Поклянись, что моя (СИ) - Эндри Полина

— Ты какая-то бледная, — Кейн настороженно осматривает мое лицо. — У тебя все хорошо?

Я качаю головой, пытаясь показать меньше, чем это есть на самом деле.

— Не бери в голову.

Обхожу его, мне сейчас не до разговоров. Хочется побыстрее уйти и подумать, а теперь я совсем не знаю, что мне со всем этим делать.

— Подожди, — Кейн останавливает меня, сжав руку. — Элайна, — и на мгновение наши взгляды встречаются. — На тебе же лица нет. У тебя заплаканные глаза, потерянный вид и ты вышла из палаты Блейка, — сопоставляет он, глядя на меня рентгеновским взглядом. И ничего ведь от него не скроешь. — Между вами точно ничего не было?

Моя улыбка раскалывается и становится похожей на мучительную гримасу, когда я вырываю руку:

— Какая разница?

Кейн тихонько охает, убирая руку, и я понимаю, что выдала себя в полной мере. Что ж, когда-нибудь все тайное становится явным.

— Но он сказал…

— Что я не в его вкусе. Да, я в курсе, спасибо.

Бросив в восточную стену быстрый взгляд, я резко мотаю головой и заправляю волосы, выбившиеся из прически. Я часто дышу, глаза мои устремлены в пол.

— Элайна, — выдыхает он. — Я вижу, что у тебя что-то случилось. Да и Блейк в последнее время ходил задумчивый, часто забывался. Давай колись, что между вами произошло?

По-хорошему, мне бы уйти. Придумать какую-то абсурдную историю о том, что все это бессмысленное стечение обстоятельств, мне совсем нет дела до Блейка, а на самом деле я просто-напросто перепутала палаты. Затем я делаю глубокий вздох; воздух со свистом входит в мои легкие, и я чувствую, как мгновенно ломаюсь. В моих глазах блестят слезы.

— Я беременна, — скулю я. Сдержать жалобный всхлип совсем не выходит, но мне уже все равно. — А он… Просто выгнал меня.

В глазах Кейна стоит подлинный шок, с которым он быстро справляется, и я вижу искреннее удивление в его глазах.

— Нет, погоди… Ты что-то неправильно поняла. Блейк никогда бы так не сделал, он не выгнал бы тебя.

— Да что ты знаешь! — восклицаю я, зло вырывая руку. Брови болезненно сгибаются, и по щекам уже катятся слезы, которые я с разъяренностью вытираю ладонью и качаю головой, беря под контроль слезы, давящие горло. — Передай Ким, что со мной все хорошо. Она мне звонила, но я не хочу разговаривать. Пожалуйста, не говори ей ничего, я сама расскажу, — я тяжело перевожу дыхание, невидящим взглядом уставившись на стену. — Когда буду готова.

— Хорошо. Только если ты пообещаешь, что все-таки позвонишь ей.

— Обещаю.

Честно говоря, сказано это было не от чистого сердца и не совсем искренне, ведь я не уверена, хочу ли говорить об этом с Ким. Я не уверена, хочу ли вообще с кем-то об этом говорить. И уже по дороге домой я осозню одну вещь: как раньше уже не будет никогда…

34

Неделя длится кк месяц.

Когда кто-то говорит о таком однообразии, то обычно сравнивает это с самым настоящим «днем сурка», но я не соглашусь. Каждый новый день мне приходится мучиться иначе, чем вчера. В этих переживаниях нет стабильности, нет границ.

Мне постоянно звонит Ким. Я разговариваю с ней, стараюсь шутить и смеяться, как всегда. Но мы обе понимаем: как всегда не выходит, скорее вяло, без особого энтузиазма, хотя, быть может, это мне все равно. Я не могу ей рассказать правду, и она это понимает, видит, что я что-то недоговариваю и все равно не давит. Мы просто делаем вид, что у нас все по-прежнему, хотя обе понимаем, что между нами уже успела образоваться такая плотная стена из недосказанности.

Недавно, когда мы встретились в местном кафе, я не удержалась и съела круассан с горчицей. Не знаю даже, каким образом, прийти в себя не успела. А ведь раньше я такое не могла себе позволить, это вредно для фигуры. Ким поглядывала на меня косо и даже пошутила о том, что это она беременна, и это у нее должны быть такие странные вкусы. Я поперхнулась чаем, и клянусь, минута отделяла меня от того, чтобы ей признаться. В глубине души я хотела, чтобы она помогла мне. Она бы посоветовала мне оставить ребенка, и сквозь тернии долгих сомнений мы в конце концов снова воссоединились бы, разбивая плотный забор из недосказанности, и позже мы бы вместе крестили моего ребенка в местной церкви.

Но жизнь — это не хорошая сказка, а я не ангел, чтобы оставлять все как есть. Уж в очень сложной ситуации я оказалась, где любой выбор повлечет последствия.

У Ким с Кейном все вышло. Им понадобилось целых пять лет, чтобы воссоединиться, выяснить все обстоятельства развода и простить друг другу прошлые обиды, и в конце концов они смогли прийти к полному пониманию и доверию. Не знаю, готова ли я ждать еще пять лет, чтобы Блейк растаял, но история с Ким ничему меня не научила. Только показала, что у каждого бывают черные полосы в жизни, независимо от того, любит тебя удача или нет. Однако я не отношусь к тому типу людей, которым от этого легче.

Вечером, когда на меня обрушились эмоции, я позвонила Кейну. Признаться, это было спонтанным решением, мне захотелось просто кому-нибудь выговориться, хотя и я даже не знала, что ему сказать. Он единственный, кто знает мой секрет, к тому же близкий друг Блейка, даже мои родители еще не в курсе. Если быть честной, именно это и сподвигло меня на звонок, ведь в глубине души я надеялась, что Кейн каким-то образом повлияет на Блейка и тот передумает.

— Алло, — монотонно выдыхаю в трубку, когда мне ответили.

— Элайна? Что-нибудь случилось? Ты почему так поздно? — я слышу тихое копошение и скрип кровати, а потом шаги и понимаю, что невовремя. — Не пойми меня неправильно, но у нас с Ким только все наладилось, я не хочу, чтобы она начала думать, будто у меня есть кто-то на стороне.

Я различаю, как он закрывает дверь и бросаю взгляд наискось, замечая, что на часах сейчас действительно позднее время.

— Извини, — я чувствую себя неудобно. — Ким рядом?

— Да, спит, — и голос его становится громче и выразительнее. — Я уже вышел, так что могу поговорить.

Несмотря на это заверение, я вдруг почувствовала себя максимально неправильно, словно не в своей тарелке.

— Извини, что побеспокоила. Я лучше завтра тебя наберу.

Я уже опустила телефон, повиснув пальцем над кнопкой, но вдруг из трубки раздалось взволнованное:

— Элайна, подожди! — Кейн резко перевел дыхание, сменив тон на более сдержанный. — Что-нибудь случилось?

— Нет, я просто… — закусываю в сомнениях губу, размышляя о том, стоит ли ему все выкладывать. — Я не знаю, что мне делать, Кейн.

— Так, понятно. Это касается Блейка?

Я зачем-то киваю, хоть и знаю, что он этого не увидит.

— Он говорил с тобой обо мне? Может, спрашивал? Хотя бы что-то, — понимаю, что если сейчас Кейн мне ответит положительно, то зернышко надежды во мне снова разрастется с новой силой. Честное слово, я даже готова простить грубость Блейка и попытаться еще раз до него достучаться.

— Нет, Элайна, — немного грустно выдыхает Кейн, уловив мое настроение. — Но он какой-то не такой. Мрачный и часто уходит у себя на работе.

— Он все еще убежден в том, что ребенок не от него, — совсем слабо улыбаюсь я. — Наверное, я сама виновата. Я никогда раньше не была серьезной, а теперь мне приходится доказывать свою правду.

Кейн ничего не ответил, понятно, что это уже не нужно ни ему, ни мне.

— Что ты решила? — спустя какое-то время тишины наконец-то раздался его голос, и я ответила так, будто была готова к этому вопросу уже очень давно.

— Я… Наверное, я сделаю аборт.

35

Я приехала почему-то раньше.

Рука сама тянется к телефону, но это не снимает собравшееся в кончиках пальцев напряжение, только делает его более рассеянным, хаотичным.

«Я в больнице. Если тебе хотя бы капельку не плевать, пожалуйста, приезжай…»

Сердце стучит где-то на уровне горла. Смотрю на сообщение и понимаю, что хочу удалить, но уже поздно: внизу высвечивается одна галочка, хотя абонент не в сети.

Не прочитано. Главный страх и крах моих надежд осуществились, — я понимаю, что это конец.