Ксения Ласкиз - Я люблю свою работу?
– Т-ты даже не прочитала, в-вдруг там что-то стоящее…
– Сильно в этом сомневаюсь, – улыбаюсь еще шире, а Лидочка подле меня давится от смеха и громко кашляет. – Василий, ты по делу? Или просто мимо пробегал?
– У м-меня два билета в Ленком на вечер. Н-не хотел идти один, м-может…
– Вася, чудно-то как! – лепечет Лидочка. – Мы как раз с Машей давно мечтали там побывать! Тащи сюда свои билеты! Зачем тебе в театр идти, тем более в одиночестве?
– Да, сделай нам подарок, Василий. Мы с Лидочкой – свободные девушки и заядлые театралки, чем нам еще занять себя в день всех влюбленных?!
– Н-ну да, сейчас, – отвечает он и, опустив голову, уходит.
Как раз в этот момент возвращается Аня. Не обнаружив на своем столе ни одного конверта, она с облегчением вздыхает и плюхается в кресло.
– Ты только что пропустила шоу! – Лидочка хохочет. – Мокрозад хотел позвать Варнас на свиданку в Ленком!
– И чем все закончилось? Не вижу его крови на ковролине, – Аня смотрит на меня. – Ты его сожгла и развеяла прах по опен-спейсу?
– Нет, Лидочка потребовала, чтобы он отдал билеты нам. По легенде, мы с ней вечером пойдем на спектакль, чтобы не было так грустно и одиноко в день святого Валентина.
– Маш, ну ты же не собираешься в театр? Я хотела пригласить своего друга… – Лидочка делается серьезной.
Конечно же, я не собираюсь ни в какой театр, тем более в ее обществе! Отрицательно качаю головой, после чего она хватается за мобильный телефон и куда-то убегает.
Во время обеда прекрасная половина нашего коллектива в составе десяти человек собралась на кухне. Лидочка, как обычно, гордо восседает во главе стола, делясь с остальными соображениями на счет удачного замужества, ну или хотя бы, для начала, знакомства с приличным кандидатом с прицелом на удачное замужество. Захожу только с одной целью – налить в заварной чайник кипятка и сразу же удалиться, но Лидочка решает втянуть меня в беседу.
– Давайте спросим у Варнас: она-то точно знает, где можно познакомиться с достойными мужчинами, – произносит она, и десять пар глаз устремляются в мою сторону.
Хочу произнести что-то вроде: «Для этого нужно не сидеть на кухне и не нести всякий бред», но вовремя останавливаюсь – коллеги не переживут явной критики в свой адрес. Потом хочу ошпарить Ландышеву кипятком, чтобы в дальнейшем ей было неповадно принуждать меня к ораторству на посиделках одиноких сердец.
– Откуда я знаю? Если ты не забыла, я в разводе.
– Да, но это второй развод, что меняет суть, – Лидочка улыбается.
Ей кажется, что второй развод – что-то фееричное, хотя девять пар глаз смотрят на меня с неприкрытым ужасом…
Первый раз я вышла замуж в девятнадцать лет. Конечно, рано! Спустя десять лет я это понимаю очень отчетливо. Но тогда, выходя из лимузина перед зданием загса, я понимала только одно: хочу стать женой Кирилла и жить с ним долго и счастливо. Я была слишком молодой и слишком глупой, чтобы осознать: школьные романы ни к чему хорошему не приводят. Неважно, что учились мы не в одном классе (Кирилл был старше на три года), неважно, что наши родители состояли в теплых приятельских отношениях, неважно, что мы знали друг друга уже десять лет – судьба распорядилась иначе: счастливо мы жили только полгода из двух.
Сначала мы колесили по миру – романтическое путешествие в Италию плавно переросло в отрыв в Вегасе. Я слабо помню, как мы оказались на другом континенте. Практически не помню и того, чем мы там занимались на протяжении недели. Но было весело! А после Вегаса мы поехали на Гавайи, где провели еще восемь дней. Только мы решили вернуться в Москву, как мои родители пригласили нас погостить в Испании. Спустя еще две недели мы, наконец-то, были дома. И я сразу занялась ремонтом к квартире мужа, ведь мне тоже предстояло там жить, а его холостяцкая нора никак не вписывалось в мой образ счастливого семейного гнездышка. Когда с ремонтом было покончено, мы озадачились покупкой земельного участка, на котором планировалось возвести дом нашей мечты, где через четверть века мы будем нянчить внуков. Землю все-таки купили, но вот дом не построили – аккурат спустя полгода после свадьбы Кирилл заявился домой под утро. Поскольку он был вусмерть пьян и не готов к диалогу, я разбила ему нос и уехала к себе. Когда он проспался и понял, что не очень-то прав, то приполз молить о пощаде. Я его, конечно, простила, но осадочек остался. Еще полтора года мы прожили в лучших традициях латиноамериканских мыльных опер: скандалы с битьем домашней утвари, потом примирение с цветами, ювелирными украшениями, страстным сексом и клятвами в вечной любви. Все закончилось осенью 2004 года. Тогда, выходя из своего C-класса перед зданием загса, я понимала только одно: я ненавижу Кирилла и хочу жить долго и счастливо без него.
Второй раз я сказала «да» в двадцать три года. Назло Кириллу, который женился и даже обзавелся ребенком. Олег – внук дедушкиного коллеги – любил меня уже долгие годы. Позже выяснилось, что после моей свадьбы с Кириллом он впал в жутчайшую депрессию и даже по этой причине завалил выпускной экзамен в академии. Олег был замечательным человеком, но его любви не хватало на двоих. Именно тогда я и устроилась на работу, чтобы проводить с мужем как можно меньше времени – бизнес Олега был налажен, и он частенько бывал дома. Я отчаянно пыталась выдавить из себя хотя бы немного любви к мужу, но ничего не получалось, и я ненавидела себя за это. Как я плакала, подав заявление на развод спустя всего лишь год после свадьбы! Это мерзкое чувство вины, доселе неизвестное, чуть не довело меня до сумасшествия. Пришлось взять себя в руки и отправиться к психоаналитику, ибо самостоятельно избавиться от угрызений совести я была не в состоянии. Именно тогда психоаналитик и посоветовал мне полностью погрузиться в работу, чтобы переключиться (за что большое ему спасибо!).
В декабре прошлого года я чуть снова не приняла предложение руки и сердца, и только здравый рассудок помог избежать очередной ошибки. С Тимуром мы познакомились в 2010 году на конференции в Сочи. Я щеголяла в черном вечернем платье с открытой спиной, легко и играючи поддерживая любые беседы на тему бизнеса, политики и искусства. Не знаю, чем я привлекла его внимание: то ли внешним видом, то ли богатым внутренним миром, то ли деловой хваткой. Тимур очень осторожно начал за мной ухаживать, будто присматриваясь, но спустя месяц объяснился в самых теплых чувствах и серьезнейших намерениях, но он мог претендовать лишь на роль любовника: я уже была замужем – за своей работой. И работа была на первом месте, что Тимур понял не сразу. И вот, в декабре, за неделю до Нового года, он допустил роковую ошибку, поставив вопрос ребром: либо свадьба и любовь до гроба со всеми вытекающими последствиями, либо расставание. Снова свадьба? Снова семья? Снова жизнь по чужим правилам? Нет уж, увольте! Бросив Тимуру в лицо ледяное «Прощай», я встала из-за столика и быстрым шагом удалилась из ресторана, по пути стирая из записной книжки мобильного телефона его контактные данные и чат сообщений. Чувство вины даже не проснулось, и это означало, что я все сделала правильно.
