Елена Рахманова - Цап-царап, моя радость
Желая проверить свои ощущения, Лина провела ладонью по знакомой ткани, а потом, поддавшись искушению, сняла верхнюю одежду и накинула пеньюар на себя. Сразу же вернулось уже изведанное головокружительное ощущение мужских пальцев, прикасающихся к телу, мужских губ, покрывающих поцелуями ее лицо.
Она закрыла глаза, чтобы полнее отдаться ожившим в памяти переживаниям. А когда чуть скрипнула отворившаяся дверь и сильные руки подняли ее и куда-то понесли, Лина так и не открыла глаз. Ей куда как спокойнее было отрешиться от действительности и убедить себя, что все происходит помимо ее воли. Только почему-то она была уверена, что вся квартира погружена сейчас в полумрак, который так дружит с дивными видениями, с волшебными превращениями и не дружит с безжалостным, бескомпромиссным ярким светом, будь то дневной, естественный или вечерний, искусственный…
А на следующее утро Артем опять проснулся один в своей постели. Только на этот раз он знал, что Лина обязательно появится в понедельник, в день, который значился в ее трудовом договоре как рабочий…
Глава 7
В те часы, когда они оказывались в квартире вдвоем, их жизнь словно делилась на две половинки – светлую и темную. И ни одна из этих половинок не была со знаком минус. Им только понадобилось время, чтобы осознать это и воспринять как свершившийся факт. Особенно Лине. Она и подумать раньше не могла, что с ней может произойти нечто подобное. Что она будет с нетерпением ждать момента, когда наденет розовый воздушный пеньюар и молодой человек, который лишь на месяц появился в ее жизни, обнимет ее.
Лина и дальше строго разграничивала бы эти стороны их жизни, если бы Артем не настоял на том, чтобы она обращалась к нему отныне на «ты» и по имени. Этим он как бы перекинул узкий мостик между дневной и сумеречной половинками ее существования. Но как бы ему ни хотелось, Артем сознательно одергивал себя, когда у него возникало желание сделать Лине какой-нибудь дорогой подарок или как-то иначе подчеркнуть свое расположение к ней. «Ей еще предстоит пережить разочарование, когда срок ее контракта истечет, – рассуждал он, в душе гордясь своей чуткостью и сердобольностью. – Так пусть контраст между тем, что было и что стало, выглядит как можно менее разительным. Бедняжке и так будет о чем вспоминать со вздохом сожаления».
Впрочем, Артем тоже не без грусти думал о той минуте, когда на пороге его прихожей вновь возникнет внушительная фрекен Бок в блузке пастельных тонов и неизменном английском костюме. Но неожиданно судьба преподнесла ему очередной сюрприз. Правда, поначалу молодой человек чуть было не пришел от него в отчаяние.
Как-то вечером, который он коротал в компании одной только Мурки, в квартире раздался телефонный звонок. Неожиданным оказался не сам звонок, а тот, кто вдруг возгорелся желанием услышать голос Артема. Этим «кем-то» оказалась его дальняя родственница, седьмая вода на киселе, которой сам Артем звонил ровно два раза в год – в день ее рождения и на Новый год. Она же и вовсе не вспоминала о нем, довольствуясь теми сведениями, что получала во время упомянутых разговоров. А тут вдруг такое внимание…
– Темочка, здравствуй. Это тетя Надя, – раздалось в трубке в ответ на его «слушаю». – Ну, как дела? Давненько мы с тобой не разговаривали.
Артем мог бы с точностью до дня высчитать, чему равняется это «давненько», но, естественно, не стал. Устоявшийся оборот речи не повод для арифметических задачек. Вызывало интерес другое: что подвигло дальнюю родственницу поднять телефонную трубку и набрать его номер.
– Здравствуйте, Надежда Афанасьевна, – ответил Артем, и все сведения о своих делах за последние более чем полгода уместил в три-четыре общие фразы. – А вы как поживаете? На здоровье, надеюсь, не жалуетесь?
– Да вроде все в порядке, Темочка, спасибо, – скороговоркой произнесла тетя Надя и снова настойчиво спросила: – Так и нет никаких особых новостей?
Артем задумался.
– Да никаких вроде. Вот только кошкой месяц назад обзавелся, если вам это интересно.
Оказалось, очень даже интересно. Он кожей ощутил напряженное молчание на том конце провода. Затем тетя Надя настороженно поинтересовалась:
– Эта кошка, она и сейчас у тебя, что ли?
– А куда же ей деться! – опрометчиво воскликнул Артем. – Мурка такая прелесть! Вы бы только видели, что она вытворяет… – и осекся.
До него наконец дошло, что неожиданный звонок тети Нади был не чем иным, как своеобразной разведкой боем. И стояла за всем этим монументальная фигура Фриды Яковлевны. Он влип, и влип по-крупному.
– Знаете, Надежда Афанасьевна, я как-то уже привык к Мурке, – жалобно, словно оправдываясь или рассчитывая на понимание, закончил Артем.
Но это уже ничего не меняло. Судя по всему, фрекен Бок осталась непреклонной в своем намерении не встречаться с Муркой. А он со своей стороны откровенно наплевал на ее ультиматум и дал понять об этом в разговоре. В отношении того, что тетя Надя немедленно поставит свою приятельницу в известность о содержании их беседы, Артем не питал никаких иллюзий. Но даже соври он, это ничем бы ему не помогло. Фрида Яковлевна узрела бы кошку, едва открыв дверь. А уж Мурка постаралась бы произвести на помощницу по хозяйству самое выигрышное, с ее, кошачьей, точки зрения, впечатление – в этом молодой человек ни секунды не сомневался.
– Я рад, что вы позвонили, Надежда Афанасьевна. Передавайте от меня привет вашим родным и близким, – заискивающим тоном произнес Артем. – Всего вам наилучшего.
– И тебе того же, Темочка, – ответила тетя Надя, и он словно наяву увидел, как она укоризненно поджала губы.
«Ну, не оправдал я надежд Фриды Яковлевны, не оправдал, – вздохнул Артем. – Но кто бы мог подумать, что я так привяжусь к обычной уличной кошке? Люди держат в доме крокодилов и свиней, и то ничего, уживаются. А тут, видите ли, Мурка помешала! Некоторым она нисколько не мешает, даже нравится, например Лине…»
Артем кипятился от того, что в его устроенной жизни все грозило пойти наперекосяк, а он понятия не имел, как этому воспрепятствовать. Фрекен Бок не придет, Лина уйдет, а ему что прикажете делать? Самому, что ли, за продуктами ходить и у плиты стоять? Или в очередной раз к новой домработнице приноравливаться? А ведь так не хотелось ни первого, ни второго, ни тем более третьего…
Бесплодные мучительные переживания, отравившие Артему весь вечер и плавно перетекшие в какой-то сумбурный ночной кошмар, не оставили его и утром. Проснулся он в отвратительном настроении и, не позавтракав, отправился на работу.
– Какая кошка тебя укусила? – с ехидным видом полюбопытствовал Леха, встретив мрачного друга на работе.
