Элизабет Огест - Свадьба ОМалли
— Это просто свидание, — сказала Сарита сквозь зубы, — и не более того.
Вивиан посмотрела на нее с подозрением, но тут же в ее глазах засветилась радостная догадка.
— А, понимаю, он решил тебя использовать, чтобы вызвать ревность. Грег встречался с Тамми Браун, пока та не сблизилась с Вэнсом Гудманом.
Сарита пристально посмотрела на нее и громко, так, чтобы это услышали все присутствующие, сказала:
— Вы не можете найти лучшего применения своему свободному времени, чем заниматься сплетнями о чужой жизни? — Она повернулась к собравшимся и громко сказала: — Я собираюсь пойти на свидание с Грегом Пайком. Это ничего не значит, и меня не интересует мнение других по этому поводу. Большое спасибо.
Чарли зааплодировал.
— Молодец, девочка! Мы все имеем право на собственные ошибки. Никому нельзя вмешиваться в чужие дела.
Сарита расстроенно вздохнула и пошла на кухню.
— Вы только посмотрите, кто приехал в город, — сказал Джулс, не скрывая удовольствия.
Приближалось время закрытия кафе, когда туда зашла симпатичная светловолосая девочка-подросток. Она села за столик у окна.
Сарита посмотрела из-за спины Джулса и увидела Клаудию О'Малли. В свои пятнадцать она была похожа на мать в молодости, но на этом сходство заканчивалось. Клаудия была скромной и замкнутой.
— Одинокая богатая маленькая девочка, — сказал Джулс и попал в точку.
Клаудия училась в другом месте, и у нее не было друзей в городе. Джулс захлопотал вокруг нее, как наседка. Когда-то у него тоже была дочь, но она умерла еще подростком.
— Сегодня я приготовлю свой фирменный шоколадный пирог, — заявил он. — Это станет ее любимым блюдом. Надо спросить у нее, что она еще хочет заказать.
— Но нам уже пора закрываться, — пожаловалась Глэдис. — Нельзя оставить пирог до завтра?
— Мы закроем двери, и она сможет поесть, пока вы будете приводить все в порядок к завтрашнему дню, — ответил Джулс, выходя из кухни и направляясь к своей любимой клиентке.
Сарита разливала оставшийся кофе, когда рядом возник Джулс.
— Мисс Клаудия хочет сказать тебе одно словечко, — сообщил он. На его лице появилась понимающая улыбка. — Я принесу ей крем-соды со льдом. Ей нужно хорошо питаться.
Клаудия, слышавшая эти слова, улыбнулась:
— Спасибо, но я вовсе не голодна. Мне только нужно поговорить с мисс Лопес.
Когда Джулс отошел, Клаудия взглянула на Сариту:
— Я слышала, что Вольф остановился у вас.
— Он снимает у нас комнату, — ответила та.
— Надеюсь что вы не будете возражать, если я приду к нему сегодня. Мне бы очень хотелось его увидеть.
Сарита вспомнила, что Клаудия была единственной из семьи О'Малли, кто плакал на похоронах Вольфа.
— Но я хожу пешком, ты не боишься? В любом случае мы будем очень рады увидеть тебя у нас.
На лице у девочки отразилась благодарность.
— Как вы думаете, Вольф будет дома, когда мы придем?
— Не уверена, но ты можешь подождать его.
Клаудиа пристально посмотрела на нее.
— Я всегда считала, что вы с Вольфом без конца ссоритесь.
— Мы с твоим братом заключили перемирие на некоторое время, — ответила Сарита. — Сомнительное, но перемирие.
— Он иногда бывает сложным, но у него доброе сердце, — объявила Клаудия. — Он всегда приходил мне на помощь. Конечно, втайне от матери. Она не хотела, чтобы мы дружили.
Появился Джулс.
— Я все же сделал для тебя крем-соду, — сказал он и поставил сладкий напиток перед Клаудией. — Это за счет заведения.
Девушка благодарно улыбнулась, и щеки у нее порозовели от удовольствия.
Вольф сидел на веранде с Луисом, когда Сарита с Клаудией подошли к дому. Он поднялся и пошел к ним навстречу.
— Не могу поверить, что передо мной стоит моя маленькая сестренка. — Вольф окинул Клаудию взглядом.
— Это действительно она, — уверила его Сарита.
Бросив ей кривую улыбку, он снова посмотрел на сестру.
— Ты превратилась в привлекательную молодую леди.
Она сделала гримасу.
— Я знаю, что похожа на мать. Но все же я не такая, как она.
Вольф улыбнулся.
— Рад это слышать.
По щекам у Клаудии вдруг побежали слезы.
— Я ненавидела то время, когда тебя считали погибшим. Мне было так одиноко!
— Но у тебя были отец, мать и Престон, — утешал ее Вольф, наклоняясь, чтобы сестра могла обнять его.
Она уткнулась головой ему в шею.
— Ты знаешь, как ревниво мать относилась к нашему папе. Едва я подросла, меня тут же отправили в школу, чтобы он не мог проводить со мной много времени. Мать любила только Престона. Они даже не обращали внимания на меня, когда я была рядом.
— Может, это к лучшему, — заметил Вольф, отпустив Клаудию и выпрямившись. — С Престоном лучше не связываться.
Клаудия кивнула.
— У него до сих пор остались подлые черты. — В ее голосе появилась мольба. — Можно мне жить с тобой? Мать сказала, что ты собираешься остаться. Ты хочешь обосноваться в своих владениях?
— Да, хочу построить дом на своей земле, — подтвердил Вольф. — Если Кэтрин позволит, пожалуйста, живи у меня. Я буду только рад.
Лицо у Клаудии посветлело.
— Когда мне исполнится восемнадцать, буду делать все, что захочу. Уже осталось меньше трех лет.
— Ну не знаю, не знаю. Когда мне хочется сходить на свидание, то Вольф присматривает за всеми моими парнями, — проворчала Сарита.
Клаудия печально покачала головой.
— Ты не знаешь моей матери. Иногда нам разрешали общаться с мальчиками из соседней школы. Мать была знакома с нашей директрисой, и та рассказывала ей о мальчиках, с которыми я общаюсь. Затем мать проверяла их по своим каналам, и, если они не подходили ей по социальным стандартам, она писала мисс Кэнтерберри, чтобы я больше не разговаривала с ними. После этого мисс Кэнтерберри грозила мне исключением, если я ослушаюсь. — Лицо у Клаудии стало задумчивым. — Однажды я решила не подчиниться, хотя знала, что меня исключат и отправят куда-нибудь еще, где я совершенно никого не знаю.
«Бедная маленькая богатая девочка», — подумала Сарита.
— А Кэтрин не разозлится, когда узнает, что ты была здесь? — спросил Вольф.
Клаудия пожала плечами.
— Не думаю. Я сказала, что хочу тебя увидеть, и она ответила, что я могу это сделать, если мне будет приятно. По-моему, ее действительно это не беспокоило.
— Не похоже на твою мать, — заметил Вольф.
Клаудия гордо вздернула подбородок.
— Может, она, наконец, поняла, что я не позволю ей контролировать каждый мой шаг?
Вольф сомневался, что это действительно так, но промолчал: не хотелось огорчать девочку.
