Нора Робертс - Моя любимая ошибка
— Она выстоит. — Глаза Гриффит горели решимостью, она бросила взгляд в сторону закрытой двери, за которой находилась Элизабет. — Послушай, Райли, нужно доложить начальству и перевезти девочку в безопасное укрытие. Нам необходимо связаться со Службой федеральных маршалов.
— Да пошли они.
— Либо мы обратимся к ним за помощью, либо они заберут у нас дело. А если будем сотрудничать, оно останется у нас.
— Черт возьми, терпеть не могу, когда ты начинаешь приводить разумные доводы. Давай поговорим о том, что действительно важно. Знаешь, что я обнаружил?
— И что же?
— Упоминание о приезде матери вызывает у свидетельницы такую же реакцию, что и разговор об убийствах.
— Думаю, родительская выволочка тревожит ее в данный момент меньше всего.
* * *Элизабет жила как в тумане, не задумываясь, куда ее везут. В душе осталось лишь одно желание — спать. И она уснула прямо в полицейской машине, где ее сопровождали оба детектива и мисс Петри. Машина остановилась, Элизабет безропотно вышла и, словно лунатик, позволила привести себя в небольшой, обшитый досками дом. Покорно приняла футболку и хлопчатые брюки, которые выдала детектив Гриффит, и даже умудрилась переодеться в маленькой спаленке с узкой двуспальной кроватью. Она страшилась сна, но бороться с усталостью не хватило сил.
Элизабет легла на кровать и, укрывшись выданным полицейскими одеялом, закрыла глаза. Сквозь ресницы градом катились слезы.
А потом она провалилась в пустоту.
Проснулась Элизабет к полудню, измученная и опустошенная.
Она не знала, что произойдет дальше. Всю жизнь она точно знала, чего и когда от нее ожидают, а сейчас перед глазами не было ни привычного списка, ни распорядка дня, что могли бы служить ориентиром.
Элизабет стыдилась своего хорошего аппетита, желания выпить кофе, принять душ и почистить зубы. Обычные повседневные вещи, ставшие недоступными для Джули, которой никогда не суждено испытать чувство голода.
И все же она заставила себя подняться с постели и невольно поморщилась от боли, когда израненные ноги коснулись пола. И поделом! Надо искупать вину страданиями. Элизабет это твердо решила.
Потом она вспомнила о матери, которая должна сегодня вернуться. А может, уже приехала. И это гораздо более суровое наказание, по сравнению с физическими страданиями и голодом.
Сгорая от желания поскорее принять заслуженную кару, Элизабет приоткрыла дверь и прислушалась.
Из соседней комнаты доносился гул голосов и запах свежезаваренного кофе. Девушке снова стало стыдно: разумеется, она готова понести наказание, но сначала хорошо бы сходить в душ.
Элизабет выскользнула в коридор и пошла на звук голосов.
И вдруг замерла на месте.
В маленькой кухоньке, выполненной в бело-желтой цветовой гамме, находился незнакомый мужчина в джинсах и белой футболке, очень высокий и худой. Он держал в руках кофейник и наливал кофе в белую массивную кружку. Заметив девушку, незнакомец улыбнулся. Взгляд Элизабет остановился на заплечной кобуре.
— Доброе утро. Или, вернее, добрый день. Я — Джон Барроу, помощник федерального маршала. Не бойся, Элизабет, я приехал сюда, чтобы тебя защитить.
— Значит, вы из Службы федеральных маршалов?
— Верно. И сегодня мы перевезем тебя в другое безопасное укрытие.
— А детектив Гриффит здесь?
— Она приедет чуть позже. Детектив Гриффит привезла одежду и другие необходимые вещи. — Мужчина на мгновение умолк, а Элизабет не сводила с него пристального взгляда. — Ты сама отдала ей ключ и попросила съездить к тебе домой и привезти одежду, зубную щетку и еще кое-что.
— Да, помню.
— Тебе надо выпить кофе или принять аспирин.
— Я… если можно, хотелось бы сначала принять душ.
— Конечно. — Федеральный маршал улыбнулся и поставил кофейник и кружку на стол. У него были голубые глаза, но совсем не такие, как у матери, более насыщенные по цвету, а еще они светились теплотой.
— Пойду принесу твою сумку. Я здесь с заместителем федерального маршала Терезой Нортон. Хочу, чтобы ты ничего не боялась и чувствовала себя в полной безопасности. Скажи, Элизабет, как тебя называют близкие? Наверное, Лиз?
— Так меня называла Джули. Да, Джули называла меня Лиз. — На глаза снова навернулись слезы.
— Искренне сожалею о смерти твоей подруги. Да и на твою долю, Лиз, выпали тяжкие испытания. Мы с Терезой о тебе позаботимся.
— Если меня найдут, то сразу же убьют. Я точно знаю.
Элизабет встретилась взглядом с добрыми голубыми глазами.
— Не найдут. И я никому не позволю причинить тебе зло.
Элизабет очень хотелось верить этому человеку. У него такое приятное доброе лицо. Худое, как он сам, и даже, пожалуй, аскетическое.
— Сколько времени мне придется скрываться?
— Давай не будем загадывать. Пойду принесу твои вещи.
Элизабет не сдвинулась с места, пока не вернулся Барроу с ее дорожной сумкой в руках.
— Пожалуй, приготовлю что-нибудь поесть, пока ты приводишь себя в порядок, — предложил он. — Готовлю я лучше Терри, хотя тоже не ахти какой искусный повар. Но думаю, не отравишься.
— Спасибо, если вас не затруднит.
— Не затруднит.
— Простите, я не знаю, где тут душ.
— Вон там, — махнул рукой Барроу. — А потом сверни направо.
Он долго смотрел девушке вслед, потом взял в руки кружку и принялся изучать ее содержимое. В этот момент в комнату зашла его напарница, и Барроу поставил кружку на стол.
— Девочка встала, — сообщил он. — Господи, Терри, на вид ей скорее двенадцать, а не двадцать один. И чего ее понесло в тот проклятый клуб!
— Видел фальшивое водительское удостоверение, которое она сделала? Малышка могла бы заработать на этом целое состояние. — Терри, миниатюрная решительная женщина, прелестная, как весенний цветок, взяла кофейник. — Как она держится?
— Одним усилием воли. Сама вежливость, а манеры как у твоей двоюродной бабушки Марты.
— Будь у меня двоюродная бабушка Марта, она вела бы себя как отъявленная стерва.
— Девочка ни разу не спросила о матери. Поинтересовалась, куда делась детектив Гриффит, а о собственной матери ни словом не обмолвилась. Это о многом говорит. Пойду поджарю яичницу с беконом.
Барроу открыл холодильник и достал необходимые продукты.
— Может, мне связаться с прокурором? Ведь ему не терпится побеседовать с Лиз.
— Пусть сначала она поест. Но ты права, лучше, если прокурор с ней поговорит до того, как мы перевезем девочку в другое место. И вот еще что, не будем спешить. Надо дать ей время свыкнуться с мыслью, что, возможно, придется провести в укрытии долгие месяцы.
