Эвелина Пиженко - Ты услышишь мой голос-2
— А почему база, а не дача? — Женька разговаривал сдержанно, было заметно, что он крайне взволнован.
— Да кто их, олигархов, разберёт, — Дима сделал шаг по направлению к воротам, — видишь, какая территория? Дача звучит несолидно.
— База — потому, что здесь всё для отдыха, — Наташка старалась говорить негромко, вполголоса, как будто боясь, что её кто-то услышит, — у него тут и пляж, и лодки, и катамараны, и яхты, и спортивные площадки, и свой причал.
— А ты откуда знаешь? — Дима с шутливым подозрением посмотрел на жену.
— Я ещё в прошлый раз заметила, когда мы тут с тобой выступали. Вон с той площадки очень хорошо всё просматривается, — она показала рукой в направлении дома и обернулась к Журавлёву, — видишь, за фонарём площадку? За ней начинается лестница, она ведёт к пляжу, ну, к берегу, в общем… Это в темноте кажется, что территория небольшая, а на самом деле — огромная! Забор этот по всему периметру, до самого моря, имеет трапециевидную форму, вниз расширяется… А вон туда — левее — за кустарником, дорожка от дома к бассейну…
Наташа решила не говорить сейчас при Женьке, что всё это рассказала ей Милена, которой, кроме яхты, Андрей Викторович показывал и свои береговые владения.
— Мало ему моря… — пробурчал Женька, следя за Наташиной рукой, — Олигархи хреновы…
— Ну, что будем делать? — повторил свой вопрос Морозов, — Я почему-то уверен, что нас туда не пустят.
— Давайте, так, — Наташа повернулась к парням, — звоним и спрашиваем Андрея Викторовича. Если он выходит…
— Он не выйдет… — угрюмо перебил её Журавлёв, сверля глазами тёмный силуэт дома.
— Почему?
— Потому, что он, сука, почувствовал, что я здесь…
— Перестань! — Наташа слегка потрясла его за руку, — Откуда он может знать?
— Убью… — сжав кулаки и губы, Женька вдруг задышал шумно и глубоко, — Убью, козла…
— Так, Жека, всё… — Дима, обернувшись, положил руку ему на плечо, — Стоп музыка…
— Женька… — Наташа попыталась обхватить ладошками его сжатые кулаки, — Успокойся!.. Сейчас что-нибудь придумаем.
— Всё… — ещё раз шумно выдохнув, тот, в свою очередь пожал её кисти, — Всё, ребята… я спокоен…
— Тогда предлагаю для начала позвонить и узнать, здесь ли хозяин, — Дима снова шагнул к воротам, — если окажется, что нет, будем думать дальше.
— А если здесь? — Наташа двинулась следом.
— Если здесь, попробуем позвать Милену. Других вариантов у нас нет. Хотя, если честно… всё это очень плохо…
— Если бы я не была уверена, что она делает это против своей воли, я никогда бы не позволила себе такой поступок.
— Ребята, — оставшись стоять на месте, Женька окликнул своих товарищей, — давайте так. Вы вообще не светитесь, если что — ждёте здесь. Я сам буду с ними разговаривать.
— Не пойдёт, — Морозов покачал головой, — ты на взводе, а мы всё же тут были на днях. Может, этот фактор и сыграет в нашу пользу. Нам ведь главное — увидеть Милену. А, вот когда мы её увидим, тогда и состоится твой индивидуальный выход.
Дима оказался прав в своих предположениях.
— Слушаю, — в ответ на его звонок, из расположенного где-то рядом динамика раздался мужской голос.
— Нам нужен Андрей Викторович, — догадавшись, что микрофон тоже находится где-то рядом, произнёс Дима, — мы могли бы его увидеть?
— Представьтесь, пожалуйста.
— Дмитрий… Дмитрий Морозов, я со своей женой, Натальей. Мы музыканты, на днях выступали здесь…
— Андрея Викторовича сейчас нет.
— Нам очень нужно с ним связаться…
— Ничем не могу помочь.
— А где он?
— Я таких сведений не даю…
Было совершенно очевидным, что встретиться с Прохоровым, а, тем более, с Миленой нет никаких шансов. Не сговариваясь, все трое пошли прочь, но через некоторое расстояние свернули в аллею, тянущуюся вдоль высокого забора вниз — как им показалось, к морю. Стоящий в самом начале аллеи шлагбаум их совершенно не смутил. Аллея была довольно широкая, и по ней вполне можно было проехать на легковом автомобиле. Возможно, шлагбаум служил лишь препятствием на пути сбившихся с курса водителей — решив, что это именно так, путники обогнули его и направились дальше. Фонари вдоль аллеи хорошо освещали забор, и ребята шли в полной уверенности, что дорога приведёт их к его окончанию у самого моря…
— Засада… — Женька, идущий первым, остановился, как вкопанный.
— Чего там? — Дима пытался рассмотреть то, что увидел Журавлёв.
— Видишь? — тот кивнул на точно такой же забор, расположенный слева, отгораживающий от внешнего мира соседнюю элитную территорию — чем ближе было море, тем меньше было расстояние между оградами, — В конце ограды почти сходятся… Похоже, нам туда не попасть…
— Да… — вглядевшись, Морозов упёрся руками в бока, — там что-то типа перегородки, и, судя по всему, она глухая.
— Наташка, ты — как? — Женька обернулся к Наташе.
— Я нормально, — улыбнулась она, — под горку идти весело!
— Дима, — теперь Журавлёв посмотрел на Морозова, — езжайте домой… Тут связь есть, я сейчас посмотрел… Вызывай такси, вези Наташку. Я сам буду её искать.
— Ты больше ничего не придумал? — Наташа возмущённо уставилась на него, — Вместе приехали, вместе и уедем.
— Я не поеду. Я буду Ленку искать.
— Значит, и мы будем искать.
— Интересно… — Дима, запрокинув голову, смотрел на острые верхушки ограды, — сверху будет виден дом? Отсюда его кустарник загораживает… А если с верхушки забора посмотреть, горят окна с этой стороны или нет?
— Дим, смотри, какие они острые, — Наташа недоверчиво покачала головой, — а забор весь плоский, даже выступов нет, чтобы ногу поставить…
— Так… — Морозов задумчиво продолжал смотреть вверх, — Забор метра два с половиной…
— Дима, у тебя какой рост? — догадываясь, что тот имеет в виду, Женька тоже задрал голову.
— Сто восемьдесят пять…
— Ну, ты и рельс… у меня всего сто восемьдесят три…
— Всего… — тихонько прыснула Наташа, снизу вверх поглядывая на обоих.
— Есть надо было лучше, — Дима зачем-то провёл ладонью по металлической поверхности забора — если у ворот ограда была резной, то в этой части состояла из широких вертикальных прутьев, оканчивающихся острыми наконечниками, — в принципе… у Наташки сто шестьдесят…
— Это во весь рост сто шестьдесят… Ты же её на плечи не поставишь…
— Нормально будет… Иди сюда, — присев на корточки, Дима махнул рукой жене, — садись…
— Как?.. — она нерешительно встала рядом с ним.
