Развод. Да пошёл ты! (СИ) - Ясенева Софа

Через час я возвращаюсь туда уже как домой. Ставлю чемодан у стены, присаживаюсь на пол, прислоняюсь спиной к холодной плитке. Достаю ноутбук, открываю заметки: список задач, идеи оформления, чек-лист поставщиков.

Пока ничего нет — ни уюта, ни удобств. Но есть стены, ключи и цель. А ещё — свобода.

— Мой угол, — шепчу вслух. — Хоть и странный. Но мой.

И вдруг впервые за долгое время хочется улыбнуться по-настоящему.

24 Саша

— Ну как ты обустроилась? — ко мне с утра заглядывает Ира с чашкой кофе в руках.

— Конечно, не так я себе представляла старт своего бизнеса. Но я ночевала не на улице — уже хорошо. Матрас оказался вполне удобным. Плед, термос, книжка в телефоне — почти уют. А ты?

— У меня сегодня рабочие приедут устанавливать печь. Целый день с ними, — закатывает глаза. — Один раз отлучишься — и всё поставят криво. Потом ещё уборка, у меня в углу после монтажников, как после урагана.

— Ужас. Ну держись. Заглядывай на огонёк вечером, если захочешь. У меня будет чай, печенье... если найду, где его купить по пути.

— Постараюсь. А если что — маякну, вдруг придётся сбежать от этих чудиков. Вдруг ты меня укроешь у себя в убежище?

— Укрытие для уставших предпринимателей, — улыбаюсь. — Добро пожаловать в бункер.

— Ты, кстати, молодец. Я бы, наверное, впала в панику. А ты держишься.

— А что остаётся? Сломаться — всегда успеется. Сейчас главное — не отклоняться от маршрута.

— Вот-вот. Ладно, побежала, пока они не начали без меня. Обнимаю!

Когда Ира уходит, я завариваю себе кофе, достаю блокнот с записями и сажусь планировать. Мебель для салона — один из приоритетов. Я подбираю по каталогам стеллажи, кресла, зеркало, кушетку для бровиста, стойку администратора. Останавливаюсь на нейтральных, но стильных моделях — хочется, чтобы всё выглядело свежо и уютно. Делаю заказ, проверяю доставку — всё в срок, отлично.

Я даже рисую от руки примерную схему расстановки: где будет стойка администратора, куда поставить кресло, как организовать уголок мастера. Получается немного кривовато, но зато с душой. В этом помещении скоро будет жизнь. Моя жизнь.

Кредитные деньги лежат на отдельной карте, я за них не переживаю. А себе хочется чего-то приятного. Пусть и живу в подсобке, но ведь могу хотя бы купить красивое постельное бельё. Отправляюсь гулять по верхним этажам ТЦ. Просто развеяться. И в одном из магазинчиков вижу — оно. Светло-серое, с тонким кружевом по краям. На ощупь мягкое, качественное. Провожу пальцами по ткани — гладкая, нежная. Представляю, как буду спать на нём этим вечером, и на сердце становится теплее.

Беру в охапку комплект, иду на кассу.

Прикладываю карточку. Оплата не проходит.

— Попробуйте ещё раз, — вежливо говорит продавец.

Ещё раз. Ноль. Третий — тоже мимо.

— Странно... — бормочу я и открываю банковское приложение. Гружу карту — а она... заблокирована.

Тут же вспоминаю: карта-то эта была дополнительной, выпущенной к счёту Жени. Когда-то он оформил её на меня — для "удобства". Угу, теперь стало неудобно. Очень. Без предупреждения просто заморозил её. Отлично. Просто прекрасно.

— Я оплачу другой картой, — выдыхаю и достаю ту, где лежат кредитные деньги. Сердце сжимается. Эти средства — на бизнес. А я трачусь на постельное бельё. Но возвращаться на матрас без него не хочется. Я же всё-таки человек, а не перекати-поле.

Пока продавец пробивает покупку, я вспоминаю, как Женя когда-то вручил мне эту карту с фразой: "Ты ведь моя жена. Не хочешь же бегать просить деньги на каждую мелочь? Удобно будет." Тогда я чувствовала себя нужной. Любимой, как мне казалось. А сейчас — словно он закрыл кран, по которому текла иллюзия заботы. А свою собственную карту я не продлевала и со временем у меня осталась одна, с одним счётом на двоих.

Пакет в руке, настроение — ниже нуля. Выхожу из магазина, спускаюсь по эскалатору вниз. В салоне усаживаюсь на подоконник и смотрю в окно, киплю внутри. Как можно было вот так взять и отключить карту? Не сказать, не предупредить. И это при том, что я даже не тратилась с неё особо. Да и на что? Еда на неделю? Или оплата пары поездок на такси?

Кладу пакет с бельём рядом с матрасом. Сажусь на корточки и долго смотрю на него. Это — мой дом. Пока что. Временный, но свой. И пусть Женя перекрывает мне доступ к картам, пусть злобно реагирует на мои решения — я всё равно справлюсь. Я иду своей дорогой. И никто меня не свернёт с неё.

И всё же я решаю посмотреть ему в лицо. И получить ответ на волнующий меня вопрос: за что.

Звоню Жене.

— Ты на работе?

— А где же мне ещё быть? — с иронией.

— Как знать, Жень. Я сейчас подъеду.

— Не стоит, я занят. У меня несколько совещаний и потом обед.

— Найдёшь время.

— Я сказал, что занят. Позвони позже, — и бросает трубку.

Ах ты скотина недоделанная. Как карточки мне блокировать — так время нашёл, а как объясниться — так нет? Перезваниваю. Он сбрасывает.

Во мне закипает ярость. Мне плевать, удобно ли ему. Очень удобно иметь жену, которая всегда думает о твоих интересах, ставит их выше своих. Но я больше так не хочу. Я выбираю себя. Поэтому сажусь в машину и еду к его офису.

Прохожу через охрану, захожу на этаж. Никого не встречаю. Решительно распахиваю дверь его кабинета — никакого совещания. Но и Жени тоже нет.

— Где тебя носит, благоверный мой, — шепчу себе под нос. — Я пришла получить ответ на свой вопрос.

Я осматриваю кабинет. Всё на своих местах, как будто Женя только что вышел. Компьютер включён, на столе кружка с остатками кофе, рядом — открытая записная книжка. Я медлю, не зная, ждать ли его здесь или уйти. Рука сама тянется к кружке — всё ещё тёплая. Значит, он где-то рядом.

Рядом с блокнотом лежит лист с заметками, и взгляд цепляется за заголовок: "План по выплатам". Я не хочу подглядывать, но глаза бегут по строкам сами. Женя, оказывается, уже делит наши расходы — без меня. Не поговорив со мной. Однако…

Открывается дверь, и он входит, с телефоном у уха. Замирает, увидев меня, и быстро заканчивает разговор.

25 Саша

Я наблюдаю за тем, как Женя сейчас неухоженно выглядит. Костюм на нём явно поглажен кое-как, словно выдернут из груды вещей в спешке. Рубашка выглядит немногим лучше — помятая, с небрежно застёгнутыми пуговицами, одна из которых и вовсе болтается на нитке. Легкая небритость, которую он предпочитал, считая, что так выглядит мужественнее, превратилась в достаточно длинный ёжик. У него что, электричество отключили? Или просто руки не доходят до зеркала? Странно, что он ещё не припахал свекровь. Вот уже кто с радостью пришёл бы, чтобы оценить, до какого состояния её сына довела мегера-невестка.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает, и в голосе неприкрытое раздражение. — Явилась снова права качать? Так для этого сначала надо вернуться в нашу спальню. Я, кстати, всё ещё жду тебя. И готов рассмотреть твоё прощение.

— Почему ты заблокировал карту? — решаю не ходить вокруг да около.

— Потому что ты решила развестись. Получается, я за тебя больше не несу ответственности, как за свою жену. Или хочешь ею быть на условиях, когда тебе удобно?

— Я хотела нормального разговора. Но ты, как всегда, решил по-своему. Молча. Из-под тишка.

— У меня нет времени на твои сцены, — отводит взгляд. — Карта была моей. Я её отозвал. Всё просто.

— Просто? А если бы я была где-то в дороге? Без копейки на руках? Это нормально по-твоему?

Он не отвечает. Просто смотрит холодным, расчётливым взглядом. И мне становится понятно: всё, что между нами было, — действительно закончилось. Отношения, построенные на привычке и контроле, не выдержали даже самого слабого толчка.

— Где ты сейчас живешь, Саш? — вдруг решает сменить тактику. Холодностью меня не получилось взять, решил переключиться на заботу.