Мой дикий (СИ) - Истомина Аня

– Все, – убираю иглу с ниткой и тянусь за пластырем. Наглая ладонь тут же проникает под оттопыренный воротник халата и сминает мою грудь, вырывая из нее короткое “Ах”. Дергаюсь и хмурюсь, но больше для вида. Потому что испытываю смущение. Из меня лило, как из водопада. Да, по-моему, до сих пор продолжает. Одно присутствие Рэма действует на меня, как самый сильный афродизиак. И, хотя как доктор я знаю, что это норма, все же мне кажется чем-то неловким так течь от малознакомого мужика.

Рэм покорно убирает руку и хитро щурится, пока я клею ему пластырь.

– Ты такая красивая, – шепчет, убирая мне волосы за спину и поправляя халат. – Отзывчивая. Ласковая… Горячая что пиздец.

Млею и растекаюсь лужей от каждого слова. Как же давно мне не говорили ничего подобного!

– За твои сиськи вообще душу продать можно, – шепчет Рэм, чуть поглаживая мою грудь через ткань. – Нежные, как персики. Сожрал бы.

Жмурюсь от столь плоского и в то же время возбуждающего комплимента. Нет, мне никогда не говорили ничего подобного! “Ты такая красивая, хочу тебя” – это, наверное, максимум страстного, что я слышала.

– Я бы всю ночь с тебя не слезал, – шепчет он уже совсем тихо на ухо и вдруг отстраняет меня, покрывшуюся мурашками с головы до пяток от предвкушения. – Но, блядь, нужно идти.

Рэм встает и, взяв бутылку, покачиваясь выходит из ванной.

– Куда ты пойдешь в таком состоянии? – направляюсь следом.

– Давать всем пизды, – не оборачиваясь, издает Рэм самодовольный смешок. Его тут же мотает в сторону и он чередит плечом по стене, притормаживая.

– Ты ранен, – шепчу тише, проходя мимо комнаты Златы.

– Да я тя умоляю. На мне как на собаке.

– Переночуй у нас, а на утро пойдешь по своим делам, – прошу его, пока он, качаясь, как акробат под куполом цирка, натягивает кроссовки. Оборачивается. В тусклом свете его лицо выглядит уставшим. Рэм распрямляется, расправляя плечи, и серьезно смотрит на меня, склонив голову на бок.

– У тебя ребенок маленький. А ты ночью в дом не пойми кого пускаешь, – говорит внезапно низким, пугающим голосом. – Об этом подумай. Пока мои враги живы – мои близкие могут попасть под удар. Поэтому пока.

Он открывает дверь и выходит, снова сшибая косяк больным плечом. Нетвердо шагает на лестницу.

– Рэм, – зову его, выбегая следом. Обгоняю, встаю перед ним, прикасаясь к груди. Морщится, как от боли.

– Ну что тебе, заноза рыжая?

Что сказать? Останься? Он уже сказал свое мнение на этот счет. Но как его отпустить в таком состоянии? Он же, кажется, вот-вот отключится.

– Я тебя хочу, – шепчу вмиг пересохшими губами и скольжу рукой вниз, к прессу. Ниже. Касаюсь ширинки. – Хочу, чтобы ты… трахал меня всю ночь.

Дорогие мои, любимые читатели!

Спасибо, что вы рядом!

Ловите небольшой бонус - горячий визуальчик нашего Рэма.

Визуалы доступны только тем, кто читает в процессе.

В завершенной книге такую красоту сохранить не получится.

Так что, любуемся, пока есть такая возможность.

И не стесняемся делиться впечатлениями))) Я так люблю ваши комментарии! 😍

В следующей главе, которая выйдет завтра, снова будет жаришкаааааа. 🔥🔥🔥

24. Рэм

– Блядь, рыжуль, – выдыхаю и облизываю пересохшие губы. – Это удар ниже пояса.

Алиса опускает глаза и убирает руку. Вижу, что расстроена. Тихо рычу и, спускаясь ниже на ступеньку, тяну ее к себе в объятия, понижаю голос. – Да у меня даже презиков с собой нет.

Алиса лишь вжимается в меня крепче и обжигает горячим дыханием грудь. Чувствую легкие поцелуи.

– Фу, бля, я грязный весь, – отстраняю ее и впиваюсь в губы, сжимая рыжую копну на затылке в кулак. Член уже сигнализирует о том, что похуй на презервативы, что он не подведет и будет совершать обещанное мной столько, сколько потребуется.

Мычу от удовольствия, снова залезая под халат рукой и сминая сочные ягодицы. Закидываю на себя стройную ногу и вжимаюсь пахом в промежность снизу вверх, давая понять, что мое терпение на исходе.

Алиса ахает, отрываясь от моих губ и я вижу, что ее ведет не по-детски.

– Пошли, – рычу ей на ухо и разворачиваю к двери. Веду, прижимая спиной к себе, то и дело толкаясь бугром на ширинке ей в бедра. Меня так качает, что, кажется, я сейчас завалюсь вместе с ней. И также кажется, еще немного и ей самой придется меня трахать.

Но я не могу ударить в грязь лицом. Потому что девочка внезапно созрела. А я не знаю, когда еще мне представится возможность провести с ней вечер.

– Как только дверь квартиры захлопывается, Алиса тут же аккуратно стягивает с меня куртку, не прекращая терзать мои губы короткими, агрессивными поцелуями. Она покусывает мою нижнюю губу, распаляя внутри адреналиновый костер все сильнее.

Отлепляюсь от нее и хочу глотнуть виски, чтобы промочить горло, но Алиса вдруг забирает у меня бутылку и сама делает несколько жадных глотков, морщится.

– Ого, ты даже так умеешь, Алиса Олеговна? – усмехаюсь и пытаюсь забрать у нее свое лекарство, но она убирает руку дальше, а мою руку кладет себе на грудь. – Что за бес в тебя вселился?

Сжимаю нежную плоть сквозь ткань халата так крепко, что Алиса коротко шипит от боли. Ослабляю хватку и медленно развязываю махровый пояс. Распахиваю полы в стороны и в ночном мраке отчетливо вижу белую, будто фарфоровую кожу. Веду ладонями по груди, по пока еще мягким соскам и они тут же становятся твердыми и торчащими от моих прикосновений. Двигаюсь ниже, очерчивая изгибы тонкой талии и крутых, очень женственных бедер. Опускаюсь на колени. Стягиваю с Алисы трусики и, поглаживая икры, от красоты которых чуть не кончил в обувном магазине, ставлю одну ногу себе на плечо.

– Рэм, – испуганно выдыхает Алиса, схватившись рукой за стену, – что ты?.. Оооох.

Медленно скольжу языком вдоль ее сладкой киски, собирая влагу и подбираясь к чувствительной горошинке. Толкаюсь в нее мягкими движениями, слушая, как рваные вдохи сменяются умоляющим шепотом. Алиса то просит прекратить, то требует не останавливаться.

Конечно, я не остановлюсь, маленькая моя. Я трахну тебя так, как никто и никогда в жизни не трахал тебя. Если бы не ребенок, ты уже орала бы, раздирая стонами горло.

– Я сейчас умру, – слабо пищит Алиса, подаваясь бедрами навстречу моим губам. Страстная. Мягкая и отзывчивая, как глина в умелых руках гончара.

Ласкаю ее все быстрее, подключая пальцы. Алиса вдруг сжимает мои волосы, вжимая в себя крепче и я чувствую, как по ее телу пробегают волны судорог. Она течет мне на руки, постепенно затихая, и обессиленно опускается на пол рядом.

Прижимаю ее к груди.

– Какая же ты вкусная, лапуль, – шепчу ей на ухо и целую в висок. – Не очень люблю это дело, но тебя готов вылизывать ежедневно. Отпустишь меня в душ? И продолжим.

Кивает, поглаживая мою шею.

Поднимаюсь и меня резко швыряет в сторону от внезапного головокружения. Налетаю на комод и сбиваю к херам все, что на нем лежит.

– Твою мать, – шиплю, упираясь и вставая устойчивее. Подаю Алисе руку. Она встает и мы как можно тише идем к ванной. Возле двери рыжуля вдруг скидывает с себя халат и протягивает мне.

– Надень, он большой, должен подойти по размеру. – предлагает. Беру его и едва сдерживаюсь, чтобы не затащить Алису с собой в ванную. Все-таки я сутки добирался до нее. Грязный, как черт. И воняю, наверное, соответствующе. Ну, дымом так точно! Не знаю, почему она нос от меня не воротит.

Принимаю душ, стараясь не тревожить плечо. Несмотря на анестезию, оно начинает ощутимо ныть. Накидываю халат и захожу в спальню.

Алиса одета в какую-то свободную футболку и поправляет простынь. Видимо, перестилала белье, чтобы привечать меня на свеженьком. Приятно.

Щелкаю по выключателю, вырубая свет и толкаю ее на кровать. Член тут же дергается, ожидая начала интересных приключений. Я давно так не хотел трахнуть бабу, как сегодня. Еще немного и пар из ушей повалит от перегрева. Внутри все кипит уже. Клокочет. Будто проснулся вулкан и вот-вот начнет извергаться.