Джинна Уилкинс - Странная парочка
Но еще более она была потрясена тем, что Рис не возмутился. Похоже, он был даже рад. Он расплылся в широкой улыбке, от которой ее пронизала дрожь, хоть улыбка и не была обращена к ней. «О небо, – вяло подумала она. – Если Рис когда-нибудь улыбнется так мне – я погибла».
– Как тебя занесло в город? – приветствовал Рис незнакомца, который был таким большим и крепко сложенным, что шестифутовый, стовосьмидесятипятифунтовый Рис рядом с ним казался маленьким.
– Дела. Я бы позвонил, да уж больно спешный вышел случай. А быть в Бирмингеме и не зайти к тебе не мог.
– Попробовал бы не зайти! Я б тебе башку оторвал, – весело отозвался Рис. И тут вспомнил об Анджи. Обернувшись, он едва не покраснел, увидев изумленное выражение ее лица. Убрав со лба упавшую от буйного дружеского приветствия прядь волос, он произнес:
– Знакомься, Грэм. Это моя заместительница, Анжелика Сен-Клер. Анжелика, это Грэм Китинг, старый армейский друг.
– Рада познакомиться, мистер Китинг, – вежливо сказала Анджи, протягивая руку.
Ее пальцы исчезли в лапе размером с суповую тарелку.
– Ну-ну-ну, – пробормотал Грэм Китинг, подвергая ее неспешному осмотру. – Ну-ну.
– Как видишь, Грэм очень разговорчив, – сухо констатировал Рис.
– Заткнись, Рис. – Грэм продолжал рассматривать Анджи, не выпуская ее руки. – Как же вышло, что такая милая девушка работает на этого поганого сукина сына? А, Анжелика?
– Анджи, – поправил Рис, прежде чем Анджи успела ответить на подначку. Она вопросительно оглянулась, но Рис смотрел на Грэма. – Все называют ее «Анджи».
Все, кроме тебя, молча добавила Анджи.
– Подходящее имя, – задумчиво проговорил Грэм, чуть касаясь свободной рукой ее волос. – Лицо и волосы – ангельские. Хотел бы я написать когда-нибудь ваш портрет.
Рис возмущенно фыркнул, начиная мрачнеть.
– Насколько я помню, ты имел дело с кистью один раз в жизни, когда красил сарай, да и то неудачно.
– Заткнись, Рис. Не видишь, я соблазняю девушку.
Этот человек уже второй раз предлагает Рису Вейкфилду заткнуться, подумала Анджи. И он все еще на ногах. Поразительно.
Она легонько потянула руку, в результате чего лишь качнулась ближе к эксцентричному другу Риса.
– Так что, Ангел, поужинаете со мной сегодня? Я в городе один – буду голоден и одинок. Неужели у вас не найдется милосердия для странника?
Этот парень не мог не понравиться. В его простодушных зеленых глазах плясал заразительный смех. Он был по-мужски привлекателен, с гривой медных волос и ясными чертами лица. И все же она не могла не сравнивать его с Рисом – и Рис из этой пары был более интересен, по ее мнению. Она открыла рот, чтобы вежливо отклонить приглашение на ужин, но Рис снова опередил.
Тяжелая рука легла на ее плечи и оттянула назад. Не успев понять, что произошло, она оказалась у Риса под мышкой. Удивленно оглянувшись, она увидела, что улыбка исчезла без следа.
– Извини, Грэм, ничего не получится. Ни с ужином, ни с соблазнением. Вход запрещен, ты меня понял? – Слова были достаточно непринужденными, но в голосе звучало предостережение.
Грэм переводил взгляд с Риса на Анджи и обратно.
– Хорошо сказано, браток, четко и ясно. И чертовски вовремя! – С прежним энтузиазмом он обхватил рукой плечи Риса, потом заключил в убийственные объятия и Анджи. – Отдаю должное твоему вкусу, Рис. Она – сокровище. Красота и ум. Смотрите, Анджи, чтобы он хорошо с вами обращался. Если станет несносен, только дайте знать, и я его укорочу до вашего размера.
Потом вдруг освободил их.
– Надо идти. Через полчаса у меня встреча на другом конце города. Увидимся в другой раз, браток.
– Грэм, подожди, – позвал Рис рванувшего к двери друга. – Почему бы тебе не включить в план ужин с нами?
– Не могу. Должен вечером вернуться в Хьюстон. Спасибо за приглашение.
Рис по-петушиному наклонил голову.
– А кто же будет одинок и голоден этим вечером? Грэм осклабился.
– А-а, это. Просто хотел посмотреть, что ты сделаешь, когда я начну заигрывать с твоей леди. Что ты ее заарканил, я понял сразу. А ты уж собирался вцепиться мне в горло – скажешь, нет? И чертовски вовремя, – повторил он, выходя и закрывая за собой дверь.
Анджи и Рис еще мгновение стояли не двигаясь, потом она отодвинулась.
– Что это было? – спросила она с ощущением, будто пережила торнадо.
Рис огорченно провел рукой по волосам и попытался улыбнуться.
– Это был один сумасшедший. Он шумный, бестактный, он мужлан, и иногда он чересчур самонадеян. А еще он великодушен, добросердечен, смел и на него можно положиться. Это мой самый лучший друг. Вернее, мой единственный друг, – честно поправился он.
Тронутая его словами, Анджи почти размякла, но тут же снова взяла себя в руки.
– С какой стати вы сказали своему другу, что вы и я… что мы…
Воспользовавшись отсутствием у Анджи подходящего выражения, Рис откашлялся. Он сунул руки в карманы и пожал плечами.
– Я… гм… пытался защитить вас.
– Защитить меня от чего? – недоверчиво спросила Анджи.
– Видите ли, я очень люблю Грэма, конечно, но он немножко бабник. Ужасная репутация.
Чувствуя, как поднимается ярость, Анджи уперла руки в бедра и постукивала ногой по плюшевому покрытию пола.
– И кто же просил вас защищать меня – от Грэма или чего бы то ни было? Вы оставили своего друга в убеждении, что у вас со мной роман, Рис, и мне это вовсе не нравится! Я прекрасно могу позаботиться о себе сама. И между прочим, – добавила она, совершенно разозлившись, – да будет вам известно, что я хотела пойти с ним! Может быть, я собиралась принять его пригла…
Даже в своих непрошеных фантазиях Анджи не воображала, что поцелуй Риса может быть таким страстным. Она даже не поняла, как это вышло. Просто вдруг оказалась в его объятиях, и его губы впились в ее рот. Единственное, что она могла сделать, – это вцепиться в лацканы его пиджака и держаться, подхваченная еще более мощным торнадо, чем тот, который принес в прежде спокойный кабинет Грэм Китинг.
Объятия были грубыми и не свидетельствовали об опыте тонкой любовной игры, но жажда и страсть этого человека опустошили Анджи. Никогда еще ее не целовали так. С глухим стоном губы открылись навстречу его ищущему языку, и она не могла не ответить на поцелуй со всей силой собственного необоримого желания. Она так долго мечтала об этом мгновении!..
Сквозь дорогой костюм ощущалось его теплое и твердое тело. Тело, которое она видела во всех подробностях тогда в спальне. Тело, которое с тех пор преследовало ее воображение. Но никакие мечты не могли сравниться с непередаваемым ощущением, которое она испытывала теперь, тесно прижатая к этому телу.
