Симона Элькелес - Как разрушить летние каникулы (ЛП)
Никогда еще не чувствовала себя настолько отвратительно. Я побежала напрямик к дому дяди и тети. Неприличные слова вылетели из моих уст. Я пытаюсь быть сильной и не думать о змеиных кишках, которые, должно быть, застряли у меня между пальцами. Я побежала так быстро, насколько мои ноги мне позволили.
– Шл… – говорю я Эйви, между порывами тошноты. Пожалуйста, дорогой Боженька, дай мне силы выговорить слово, прежде чем меня вырвет. – Шл… – тошнота. – Шланг! – я показала ему на свои ноги, на случай если он не понял.
Усмехнувшись (за мой счет), он направился в заднюю часть дома. Когда я увидела шланг, я побежала к нему настолько быстро, насколько прилипшая змея к моим ногам мне позволила.
Эйви повернул ручку крана, и я быстро взглянула на мои босые ноги. Маленькие кусочки черной, тягучей кишки застряли у меня между пальцами. Ногти высохли, но к лаку еще прицепилась трава и сено.
Я сдерживаю позывы тошноты, все еще не в силах с собой преобладать. Думаю, если я перестану смотреть на свои ноги, я смогу пройти через это. Когда вода начала струиться из шланга, я взяла его и направила на свои ноги. Мой взгляд упал на Эйви.
– Спасибо, что помог мне с сандалиями, – саркастично сказала я.
– Спасибо, что помогла с овцами.
– С овцой, а не овцами. И не важно, одна овца или тысячи, она все равно остается овцой 18.
Подойдя ко мне, он взял шланг из моих рук. Раскрыв глаза от удивления, я наблюдаю за тем, как он опустился на одно колено и взял мою босую ногу. Можешь ли ты в это поверить, он начинает мыть мою ногу.
Еще чуть–чуть и я потеряю равновесие. И не потому, что я хочу, чтобы Эйви меня поймал или что–то еще. Мне не нравится играть в проблемную девицу каждый раз, когда он рядом.
У меня кружится голова, потому что на улице очень жарко, и я ушиблась задницей, когда побежала за щенком, своровавшим мои Ferrgamo. В довершении всего, парень, которого я намерена возненавидеть, держит мою ногу в своей руке.
– Ты должна постараться превозмочь приступы тошноты. На что бы ты ни наступила…
– Это была змея!
Он пожал плечами, будто это не так уж и важно.
– Ты когда–нибудь наступал на змей?
– Обычно, я смотрю куда иду.
Я рывком выдернула ногу из его рук.
– Отлично. Там, где я живу, нет змей. Живых или мертвых.
Он поднялся, что не совсем здорово. Я чувствовала себя намного лучше, когда он стоял на одном колене. Возможно, он шесть футов в высоту и когда он смотрит на меня, я чувствую себя крошечной. Вместо ответа, он осторожно вытянул из моей головы цветок.
– Мило, – сказал Эйви, крутя стебель цветка между пальцами.
Ой, я и забыла, что Матан украсил мои волосы желтыми, белыми и фиолетовыми полевыми цветами. Должно быть, я выгляжу как клоун.
– Твой отец хотел, чтобы я передал тебе, что все собрались в моем доме поесть или как ты это называешь «ланч». Если хочешь к нам присоединяться, следуй за мной.
Он пошел, и я поплелась рядом с ним, но потом остановилась.
– Почему он сам мне это не сказал?
Эйви стрельнул в меня испепеляющим взглядом.
– А еще он хочет, чтобы я извинился за то, что видел тебя голой в ту первую ночь.
– И?
– Израильтяне не извиняются, если им не жаль.
А вот сейчас я действительно взбесилась.
– Ты не собираешься попросить у меня прощения?
Он смотрит мне прямо в глаза.
– То, что я видел, было очень красивым и естественным, так почему я должен извиняться?
Глава 12
Парни глупы или невежественны. Выбирай
– Рон, мне нужно позвонить домой, а мой сотовый не работает, – я в Израиле провела почти шесть недель и мне нужно еще раз позвонить домой. Прежде всего, потому что Митч вернулся из похода, и мне нужно с ним поговорить, а во–вторых мне хочется услышать маму и Джессику.
Рон сидел на диване и смотрел по телевизору новости на иврите. Рядом с ним сидел дядя Хаим вместе с кучерявым Матаном.
Большую часть времени моего прибытия здесь Матан был полураздет. Кто я такая, чтобы упрекать их в том, что их маленького полуголого сына видел весь Мошав? Может они считают, что мы живем в нудистском поселении.
– Думаю, твоя мама уехала из города, – сказал Рон, все еще увлеченно смотря в телевизор.
– Хорошо, мне нужно позвонить другу.
– Какой у него номер? – говорит он, направляясь на кухню за телефоном.
Очевидно, здесь, как обычно, нет никакой личной жизни.
Когда я продиктовала номер Митча, он протянул мне трубку. Я пододвинула стул к холодильнику и уселась на него.
– Привет, – ответил грубый голос.
– Митч?
– Да?
– Это Эми.
– Кто?
– Знаешь, девушка твоя, – я начала немного беситься.
– Эй, малышка. Я сожалею, что не позвонил. Вчера вечером я поздно вернулся. Ты знаешь, который сейчас час? – его голос по–прежнему прерывался.
– Митч, я в Израиле. И нет, я не знаю, сколько сейчас времени в Чикаго, потому что нахожусь в противоположной части мира.
– Подожди, ты меня запутала. Израиль?
– Ты спишь или слушаешь меня? Я могла сделать только один звонок, и я решила позвонить тебе. Здесь, как в тюрьме.
Я слышу, как он зевает и пытается сесть на кровать. Надеюсь, сейчас он будет внимательней меня слушать.
– Митч?
– Подожди, мне нужно пописать.
Мне хочется удариться головой об стену.
– Ты не можешь потерпеть?
– Нет.
Я пытаюсь сдержать свой гнев перед остальными членами семьи.
– Ладно, ты можешь поторопиться? Знаешь, это большое расстояние.
– Я постараюсь, малышка.
На заднем фоне я слышу, как Митч сходил в туалет, смыл воду, глубоко и удовлетворенно вздохнул. Не знаю, должна ли я польститься на то, что ему удобно писать, разговаривая со мной, или же я должна испытывать отвращение.
– Ты закончил? – спросила я, услышав треск цепочки.
– Да. Я возвращаюсь в спальню.
– Ты не помыл руки.
Если я услышала, как он пописал и спустил воду, то бесспорно, я бы услышала, как он моет руки.
– Ты только что просила меня поторопиться. Если я буду мыть руки, мне придется положить трубку. Хочешь подождать?
– Думаю, нет. Просто не забудь помыть руки после того, как поговоришь со мной. А затем, продезинфицируй телефон антисептиком.
– Я предоставлю это тебе, Эми. Потом расскажешь, как все прошло.
К несчастью, входная дверь открылась и вошла Снотти вместе с Офрой. Эйви, Ду–Ду и Мороном. Великолепно. Настоящие везение. Теперь у меня много желающих подслушать мой разговор с другом.
Краем глаза я вижу, как Эйви наблюдает за мной, плотно сжав челюсти. Я не говорила с ним с тех пор, как он преднамеренно не извинился за то, что наблюдал, как я раздевалась. По правде, думаю, мы избегали друг друга. Что очень хорошо для меня.
