Мара Фицчарлз - Музыка любви
— Наверное, я до сих пор не чувствую себя взрослой, — тихо призналась Ханна. — Всю жизнь я старалась делать то, что от меня ждали… Старалась быть хорошей маленькой девочкой для мамы и папы… Хорошей женой… Хорошей матерью.
— И тебе всегда это удавалось. Ты была прекрасной женой, и ты стала замечательной матерью. Разве тебе это надоело?
— Нет, — отрицательно покачала головой Ханна. — Это часть меня. Можно сказать, моя вечная роль в семье. Я та самая «дорогая Ханна», которая всегда делает то, что от нее ждут.
— Всегда? — переспросил он. — Должен же быть хоть один случай, когда ты не была воплощенным совершенством, даже если я ничего подобного не могу припомнить.
— Не волнуйся, я подброшу тебе этот случай, — объявила она. — У меня было… любовное приключение… краткое и бурное. — Она усмехнулась. — По-моему, это чересчур для образцовой Ханны.
Таннер внимательно разглядывал ее.
— Я тебе не верю, — только и сказал он.
Ханна Джемисон Чандлер раздраженно вздохнула, развела руками и откинулась на подушки.
— Ты мне не веришь! — эхом отозвалась она. — Таннер, я пытаюсь тебе объяснить. — Она снова выпрямилась и посмотрела кузену прямо в глаза. — Я спала с самым фантастическим мужчиной в своей жизни.
— Когда? — требовательно спросил он, стремясь добраться до сути.
— Той ночью, когда у меня забарахлила машина.
— Так ты солгала о той ночи? И аккумулятор не сел? Эмили говорила…
— Да нет, все было именно так! Неужели ты думаешь, что я способна сочинять такие истории? Это твоя сестра — литератор, а не я.
Таннер улыбался. Он действительно улыбался! Ханна нахмурилась, пытаясь разгадать причину этой улыбки. Она не ожидала, что ее признание позабавит его.
— Должно быть, есть какая-то причина, по которой ты сидишь здесь и улыбаешься, как Чеширский кот, стараясь не рассмеяться мне в лицо? Может быть, это действительно смешно. Но я не знаю, что мне делать.
— Ханна, — терпеливо начал он, — поверь мне, я прекрасно знаю, что не в твоих правилах сочинять сказки с целью позабавить других. Но я с трудом понимаю, как твой фантастический мужчина вписывается в историю с аккумулятором!
— Он мой спаситель. — Она удовлетворила любопытство кузена, полагая, что это изменит его настрой.
Но Таннер продолжал улыбаться.
— Ты выросла, кузина. Всю свою жизнь ты посвятила другим. Но это не значит, что ты не имеешь права на собственное счастье. Ты заслужила это. Никто не упрекнет тебя за маленькую неосторожность. Не в твоем возрасте…
— Ты, дорогой кузен, — прервала она, — стремишься подсластить пилюлю.
— Ну какая же это пилюля? Вот если только…
— Да, если… — Ханна спрятала лицо в ладони.
— Мне кажется, что об этом самом «если» и стоит поговорить. Твой знакомый — он женат? — Он многозначительно посмотрел на Ханну. — Ты не думала…
— Я… была неосторожна, — запнувшись, проговорила Ханна.
— Неосторожна?
— Слишком увлеклась, — поспешно сказала она. — Я не подумала, просто не подумала…
Таннер забарабанил пальцами по спинке стула.
— Мне кажется, я беременна, — прошептала она, наконец отважившись поднять глаза, чтобы увидеть его реакцию.
— Надеюсь, я единственный, кто знает о «маленькой неосторожности»? — спросил Таннер.
Она кивнула.
— Это сильный удар.
— Да, — согласилась Ханна.
— Не знаю, что и сказать…
— Посоветуй что-нибудь, мой мудрый старший брат. Научи, что мне делать. Как сказать родителям?
— Ханна, — прервал он на удивление спокойно, — уж не думаешь ли ты, что они накажут тебя как провинившуюся школьницу?
— Думаю, нет.
— Уверен, они поймут.
— Остается только надеяться, — вздохнула она.
— Хватит об этом, — проворчал Таннер. — Они любят тебя, и ты прекрасно знаешь, что они полюбят и этого ребенка, даже если он зачат вне брака.
— Наверное, ты прав, — задумчиво протянула Ханна, — но мне так не хочется разочаровывать их.
— Ты должна знать — родительская любовь безгранична.
— Согласна! Но что же мне делать?
— Во всяком случае, не казнить себя за то, в чем ты не виновата. А что касается этого мужчины, следует поставить его в известность, — резко произнес Таннер.
— Я еще не совсем уверена, — объяснила Ханна. — Я просто очень устаю, и меня мутит от вида еды…
— Мне кажется, это вполне убедительные признаки, — прервал он, понимающе улыбаясь.
— Ой, как все сложно, — запричитала Ханна. — Никогда не думала, что со мной такое случится!
Представить не могу, как я скажу ему о ребенке. Мы так странно расстались! Мне кажется, он не очень высокого мнения обо мне.
— Но ты спала с ним.
— Ты что, никогда не слышал о зове плоти?
— Не забудь еще о страсти, — подмигнув, добавил Таннер.
— Правильно. И о вожделении.
— Ну и что же ты такое совершила, чтобы упасть в его глазах?
— Кажется, нарушила границу владений его деда. Он был очень недоволен, что я оказалась там. Собственно, проблема в этом. — Она вздохнула, устремив глаза куда-то вдаль. — Майкл не поверил, что я приехала туда рисовать, — удрученно продолжала она. — Он решил, что я из тех особ, которые охотятся за деньгами Девлинов.
— Ты сказала — Девлин?
— Да. — Ханна удивленно приподняла брови. — Ты что-нибудь слышал о них?
— Как и большинство людей моей профессии, — ответил Таннер. — Не забывай, что я адвокат. Так вот, Юдж Эдвард Патрик Девлин удалился от дел, но остается действующим патриархом династии Девлинов, которая стоит многие миллионы. И если я не ошибаюсь, его внуки — главная цель для охотниц за сокровищами. Я припоминаю, — Таннер откашлялся, — что в последние годы ему было предъявлено несколько исков о признании отцовства.
— Отлично! — пробормотала Ханна. — Лучше некуда!
— Поскольку теперь, дорогая моя Ханна, у нас есть повод лишний раз убедиться, что ты ничего не делаешь наполовину, продолжал Таннер, — ты должна нести ответственность перед ним, независимо от его чувств к тебе. Особенно потому, что будущий младенец — Девлин.
— Почему он должен мне поверить? — с вызовом воскликнула она. — Особенно учитывая то, что ты рассказал о его семье. Кроме того, он исчез, прежде…
— Ты обязана сказать ему, — перебил Таннер. — Мужчина, любой мужчина, независимо от того, кто он и чем занимается, имеет право знать, что он станет отцом. Если он не желает признавать своего ребенка, это его дело. — Таннер говорил все громче. — Но он имеет право знать!
— Ну-ну-ну! — Ханна вытянула руки вперед, словно защищаясь от нарастающего гнева кузена. — Я скажу ему, Таннер. Клянусь тебе, скажу. В свое время. Когда я окончательно определюсь. А пока успокойся.
