Мишель Валентайн - Феноменальный Икс (ЛП)
– Феноменальный Икс, как, кстати, ты решил взять личный отпуск. Это такое дерьмо! Какую ложь ты скажешь всем этим фанатам, которые поддерживают тебя?
Толпа негодует на человека, но это не мешает ему.
– Почему бы тебе не рассказать им всю правду, Икс? Скажи им всё! Что ты слишком напуган, чтобы встретиться со мной ещё раз после твоего херово мутного пути к победе в прошлый вторник. Мы оба знаем, кто лучше. Почему бы тебе не сказать им, сколько боли я причинил тебе? Нет, тебе слишком стыдно, чтобы мир посмотрел, как я выжил тебя!!! Я хочу реванша!
Я смотрю на Ксавьера, который пристально фокусируется на экране. Его руки сжаты в кулаки, когда они лежат на столе перед ним. Кто этот человек, который, кажется, обращается к нему? Если всё это было фальшивкой и сценарием, почему он так зол?
Человек на шоу небрежно опирается локтями на красные канаты, как будто он собирается сделать рывок прямо по национальному телевидению и подносит микрофон к губам.
– Независимо от цели твоего отсутствия, Икс, знай, я буду ждать тебя здесь. Когда ты вернешься, я буду готов надрать тебе задницу в любой момент.
Музыка взрывается снова, когда человек кидает микрофон на ринг и ухмыляется, пока камера фокусируется на его лице.
Этот парень внушает мне опасение.
– Кто это?
Ноздри Ксавьера немного расширяются, одна мысль об этом человеке вызывает в нём отвращение.
– Это Рэкс «Воскресший убийца». Второй кандидат, которого рассматривает босс в качестве претендента на пояс.
– В том же чемпионате? – Я разъясняю.
–Да, – всё, что говорит он.
Я наклоняю голову.
– Я так понимаю, ты не сильно любишь его?
Он качает головой.
– Борьба за пределами ринга строго запрещена, и все мы подписываем контракт о том, что бы такого не происходило. Мы боремся и загружены по полной программе. Есть слишком много парней, желающих занять наши места. Убийца взмолился, когда я наколотил ему по заднице недавно, но он знает, что я не трону его сейчас. Он пробирается мне под кожу, и он любит играть на моих нервах.
– Что он сделал, чтобы так насолить тебе? Это из-за женщины?
Его лоб морщится.
– Что заставляет тебя так думать?
Я пожимаю плечами.
– Похоже, что есть одна вещь, за которую ты готов бороться не из-за контракта. Ты был готов врезать Джареду из-за меня, так что я предположила…
– Ты неправильно предполагаешь. Я не дерусь за женщин.
– Тогда почему ты защитил меня? Ты не колебался даже одной секунды, чтобы вызвать Джареда на бой. – Я стараюсь показать, что он противоречит сам себе.
Его голубые глаза рыскают по моему лицу, как будто он ищет ответ на этот самый вопрос для себя.
– Не знаю, как тебе это объяснить, потому что это звучит глупо, даже для меня.
Я вытягиваюсь и касаюсь его руки, желая услышать о причине.
– Рискни.
Его язык появляется и облизывает губы.
– Ты когда-либо чувствовала связь с кем-то, даже не зная его? Когда я смотрю на тебя, я вижу совершенство. В моей жизни было мало хорошего дерьма, поэтому, когда я вижу что-то чистое, оно притягивает меня.
Я провожу пальцами по его руке.
– Что ты имеешь в виду? У тебя есть удивительная карьера, ты знаменит ... разве этого мало?
– То, не настоящее. Все может уйти в одно мгновение. – Он отодвигается и потирает лицо. – На хуй всё это. Я попытаюсь донести до тебя то, что я одинок. Кроме Нетти и Карла, у меня нет семьи — никого. Я был самостоятельным долгое время, не понятно как жил, и однажды я вырыл для себя яму настолько глубокую, что не был уверен, что выберусь из неё живым. Это не та жизнь, о которой мечтают. Работа здесь спасла меня. Детройт – страшное место, поэтому, когда я вижу хорошую девочку как ты, входящей в город, заполненный уродами, как я, я волнуюсь. Я не хочу, чтобы ты стала затраханной в будущем. В тебе слишком много света, который будет омрачён темнотой.
Я улыбаюсь. Это безумие, думать, что он так сострадателен ко мне после всего лишь нескольких часов и в то же время это так непостижимо, что я польщена.
– Так ты говоришь, ты хочешь стать моим личным телохранителем и защитить меня от большого плохого города? – Я дразню.
Он прикасается к моей руке и сцепляет свои пальцы с моими.
– Есть много вещей, которые я хотел бы сделать ради твоего тела, но да, если ты хочешь, чтобы я охранял его от других парней, безусловно, это станет одним из главных приоритетов.
Я хихикаю, и тепло приливает к моему лицу. О, как бы я хотела попросить его делать со мной, что ему заблагорассудится, но знаю, что буду ненавидеть себя, если позволю человеку, которого я едва знаю использовать меня. Я, возможно, не имею большого опыта с мужчинами, но я видела достаточно в кино и прочитала достаточно книг, чтобы знать, что много мужчин бросают женщин после того, как получают то, что они хотят. Даже если этот человек вызывает покалывание в каждом дюйме меня одним простым прикосновением. Я не думаю, что могла бы сделать это, если он меня не любит.
Ах! Я должна перестать думать о нём именно так. Каждый раз, когда я думаю о нём, мой глупый мозг думает о сексе – более конкретно, что секс должен быть с ним. Что я буду чувствовать. Какой он на вкус.
Мне нужно изменить мысли. Быстро.
– Так, как долго ты в отпуске?
– Чуть больше недели. Ты будешь скучать по мне, когда я рвану обратно туда? – Он улыбается, закидывая крючок, в надежде выудить у меня информацию.
Я пожимаю плечами, стараясь не взять приманку, но, в конце концов, уступаю и улыбаюсь.
– Наверное, буду. Ты мой друг, и официальный телохранитель в Детройте, в конце концов.
Он потирает большим пальцем тыльную сторону моей руки.
– А как насчёт тебя? Каковы твои планы теперь, когда ты обосновалась в и начала дружить с местными жителями?
– Работа, я думаю. Куинн устроила меня в бар «Ларри и гриль». Я начинаю там завтра.
Идея наличия моей первой реальной работы пугает меня. Это не приработок для карманных денег, эта работа будет моим единственным средством существования в этом городе. У меня нет опыта, и даже мысли о том, как стать хорошей официанткой. Если я потерплю неудачу, то не знаю, чем буду заниматься.
– Над чем задумалась? - Ксавьер спрашивает, вернув меня из моих мыслей. – Не надо хмуриться, помнишь?
– К сожалению, я нервничаю о завтрашнем дне. И, вероятно, следует возвратиться к Куинн, так я смогу отдохнуть перед первым рабочем днём.
–Я уверен, всё будет хорошо. – Он смотрит на часы. – Ты права, уже поздно. – Он наклоняется в сторону, достаёт свой бумажник из заднего кармана, и укладывает несколько сто долларовых купюр поверх тарелки.
