Луиза Бэгшоу - Дитя понедельника
— Действительно, что? — откликаюсь я.
— Конечно, все они с удовольствием тратили мои деньги, жили в моем доме и мешали мне работать. У меня сложилось впечатление, что женщина — это такое существо, у которого постоянно болит голова и половину месяца занимают критические дни.
— Какой кошмар! — искренне ужасаюсь я.
— Ведь критические дни не могут длиться половину месяца?
— Э… обычно… так не бывает.
— Я знаю. Я справлялся в Интернете.
На горизонте возникает силуэт моего дома. Ура!
— Никто из них не рассмотрел меня настоящего, вот в чем беда! — продолжает страдать Чарлз.
— Думаю, так будет не всегда. Ты обязательно встретишь настоящую женщину, — бормочу я утешающим тоном, не отрывая взгляда от своего дома. К сожалению, мы застреваем на светофоре.
Следующий вопрос Чарлза повергает меня в пучину недоумения:
— Ты с кем-нибудь встречаешься?
— В данный момент нет.
— Ну, еще бы! Вот уж спасибо!
— Приехали! — радостно восклицаю я. — Спасибо, что подвез, Чарлз. С нетерпением буду ждать выхода твоей книги.
— Анна, — вдруг произносит Чарлз чувственным голосом, выходя из такси вслед за мной. — Ты мне понравилась. Ты умеешь слушать. Обычно женщины только болтают, причем исключительно о себе.
— Э… я польщена, — говорю я, отступая к подъезду.
— Может, я позвоню тебе как-нибудь и мы куда-нибудь сходим? У нас должно быть что-то общее, если уже есть общие друзья.
— Э-э… а-а…
Помогите! Как мне выбраться из этой ситуации без потерь? И почему я не сказала, что у меня есть парень?
— Вижу, ты смущена, но довольна. Значит, договорились? — восклицает Чарлз с неподдельной радостью. — Тогда я позвоню тебе и приглашу на свидание. Это был твой вечер, Анна! Спокойной ночи.
— Слышала новости? — спрашивает Шарон, едва я пересекаю порог нашего кабинета.
Я не успела даже положить сумку, как она налетела на меня, размахивая руками. Судя по ее возбужденному состоянию, случилось что-то из ряда вон выходящее.
Я пытаюсь угадать:
— Джон сделал Китти предложение. — Нет.
— Значит, ты нашла сценарий-шедевр.
— Нет же! — нетерпеливо говорит Шарон, встряхнув кудрями. На ее лице написано возмущение моей тупостью.
— Китти уволили.
— Неужели? — восклицает Шарон, просияв.
— Да нет, я просто пытаюсь угадать, что у тебя за новости.
— Я перехожу в другой отдел, — гордо провозглашает она. — Меня повысили.
Моя челюсть буквально падает вниз.
— Что?!
Как такое возможно? Неужели не нашлось никого более достойного повышения? Ну хотя бы Пит Рокс. Ведь Шарон постоянно грозило увольнение в связи с ее патологической ленью. Последние шесть месяцев она держалась на своем месте лишь благодаря протекции мужчин в составе руководства.
— Майк Уотсон заметил во мне потенциал, — с триумфом объявляет Шарон. — Теперь я официально работаю на него в качестве помощника директора по развитию.
Мне не хватает воздуха.
— Но ты же работаешь на Китти.
Потрясена не одна я, потому что секундой позже моя начальница врывается в нашу комнату и останавливается, уперев руки в костлявые бока. Ее глаза мечут молнии.
— Что все это значит? — кричит она прямо в лицо Шарон. — Это что, шутка такая?
Еще секунду спустя рядом с Китти буквально из воздуха материализуется Майк. Лицо его искривлено ироничной усмешкой. Они с Китти какое-то время ходят друг возле друга, словно два диких зверя, выясняющих, кому принадлежит территория.
— Какие-то проблемы, Китти? — весело спрашивает Майк.
— Да уж есть одна, — цедит Китти сквозь зубы. — На доске объявлений висит записка, сообщающая, что ты переманил к себе Шарон.
— Это соответствует истине. Мне требовался новый человек. Думаю, ты легко обойдешься и этими двумя. — Майк брезгливо указывает на меня и Джона.
— А меня ты спросить не подумал?
— Но ты же была так занята, Китти, — глумливо говорит Майк. — Ты же так тщательно готовишься к кадровым перестановкам в компании! Эли Рот и все такое.
Если бы взгляд мог убивать, то тот, что Китти адресовала Шарон, свалил бы дурочку замертво. Шарон самодовольно ухмыляется.
— Значит, тебя повысили, — шипит Китти. — Думаю, нет смысла спрашивать, за какие такие заслуги!
— За мой талант, — нахально заявляет Шарон. — Разумеется, за это.
Китти снова поворачивается к Майку:
— Ты хотя бы отдаешь себе отчет, что, пригрев у себя на груди эту лентяйку, только зря потратишь деньги? А когда начнут сокращать неимоверно раздутые штаты, твоя задница первой подставится под увольнение.
— Боже мой, Китти, какого ты низкого мнения о своей команде! — Однако тон у Майка уже не столь самоуверенный. Уж он-то знает, что предсказания Китти зачастую сбываются.
— Вали отсюда на хрен, — бросает Китти брезгливо.
— Женственна, как всегда, — ухмыляется Майк. — Пошли, Шарон.
— А вы двое, — Китти тычет пальцем в меня и Джона, — немедленно в мой офис.
Мы вспархиваем со своих мест, словно пташки, и бросаемся вслед за нашей взбешенной начальницей. Добрых двадцать минут она рвет и мечет, обзывая нас бездарностями, а Шарон — грязной потаскухой, затем немного успокаивается. Все это время я молчу, а Джон бормочет:
— Ты права, Китти… Ты совершенно права, Китти… Да-да, ты права, Китти…
Меня же одолевают невеселые мысли. Итак, Шарон Конрад — помощник директора по развитию. Только что эта разукрашенная кукла получила должность, ради которой я унижалась полгода. Безмозглая, тупая, пошлая девица обскакала меня лишь потому, что разболтала Майку секрет своей начальницы.
Конечно, дело не только в этом.
Окажись я на месте Шарон и расскажи я Майку о планах Китти, он просто похвалил бы меня и вскоре забыл о моей услуге. Возможно, после этого он доверил бы мне варить ему кофе.
Все дело в хорошенькой мордашке Шарон, а вовсе не в ее болтливом языке!
Ну все, с меня хватит! С этого дня я больше никогда не буду доверять ни одной симпатичной девице. Ненавижу их всех!
Кроме Ванны, конечно.
Я начинаю думать: красивые женщины — лучшее доказательство того, что Бог — мужчина. Им не обязательно работать, чтобы заполучить чужое место. Им не нужно следить за чистотой в квартире, чтобы приглашенный ими мужчина был очарован их хозяйственностью. И уж конечно, им не надо быть умными и зарабатывать деньги. Всегда найдется тот, кто захочет их поддержать, одеть в меха и бриллианты.
Красотки с легкостью проходят в элитарные клубы, им уступают места в транспорте, перед ними придерживают двери. За что? Просто за то, что у них хорошенькие мордашки!
Проклятие! Ненавижу их всех! Долой женскую солидарность!
