Дженис Линн - Излечи моё сердце
Но, увидев, как потемнели ее зеленые глаза, а рогалик застыл на полпути ко рту, он понял, что это, может быть, не все, что он должен сделать.
Может быть, именно поэтому он никогда никуда ее не приглашал.
Из-за этого, а еще из-за того, что ее ждет блестящая карьера в клинике, не стоит мутить воду личными отношениями. Да ему этого и не нужно. Другие женщины всегда были доступны для него, но ему нравилось работать с Фейт. Ему нравилось чувство постоянства, которое она ему давала.
– А разве мальчишник у Стива прошел плохо? – спросила она, не встречаясь с ним глазами.
– Холостяцкие вечеринки не в моем вкусе. – Да имеет ли она хоть какое-нибудь понятие, как красива сегодня утром? Ему нравились ее волосы… теперь он мог ими любоваться беспрепятственно. Длинные, спутавшиеся после сна золотистые пряди походили на солнечные лучи, пробивающиеся в окна и образующие сияние вокруг ее ангельского личика.
Огромные глаза, полные губы, классические черты лица. Никогда ему еще так не хотелось провести пальцами по коже женщины, перебирать пальцами ее волосы. Никогда еще ему так не хотелось целовать женщину.
А как он жаждал оказаться внутри женщины.
Вот почему сейчас следует встать с постели, как он это сделал вечером, пролежав рядом с ней в течение пары часов, не в состоянии заснуть от ее соблазнительного ванильного запаха и близости ее теплого тела. Он не сомкнул глаз и знал, что не заснет, лежа рядом с ней.
И все же он лег рядом с ней, зная, что она притворяется спящей, и спрашивая себя, чем она обеспокоена, чем обеспокоен он сам? Неужели она думает, что он станет принуждать ее к чему-то, чего она не хочет? Что он соблазнит ее, заставив снять эту ее ворсистую пижаму?
Когда она коснулась его лица, ему показалось, будто он вообразил легкое прикосновение, и инстинктивно схватил ее за руку. Лежа в своей постели и держа Фейт за руку, он трепетал от желания. Когда она по-настоящему заснула, он поднялся, включил компьютер и принялся за работу, то и дело отвлекаясь и глядя на Фейт, лежащую в его постели. Как же ему хотелось разбудить ее своими губами, своими руками, своим телом, овладеть ею и слиться с ней, чтобы они стали нераздельны.
– А в свадьбах что-нибудь тебе нравится? – спросила она, очевидно не представляя, куда унеслись его мысли. Или умышленно игнорируя то, что он, похоже, смотрит на нее так, будто был бы не прочь позавтракать ею. – Бесплатный бар? А кроме бесплатной выпивки? – Она засунула в рот кусок рогалика, пробудив в нем чувство голода.
– Пироги! – Почему ему представляется этот ее розовый язык, слизывающий с губ глазурь? И его язык, на тех местах, до которых она не доставала?
Они встретились взглядами.
– Нет, я серьезно!
– Я серьезен. – Он всерьез хотел повалить ее на постель, лечь между ее бедрами и заставить ее ощутить оргазм.
– Нет, не серьезен.
Почему она так думает? Он пожал плечами:
– Полагаю, медовый месяц – это не так уж плохо.
Она выкатила глаза:
– Ты действительно так считаешь?
– Ты спросила – я ответил. – Он взял клубничину и положил ягоду на полные губы Фейт.
Ее зрачки расширились, она посмотрела на него так, словно спрашивала: «Что ты делаешь?» – но надкусила ягоду и вытерла сок с губ.
– Спасибо.
– Пожалуйста!
Слаксы, перекрутившиеся вокруг ног, ограничивали его движения. Интересно, что бы она делала, если бы он подтащил ее к себе, сорвал с нее эту ужасную пижаму и провел языком по ее телу?
– Что ты делаешь, Вейл?
Пристально взглянув на нее, он заметил в ее глазах неуверенность.
– Ты о чем?
– Я вот об этом! – ответила она, указав на поднос. – Запомни, Вейл, я – твоя коллега, а не подружка! Ты не обязан подавать мне в постель завтрак и кормить меня клубникой! Это просто сумасшествие!
– В этот уик-энд для всех, в том числе и для меня, ты – моя девушка!
– Вейл! Я не хочу, чтобы ты использовал меня, потому что это тебе удобно!
– Удобно? Ты считаешь, что я хочу заняться с тобой любовью потому, что мне это удобно?
– Давай смотреть на жизнь реально, Вейл! Мы знакомы с тобой уже много месяцев, и ты никогда не делал попыток сорвать с меня одежду!
Это было правдой, но…
– Ты совершенно особенная женщина, Фейт! Я не знал, как к тебе подступиться!
– Поскольку я одна из немногих женщин до сорока, с которой ты не прыгнул в кровать при первой же встрече! – фыркнула Фейт.
– Фактически я прыгнул с тобой в кровать, но безрезультатно, – сокрушенно пробормотал Вейл, пальцем указав на сбитые простыни.
Она расстроенно и брезгливо посмотрела туда же.
– Ну а теперь скажи, со сколькими женщинами ты побывал в кроватях, не имея с ними секса?
– Ни с одной! – немедленно ответил он.
– Ты ошибся. С одной! – гордо заявила Фейт, отправляя в рот очередную клубничину.
Проклятье! А он уже был уверен, что скоро, может быть даже сегодня, займется с ней любовью! Никогда еще он так не хотел женщины. Но теперь глубоко, подсознанием, понял, что делать этого нельзя. И вообще от Фейт нужно держать руки подальше!
– Я думала, что это безумие закончится вместе с нашим поцелуем на берегу, боялась, что секс с тобой разрушит наши профессиональные отношения!
– Скажи, Фейт, когда вчера вечером ты ложилась спать в мою постель и закрыла глаза, ты продолжала думать о нашем поцелуе на берегу? Ты мечтала о том, чтобы я разбудил тебя своим объятием и еще одним поцелуем?
– Нет.
Но она всю ночь лежала и ждала этого! Поэтому и коснулась сама его лица, не вытерпев огромного искушения. Интересно, на что будет похожа их физическая близость?
– Когда вчера вечером я вошел сюда и увидел тебя, мне захотелось раздеть тебя донага и заняться с тобой любовью! Но ты так сладко спала!
Фейт виновато отвела глаза:
– Но ты был пьян!
– Если бы я был пьян, все произошло бы утром!
Холодный как лед, совершенно трезвый! Она собрала всю свою силу воли, чтобы не протянуть к нему руки и жарким поцелуем не смести все свои сомнения.
– А утром ты напомнил мне, что для тебя секс ничего не значит. – Она обвинительно подняла брови. – Что секс со мной для тебя не более чем быстрое шевеление под простынями, чего мне совсем не нужно!
Так вот что он сказал бы Фейт, если бы у них был секс!
Вот что он сказал бы любой женщине, прежде чем тащить ее в спальню!
И все же совесть не позволяла ему сказать Фейт, что секс с ней был бы для него не более чем удовлетворением его физических потребностей.
Правда, секс с любой женщиной значил для него не больше, чем удовлетворение физических потребностей. Даже с Фейт. Ведь отношения, в которых участвует не только его тело, ничем хорошим не заканчиваются. И продолжения этих отношений он, как правило, не хотел.
