Джоанна Кингсли - Любовные прикосновения
Господин Кирмен вышел из машины и направился к дому, в котором контора. Милош провел Кат в другое здание. Огромное помещение, не разделенное внутренними перегородками, было заставлено деревянными ткацкими станками, за которыми сидели женщины и ткали вручную. Большинство из них, очевидно, трудились уже в течение нескольких десятилетий. Мужчина, одетый в длинный белый халат, словно он работал в лаборатории, встретил Кат и Милоша в дверях.
– Доброе утро, господин Кирмен, – приветствовал он, а потом протянул Кат обе руки. – Добро пожаловать, госпожа Де Вари!
– Кат, это Фредди Морганштерн, – представил Милош. Она пожала руки Фредди и внимательно посмотрела на него.
Он был представительный, с круглым лицом под шапкой курчавых светлых волос и сверкающими карими глазами, которые смотрели на нее сквозь стекла очков.
– Фредди – наш управляющий, – продолжал Милош. – Я попросил устроить для тебя экскурсию, а мне надо в контору помочь отцу. Фредди знает все, что тут делается.
– Ну что вы, господин Кирмен! – скромно возразил Морганштерн. – Госпожа Де Вари сама убедится, что в нашем деле успех зависит от мастерства, а не от мозгов.
Милош ушел, и экскурсия началась. Морганштерн повел ее по проходу между станками. Кат увидела, что из-под рук мастериц выходит не просто ткань, а изысканные многоцветные гобелены. Теперь она поняла, что гобелены в «Фонтанах» и в квартире Милоша выполнены здесь. Очарованная, смотрела она на ловкие, умелые руки женщин, подававших на станки цветные шерстяные или шелковые нити. В это время Фредди рассказывал ей об истории и технологии производства гобеленов. Самые ранние образцы этого особого вида ткачества были найдены в гробнице египетского фараона. В отличие от обычной ткани, гобелены представляли собой картины, выполненные по рисунку художника. Рисунок же сначала появлялся на листе бумаги, потом его увеличивали и наносили на холст такого же размера, как будущий гобелен. Холсты висели у каждого станка как образец для ткачихи. Сюжеты были самые различные: деревенский праздник, сцены охоты, библейские сюжеты…
Морганштерн объяснил ей, что производство гобеленов Кирменами началось во время религиозных гонений в Европе три века назад. В Бельгии, которая по праву считалась тогда центром этого ремесла, многие ткачи-протестанты вынуждены были эмигрировать. Некоторые мастера, поощряемые предком Кирменов, Людвиком Кирменом, обосновались в этих краях. Он давал им наделы земли в обмен на их работу. У Людвика не было недостатка в покупателях гобеленов среди знатных соседей, а так как в других местах их изготовление пришло в упадок, его фабрика процветала. Теперь предприятие Кирменов является одним из двух крупнейших производителей гобеленов в мире. Его продукция украшает дворцы аристократов по всей Европе, а также многие известные общественные здания.
Они осмотрели еще три здания, в которых тоже стояли ткацкие станки. Кат увидела, как прядут шерстяную пряжу, окрашивают ее. Причем, секрет красок хранится еще с тех времен, когда были сделаны первые гобелены. Наблюдая за процессом создания гобеленов, Кат как будто перенеслась во времени на много столетий назад. Поразительно, как Кирмену удалось сохранить это древнее ремесло, которое по-прежнему приносит неплохую прибыль.
Морганштерн разделял эти чувства.
– Иногда кажется чудом, что фабрика уцелела до наших дней, – сказал он. – Но в скором времени, боюсь, все может рухнуть.
Потом тихо прибавил, словно извиняясь:
– Я – судетский немец, но не сторонник Гитлера. Остальные же просто не задумываются о последствиях его политики…
Они вышли на солнечный свет.
– Верьте в будущее, Фредди! И в Милоша. Он посвятил себя борьбе за свободу Чехословакии.
В этот момент из конторы показался Милош, помахал им и широким шагом поспешил навстречу.
Милош поблагодарил Фредди за экскурсию, и управляющий оставил их.
– Он очень мил и предан своему делу, – заметила Кат.
– И слава Богу. Без него нам трудно было бы. Он досконально знает все секреты этого производства.
Они направились к машине.
– А он говорил тебе о политике?
– Да.
Кат с любопытством взглянула на Милоша. Внезапно у нее появилось чувство, что Милош оставил ее с управляющим не только для того, чтобы тот провел с ней экскурсию. Он хотел, чтобы Фредди заронил в ее душе беспокойство по поводу обстановки в стране.
– Знаешь, – начал Милош, – почти все люди, которых ты видела работающими на станках, – это потомки тех, кто подвергался преследованиям сотни лет назад. Здесь они нашли приют, выдержали все испытания, которые выпали на их долю, и продолжали творить красоту.
Голос его стал мрачным.
– Но если Гитлер одержит победу, начнутся другие гонения – в тысячу раз хуже, чем в те времена. Вот почему я так упорно борюсь с фашизмом. Это вопрос не только спасения уникального производства. Я пытаюсь спасти особый вид искусства, образ жизни!
Когда Кат услышала в его голосе отчаяние, ей страстно захотелось вдохнуть в него свой оптимизм.
– Добро сильнее зла, Милош. Вот почему эта прекрасная традиция прожила так долго и почему никогда не умрет.
Он улыбнулся и заглянул в ее синие глаза.
– Если кто-то и может заставить меня поверить в это, так только ты, – прошептал он.
* * *Кат с замиранием сердца ожидала приближения Нового года. В «Фонтанах» должен был состояться грандиозный бал. Ожидался приезд еще дюжины гостей, среди которых были и друзья Милоша.
– Для тебя приготовлен особый сюрприз, – сказал он. Кат просияла. Хотя Милош уже познакомил ее со своей семьей, показал поместье, фабрику, вопрос о женитьбе еще не поднимался. Очевидно, в канун Нового года он собирался сделать ей предложение и подарить обручальное кольцо.
Кат никогда не выглядела такой прекрасной, как в тот вечер. Из костюмерной театра она позаимствовала туалет Элизы, в котором играла в сцене светского бала. Декольтированное платье обнажало скульптурные плечи, узкий корсаж из темно-синего шелка, украшенный черным кружевом, переходил в широкую пышную юбку с мягкими складками и кружевными бантами. Лебединая шея и гладкая белая кожа подчеркивались бриллиантовым колье, которое подарил ей на Рождество Милош. Он также взял на этот вечер у своей сестры пару украшенных бриллиантами гребней и послал в комнату Кат горничную, которая исполняла и обязанности парикмахера. Золотые волосы струились очаровательным водопадом локонов. Кат чувствовала себя так, словно сцена из спектакля перенеслась в реальную жизнь. Девушка с фермы завершила свое превращение в принцессу.
В восемь часов вечера Кат спустилась по широкой лестнице, чтобы присоединиться к Милошу в фойе танцевального зала. Ее появление вызвало оживление в толпе гостей, собравшихся внизу. Когда Милош, в элегантном смокинге, поднялся на нижнюю ступеньку, чтобы встретить ее, публика зааплодировала. Кат засмеялась и присела в реверансе, прежде чем подать Милошу руку. Она привыкла быть в центре внимания, но на этот раз чувствовала себя как-то по-особенному восторженно.
