Эрика Спиндлер - Да или нет?
Он добрался до выезда как раз тогда, когда Джилл вывела свою машину на улицу. Он последовал за ней на безопасном расстоянии и два раза даже проехал на желтый свет, чтобы не потерять ее из вида. И все время, пока он за ней ехал, он обзывал себя болваном. Идиотом. Он приказывал себе отстать, поумнеть, наконец. Повернуть в обратном направлении и ехать по своим делам.
Но вместо этого даже тогда, когда Джилл остановила машину у закусочной «Макдональдс» в нескольких милях от телестудии, он последовал за нею, припарковал машину и стал смотреть, как она входит внутрь. Спустя несколько секунд он увидел, как Джилл прошла на игровую площадку, поздоровалась с какой-то молодой женщиной — и тут к ней подлетела Ребекка и бросилась в объятия матери.
Она приехала к Ребекке! Джек прищурился, чтобы лучше видеть происходящее. Малышка казалась ему в полном порядке — здоровой и счастливой. Он наклонил голову. А вот Джилл — та обняла дочь почти с отчаянием и прижала к себе, закрыв глаза.
Джилл обнимает дочь так, словно боится больше ее не увидеть!
Нелепость.
Джек нахмурился. Что с ним происходит? Он следит за своей бывшей любовницей и нынешней коллегой, словно старый и одинокий сплетник. Ее жизнь и проблемы его совершенно не касаются. Она дала ему это недвусмысленно понять, когда ушла от него, даже не попрощавшись.
Злясь на самого себя, Джек продолжал обзывать себя последними словами, но все-таки открыл дверцу машины и вышел на стоянку. Черт подери, решил он, он никогда не умел следовать советам — даже своим собственным.
В закусочной было почти пусто: время ленча уже прошло, а время обеда еще не наступило. Он взял кока-колу и порцию жареного картофеля и направился к площадке для детей.
Джилл оказалась за одним из крайних столиков: она наблюдала, как ее дочь резвится в манеже с шарами.
«У тебя последний шанс поступить разумно, Джейкобс. Поворачивай и уходи».
Вместо этого он сделал глубокий вдох и остановился у ее столика:
— Какая встреча!
Джилл резко выпрямилась и медленно повернулась к нему. Их взгляды встретились — и в ее глазах он прочел неприкрытую боль.
— Вот уж не знала, что ты посещаешь детские площадки «Макдональдса», — пробормотала она.
Он улыбнулся и сел напротив нее.
— Ужасно захотелось жареной картошки!
С этими словами он отправил кусок в рот.
Она не улыбнулась.
— Странно, что ты оказался именно в этом «Макдональдсе» — и именно сейчас.
Джек невинно улыбнулся:
— Мир тесен.
— Мамочка! Смотри!
Джилл повернулась к дочери и помахала ей рукой, когда малышка кинулась в море шаров. Спустя несколько секунд она снова встретилась с ним взглядом.
— Ты поехал за мной?
— Да, — честно признался он.
Джилл стиснула пальцы:
— Почему? Мне кажется, после того вечера нам уже нечего друг другу сказать.
— Мамочка!
Джек снова проследил за тем, как она смотрит на малышку, увлеченную игрой. А что бы интересно сказала Джилл, признайся он ей, насколько она — а теперь и ее дочь — его привлекает? Если бы она знала, как тепло становится у него на душе, когда он просто на них смотрит? Он обнаружил, что смотрит на них так, как замерзающий на улице может смотреть на ярко освещенное окно, за которым тепло и уютно.
Джек постарался прогнать эту мысль. Он приехал потому, что когда-то они с Джилл были очень близки. И хотя их отношения закончились очень давно, он все равно испытывал к ней интерес. Ему было небезразлично ее благополучие. А его тяга к матери и дочери — это всего-навсего любопытство. Джилл так мечтала о материнстве, что теперь наблюдать за нею в этом качестве очень интересно. Вот и все.
Он снова повернулся к Джилл.
— Я поехал следом, потому что заметил, как сильно ты расстроена, и подумал, что, может быть, я… тебе нужен.
Джилл посмотрела на него полными слез глазами, а потом поспешно отвела взгляд.
— Ты нужен был мне пять лет назад. А теперь нет. Сейчас я хочу побыть с Ребеккой. Пожалуйста, уходи.
Джек не послушался и стал смотреть на беззаботно игравших в шары ребятишек.
А потом он перевел взгляд на печальный профиль Джилл:
— А ты помнишь, каково это — вот так веселиться? Быть такими свободными от всех забот?
Секунду она молчала, а потом покачала головой:
— По-моему, я никогда не была такой беззаботной. Мое детство было таким… холодным. Таким… тихим. — Она откашлялась. — И я дала себе слово, что обязательно обеспечу Ребекке счастливое детство. Детство, полное смеха и радости.
Он продолжал смотреть на нее.
— И любви?
— Да, — прошептала она. — И особенно любви.
Потянувшись через стол, Джек взял ее за руку.
— Я надеюсь, ты не думала, что мои… сомнения относительно брака и детей имеют какое-то отношение к тебе. Ты — прекрасная мать, Джилл. И я никогда не сомневался в том, что ты будешь именно такой.
Она высвободила свои пальцы и встала.
— Извини, мне надо удостовериться, что Ребекка…
— С Ребеккой все в порядке. — Джилл снова поймал ее руку. — Джилли, не надо!
Она кусала губы — Джек понял, что она изо всех сил старается спрятать свои чувства. Он ощутил, как отчаянно дрожат ее пальцы.
— Что не надо? — с трудом выговорила она охрипшим голосом.
— Не надо меня отталкивать. Не убегай. Скажи мне, что случилось.
— Пожалуйста… уходи. Я не хочу изливать душу. Не здесь, не при Ребекке.
У Джека замерло сердце. Леденящий душу ужас, который начал подкрадываться к нему с тех пор, как Джилл сказала о важной встрече, и который подполз совсем близко, при виде отчаяния в ее взгляде, когда она вернулась на совещание, овладел им окончательно.
Он стиснул ей пальцы.
— Джилли, ты не… не больна?
Джек затаил дыхание, пристально вглядываясь в ее лицо. Взгляд ее смягчился, губы чуть разжались и изогнулись в мягкой улыбке.
— Нет, Джек. Со мной все в порядке. Насколько я знаю, мое здоровье в полном порядке, — в ее голосе сквозила благодарность.
Он вздохнул с облегчением.
— Я рад. Я подумал… что ты…
Он не договорил. Джилл снова улыбнулась.
— Спасибо за заботу.
Она снова посмотрела на Ребекку. Малышка вместе с остальными детьми увлеченно подбрасывала шары в воздух, хохоча от радости.
Ее улыбка поблекла.
— Когда мы с Питером разводились, мы заключили временное соглашение относительно того, кто растит Ребекку. Конечно, мы оба хотели это делать, так что казалось самым простым и логичным просто поделить ее время между нами. Она живет две недели у Питера, потом две — у меня.
Джилл стиснула пальцы на коленях.
