ланы большого энтузиазма не прозвучало, однако идея семейного праздника ей понравилась.

− А завтра съездим в магазин и купим тебе новое платье. Шёлковое, обязательно белое, потому что белое тебе идёт. А ещё сумочку из крокодиловой кожи. Натурального крокодилового цвета. Голубого. Или лучше красного?

Лана улыбнулась. Влад умел быть милым. Милым и очаровательным. За это она его и любила.

− Ты ведь знаешь, что я от тебя без ума? Без ума, как и двенадцать лет назад.

Ноги у Ланы оторвались от пола. Влад поднял её за талию и принялся кружить по кухне, как в день их свадьбы. А она совсем как тогда громко смеялась и легонько била его по плечам.

− Отпусти меня, Облонский! Отпусти немедленно, − возмущалась она, но не слишком грозно, потому что уже успела его простить.

Люди редко слышат шёпот, но никогда не пропускают мимо ушей крик. «Да, знаю. Влад меня любит, − всё также, заливаясь громким смехом, думала Лана. − И любит сильно, ведь он давно мог уйти к другой – молодой и фертильной. Но не ушёл. Когда я бросила ему в лицо слова о разводе, мог с головой окунуться в новые отношения, но поехал за мной. Поехал почти сразу. И вернул. Просто сейчас у нас временные трудности, но скоро они закончатся. И тогда мы заживём!»

Когда Влад наконец поставил Лану на пол, она обхватила его лицо ладонями и сама горячо поцеловала в губы.

− Я хочу очень шумный день рождения! Давай закажем столик в «Хуторке» и позовём всех-всех-всех.

Глава 15

В «Хуторке» было тепло и по-домашнему уютно. Из всех ресторанов сети Лана любила больше всего тот, что находился рядом с налоговой. Новомодной японской кухне она предпочитала русскую и украинскую. Обожала борщ с пампушками, скоблянку и деруны. В этом с Владом они были совершенно одинаковые. Лучше уж картошка с маслицем, чем роллы с лососем, поэтому с выбором места для юбилея Иоланта определилась сразу. Сняла маленький зал и попросила официантов сдвинуть вместе три столика. Тридцатипятилетие она хотела отметить в компании самых родных и близких.