Дина Аллен - Сердце подскажет
Аннабелл поняла – звонят из садика: наверное, что-то случилось с Эдди… Все остальное теперь было неважно.
Влетев в свой офис, Аннабелл схватила лежавшую трубку. Некоторое время она слушала молча, а потом сказала:
– Да, разумеется. Ему плохо и он зовет меня? – переспросила она взволнованно. – Да, утром он чувствовал себя неважно, но температуры не было…
Аннабелл постаралась отвернуться от Бенедикта, но он все равно мог слышать ее разговор с воспитательницей из садика.
– Я… я постараюсь, – сказала она прерывающимся голосом.
Бенедикт выхватил у нее трубку.
– Не волнуйтесь, она уже едет.
– Да кто дал тебе право?! – начала было Аннабелл, но Бенедикт, не слушая, повлек ее к двери.
– Я тебя довезу, – сказал он твердо. – Нужно торопиться, а ты, боюсь, в таком состоянии, что не сможешь сама вести машину.
Аннабелл, хотела было возразить, но передумала и села в его машину.
– Тебе сказали, что именно с ним случилось? Врача вызвали? – спросил Бенедикт, заводя двигатель.
Сначала она ничего не хотела ему рассказывать: он ведь не хочет признавать Эдварда! Но она слишком волновалась за сына, чтобы думать о себе и о своей гордости.
– Он плохо себя почувствовал. У них какая-то эпидемия. Он еще утром жаловался на боль в животе.
– И, несмотря на это, ты отправила его в садик?! – В голосе Бенедикта слышался явный упрек. – Почему ты не оставила его дома?
– Я вообще-то должна работать, если ты не забыл. Я не могу просто так вдруг взять и остаться дома.
– Можешь. У тебя ведь маленький ребенок. Все поймут.
– Никто на фирме не знает об Эдварде, – сказала она, глядя в окно.
– Ты его стыдишься?!
– Нет, конечно! – Аннабелл мгновенно повернулась к нему. Да он специально провоцирует ее: знает, что может ее задеть сильнее всего.
– Тогда почему же?
– Господи, Бенедикт, как будто ты сам не догадываешься! Никто не горит желанием брать на работу женщину с ребенком, особенно если она одна его воспитывает. А мне была необходима эта работа. На собеседовании я ничего не сказала про Эдварда, а уж потом, попав в компанию, узнала, что у Питера было неписаное правило – не брать на работу женщин с детьми.
– Нет такого закона, – заметил Бенедикт. – Ведь ты так нужна Эдварду! Бог мой. Аннабелл, мы ведь с тобой оба знаем, что значит расти без матери.
– У Эдварда есть мать.
– Только почему-то ее нет рядом, когда он в ней нуждается.
В глубине души она осознавала, что он прав.
– Ты же не хочешь признавать его. Скажи на милость, какое тебе тогда дело до того, как я воспитываю своего ребенка? – На глаза у нее навернулись слезы.
Они уже приехали.
– Спасибо, что подвез, – сказала Аннабелл и вышла из машины.
– Подожди, я пойду с тобой.
– Не надо, я не хочу, – возразила Аннабелл.
– Может, потребуется отвезти Эдварда к врачу, – сказал Бенедикт спокойно.
К врачу? Да, конечно. Она об этом сразу не подумала. Здоровье ее сына куда важнее препирательств с бывшим мужем.
– Где Эдвард? Как он? – бросилась она с расспросами к нянечке.
– Все в порядке, он спит.
– Спит? Но… – начала Аннабелл неуверенно.
– А врач его осмотрел? – перебил ее Бенедикт.
– Я сама медсестра, – ответила пожилая женщина. – Думаю, ничего серьезного у него нет. После обеда он почувствовал себя плохо, но сейчас все в порядке: он просто немного устал. – Она повернулась к Аннабелл и добавила таким тоном, будто делала ей выговор: – Кажется, он чем-то встревожен и обеспокоен. Видимо, в этом все дело: у детей часто бывает подобная реакция на психологические стрессы.
Аннабелл покраснела.
– Я заберу его домой…
Эдвард спал в маленькой комнатке рядом с игровой. Аннабелл наклонилась над ним, чтобы взять на руки.
– Я донесу его, – услышала она за спиной голос Бенедикта.
Оказывается, он шел за ней!
– Не беспокойся, я справлюсь сама, – сказала она, старательно отводя глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом.
Как глупо было надеяться, что он вдруг поверит ей, прижмет к себе и скажет, что теперь они втроем всегда будут вместе. Какой одинокой и беспомощной она иногда себя чувствовала! Но довольно переживаний, надо взять себя в руки. Она не имеет права позволить себе такую роскошь, как чувства…
– Я сама отнесу его домой, – сказала она решительно.
– Да ты еле на ногах стоишь!
– Я донесу его, – повторила она упрямо.
Он подошел к кроватке, мягко отодвинул ее и взял мальчика на руки.
Они почти подошли к дому, когда Эдвард проснулся на руках у Бенедикта. Едва взглянув на него, он обнял его покрепче и снова погрузился в крепкий сон.
У Аннабелл сжалось сердце: впервые в жизни Эдвард предпочел ей кого-то другого, и не просто кого-то, а Бенедикта, своего родного отца.
– Лучше я возьму его на руки сама, – сказала она холодно. – А то он, чего доброго, испачкает твой костюм.
Она уложила Эдварда на диван.
– Меня гораздо больше беспокоит то, что ты так быстро после нашего разрыва нашла другого мужчину, – сказал он тихо, чтобы не разбудить мальчика.
– У тебя нет права так говорить! – сказала она резко.
– Можешь не напоминать, – ответил Бенедикт с горечью. – Я знаю, что ничего уже не вправе от тебя требовать.
Он вдруг показался ей беспомощным. Она пристально вглядывалась в него, пытаясь вспомнить в этом человеке того самого мужчину, который…
– Аннабелл, умоляю, не смотри на меня так.
– О чем ты? – попыталась притвориться она.
– Не обманывай, я знаю, чего тебе сейчас хочется, – сказал он, подойдя к ней вплотную.
Господи, что же я делаю? Я ведь приехал только для того, чтобы предложить ей денег. И больше ничего. Абсолютно ничего. А вместо этого несу какую-то чушь.
Аннабелл закрыла глаза и отдалась чувствам. Зря, потому что она опять начала вспоминать прошлое.
Она вспомнила, как они просыпались по утрам в одной постели, и она подолгу любовалась им, спящим. Вспомнила, как затем он просыпался и они… Неужели сейчас все повторится?!
Аннабелл злилась на себя за то, что не могла все это забыть, за то, что чувствовала сейчас…
– Ты ошибаешься! – солгала она. – Ты мне неприятен. Думаешь, я хочу хоть что-то иметь с человеком, который бросил меня, нарушив все данные им клятвы, чтобы уйти к другой женщине?
– Ты думаешь, я не могу упрекнуть тебя в том же самом? – перебил ее Бенедикт. – Каково, думаешь, мне было узнать, что меньше чем через месяц после нашего разрыва ты уже была в постели другого мужчины?! Почему ты это сделала, Аннабелл? Что это было: желание забыться или просто месть?
– Ты знаешь, ни то ни другое мне не свойственно, – ответила она, безуспешно стараясь скрыть дрожь в голосе.