Силвиу Абреу - Вавилонская башня. Книга 2. Месть
Последние слова Марты неприятно кольнули Сезара. Он, конечно, не ждал, что бывшая супруга после первых его слов кинется ему на шею, но хотя бы искру радости в ее глазах он надеялся заметить. Однако Марта с отстраненным видом сидела перед ним и со спокойствием постороннего человека ждала его ответа. Что ж, он дал ей это право — быть для него посторонней, — жаловаться нечего.
— Не знаю. Марта, — честно признался Сезар. — Я совсем запутался. Но ты не волнуйся, я пришел не за тем, чтобы предложить начать все сначала. Нет, Марта, я пришел к тебе как к другу. За советом.
— Вряд ли я смогу быть тебе другом, — Марта вскинула на Сезара удивленные глаза.
Их разговор напоминал Сезару поединок на ринге, а каждое неожиданное слово — точный удар. Сейчас такой точный и неожиданный удар он нанес Марте. Она явно не рассчитывала быть ему другом. Только другом.
Наконец, ее брови поползли вверх, а от кажущегося спокойствия не осталось и следа. «Ты, голубушка, занервничала», — с удовлетворением подумал Сезар.
— Мне ведь не с кем откровенно поговорить об этих вещах. Я привык всем сокровенным делиться с тобой. Мы ведь всегда были с тобой откровенны. Вот по старой памяти и решил…
«Опять она пропустила удар, думала, что я заговорю про чувства. Но ты призываешь не торопиться, и я послушаюсь твоего совета. Надеюсь, время играет в моей команде», — мысленно проговорил Сезар, наблюдая за реакцией Марты.
Она поднялась:
— Извини, я тебя оставлю. Луиза наверху ждет моих распоряжений. Поднимусь к ней.
Сезар развел руками, но тут в гостиную вбежал Жуниор, кинулся на шею Сезара и потащил его с собой в детскую. Так что наверх им пришлось подниматься всем вместе.
Сидя в детской, Сезар внимательно прислушивался к тому, что происходит за пределами комнаты. До него доносились голоса Марты и Луизы, их ходьба из комнаты в комнату. Наконец, Марта возникла на пороге детской.
— Я пришла попрощаться, у меня назначена встреча, и я не могу не пойти.
— Я тоже ухожу, — засуетился Сезар, откладывая в сторону игральный кубик.
Тиффани и Жуниор повисли у него на шее и руках, умоляя остаться и доиграть.
— Я пришла попрощаться, у меня назначена встреча. Конечно, если есть время, поиграй с ними. Они так рады твоему приходу.
Сезар внимательно оглядел свою бывшую жену. Царственное спокойствие снова проявлялось в каждом ее жесте, каждом движении головы, плеч. «Она не играет в спокойствие, она действительно спокойна», — с удивлением подумал Сезар и взял Марту под руку.
— К сожалению, не могу. — Он помахал рукой внукам. — Хочу сегодня переехать в отель. Сам не знаю почему, но я все время, что жил у Лусии, оплачивал свой номер в «Магнолии». А потом обязательно надо заехать в офис. Энрики должен был договориться на завтра о пресс-конференции.
Они спустились вниз и остановились у машины Марты. Сезар уже на прощание поцеловал ей руку, но все не отходил от машины.
— Я тут подумал: может, сходим куда-нибудь вместе, поужинаем? Я тебе позвоню. — До него вдруг дошло, что он приглашает Марту на свидание.
Марта махнула рукой, и они разъехались в разные стороны.
Было около шести часов вечера, и Сезар очень надеялся, что не застанет Лусию дома. Записка, телефонный звонок представлялись ему куда менее болезненными, чем личное прощальное свидание. Он, безусловно, не собирался порывать с Лусией и для себя решил, что приложит все силы и сохранит с ней добрые, дружеские отношения. «В конце концов, мы не сделали друг другу ничего плохого, но то, что жизнь не сложилась, очевидно, не только мне, но я ей. Однако дружба будет потом, сейчас мне надо как можно деликатнее поставить точку на нашей совместной жизни».
Он поднялся в квартиру, вставил ключ в замочную скважину, но дверь оказалось запертой на щеколду. «Лусия дома», — огорчился Сезар, но отступать было некуда. Он нажал на кнопку звонка. Лусия открыла дверь, и он тяжело перешагнул порог дома своей возлюбленной. Лусия тут же отошла к окну и не проронила ни слова. Он прошел в гардеробную, достал чемодан и стал складывать туда аккуратные стопки белья, рубашки, галстуки. Потом достал кофр и упаковал костюмы. Занятый сборами, он не заметил, как в дверях появилась Лусия и молча бросила взгляд на него, нагруженного коробками с обувью, на чемодан и кофр, стоявшие у порога.
— Вот, кажется, все собрал. Если что забыл, зайду, заберу на днях.
Все умные разговоры, объяснения, выяснения — все куда-то улетучилось. Перед ним стояла несчастная женщина, которая страдала по его вине. И он чувствовал себя виноватым перед этой чудной, прекрасной женщиной, которую он, несмотря ни на что, любил.
— Ты отлично со всем управился, — голос Лусии звучал буднично, — и я попросила привратника помочь тебе отнести вещи в машину.
— Лусия, — позвал он ее.
— Молчи, Сезар. молчи. — Лусия отвернулась, стараясь спрятать от него глаза, полные слез. — Не надо ничего говорить. Все правильно, все правильно.
— Вот ключи. — Сезар протянул ей связку, — не оставлять же их привратнику.
— Я тоже должна тебе кое-что вернуть. — Лусия разжала кулак, и на ее ладони заблестел перстень, подаренный Сезаром.
— Я его не возьму. — Сезар сжал ее пальцы. — Хоть что-то должно тебе напоминать о наших счастливых, прекрасных днях. Пожалуйста, оставь его себе. Я тебя очень прошу.
Слезы переполнили глаза и медленно покатились по щекам Лусии, она вытерла их и постаралась улыбнуться:
— Можно подумать, что я только и собираюсь вспоминать наши с тобой прекрасные моменты. Я хочу все забыть. Забыть поскорее. — Она всунула ему кольцо. — Забери! Я пойду к себе. Ужасно не люблю расставания.
— Лусия, — Сезар прижал ее к себе, — прости меня за то, что я появился на твоей свадьбе. — Сезар замолчал, чувствуя, как в горле собирается комок. — Может быть, Эдмунду сделал бы тебя счастливой, в отличие от меня.
— Да нет, Сезар, не сделал бы. Не вини себя попусту. — Лусия вывернулась из его объятий и направилась, не оборачиваясь, к спальне.
Сначала Сезар смотрел на ее спину, потом на захлопнувшуюся дверь. Он не слышал, как вошел привратник, взял вещи, и лишь когда тот робко кашлянул над его ухом, напоминая о законных чаевых, Сезар опомнился.
— Жаль, очень жаль, — пробормотал Сезар, отсчитывая изумленному привратнику деньги, и заторопился прочь.
На следующий день в конференц-зале гостиницы «Шератон» Энрики открывал пресс-конференцию. Подтянутый, собранный Сезар оглядел стоявшие перед ним микрофоны — их было около двух десятков — и прочистил легким покашливанием горло. Он должен покорить собравшихся здесь журналистов, должен убедить их в своей невиновности, в своем желании помочь пострадавшим людям.
