Джессика Хокинс - Опустошение
На следующее утро я проснулась, когда в окно пробивались первые слабые лучики
утреннего света. Я закрыла глаза и на автомате перекатилась с краешка кровати на середину. Но
спустя мгновение металлический звук выключателя проник в мой сон. Испытывая досаду, я
приподнялась на кровати и, как только протерла глаза, прогоняя остатки сна, заметила фигуру
Билла, двигающуюся около шкафа.
– Доброе утро, – прошептал он, наклоняясь ко мне для поцелуя.
– Нью–Йорк, – вздохнула я. – Точно.
– Да, малышка, прости. Оставайся в постели, – нежно приказал он, перебрасывая
коричневую кожаную сумку через плечо. Я все равно выбралась из кровати и последовала за ним по
квартире.
– Я вернусь в четверг вечером, – сообщил он мне, пока мы стояли в дверном проеме, хотя я
и так знала об этом. Быстро поцеловав меня, Билл вышел в коридор, но неожиданно вернулся и
удивил меня, наградив настоящим поцелуем.
– Ты сейчас выглядишь так сексуально, – сказал он, скользнув рукой под мой халат.
– Сомневаюсь в этом.
– Позволь с тобой не согласиться, – ответил мне муж, приподнимая мой подбородок. – До
встречи.
~
Весь день мои внутренности скручивало тяжѐлым узлом. Нервничая, я не могла заставить
себя съесть ни кусочка. Нежное сообщение Билла, которое он прислал из аэропорта, вызвало во мне
чувство крайнего беспокойства. Я напомнила себе, что моя предстоящая встреча – это конец, а не
начало. Я скажу Дэвиду все, что он хочет знать, а затем еще раз повторю, что я замужем. Я
пыталась найти утешение в этой мысли, но безуспешно. Именно финальная часть нашей встречи
так беспокоила меня.
Пытаясь занять себя, я на весь день с головой окунулась в обычные рутинные дела. Даже не
смотря на то, что я осталась одна на всю неделю и мысль о приготовлении пищи не казалась мне
особо привлекательной, я сходила за продуктами. Отнесла вещи Билла в химчистку. Отдала старое
постельное белье в приют для животных. Все, что угодно, только бы держаться подальше от
квартиры.
Позднее, чувствуя себя так, будто этот день никогда не закончится, я осмотрела содержимое
шкафа. Что можно надеть на такую встречу, как эта? “Лишь общение”, – вспомнилось мне. Я
остановила свой выбор на безобидной шелковой блузке, которую заправила в черные брюки с
завышенной талией. Моя помада оказалась темнее, чем я ожидала и, перевернув ее, я прочитала
название: “Вамп”. Выдернув бумажную салфетку со стойки, я прижала ее к губам, но остановилась.
Цвет был настолько ярким по сравнению с моей бледной кожей, что это выглядело почти
театрально. Но я позволила салфетке упасть в мусорное ведро, решив, что возможно сегодня
вечером я побуду кем–то другим.
Затем надев золотое колье и встав на каблуки, я бегло осмотрела себя в зеркале в ванной
комнате. Я убрала волосы от лица, но тут же, чувствуя некую незащищенность, распустила их. Мои
наручные часы, черные кожаные “Мовадо”, подаренные Биллом на нашу вторую годовщину,
показывали восемь часов. Надев пальто и подняв воротник, я решила прогуляться, пытаясь таким
образом успокоить нервы.
Дорогой мои эмоции метались между волнением и страхом. Я задавалась вопросом – смогу
ли я на самом деле пройти через это, смогу ли прийти туда, сесть и дождаться его. Я почти всегда
отвечала на вызов, но это был другой тип риска. Какой может быть вред от разговора с ним?
Покончить с влечением?
Когда я нашла бар, то поняла, почему Дэвид выбрал именно его. Каменные ступени вели
вниз в полуподвальное помещение; в ночное время это было место, где люди могли провести
поздние часы и не волноваться, что здесь их потревожат, днем – место, чтобы спрятаться от
безжалостного солнца. Я посмотрела вниз на лестничную клетку, что исчезала в темноте и откуда
доносились низкие звуки саксофона, которые, то усиливались, то затухали, завлекая меня внутрь.
Джаз проходил сквозь меня, просачиваясь в темные уголки моего разума, и, словно дьявол на моем
плече, призывал сделать последний шаг.
Мои глаза наполнились слезами. Я не могла этого сделать. Я слишком многого достигла в
жизни, чтобы сбросить все вниз по этой лестнице. Мои часы показывали без десяти девять. Я
простояла там почти пять минут, просто наслаждаясь музыкой. Если сейчас я уйду, все будет так,
как будто я никогда и не приходила сюда. Да, это то, что я сделаю, решила я, повернувшись,
чтобы уйти. И, как будто почувствовав что–то, он оказался там, заключив меня в кольцо своих рук.
Лицо Дэвида было так близко к моему, что я чувствовала, как его теплое дыхание касается моего
лба.
– Ты рано, – произнес он.
Мне казалось, что его голос скользил по моей коже, а внутри все скрутило от его
наэлектризованного прикосновения. Его грубая, загорелая кожа с темной тенью свежей щетины
находилась достаточно близко, чтобы поцеловать...
Я резко дернулась, но он молниеносно протянул руку, поймав мое запястье. Я уже собралась
выдернуть руку из его хватки, но поняла, что стою на краю лестницы, в темноте и только он
препятствует моему падению. Как только я восстановила равновесие, Дэвид отпустил меня, и мы
вместе спустились в полумрак.
~
Я наблюдала, как он в другом конце зала сделал знак бармену, указав на меня, на что тот
кивнул. Походка Дэвида была спокойной и контролируемой, когда он пересек пространство между
нами, как будто он делал это каждую ночь. Я поджала губы, проигнорировав эту мысль.
Сейчас, наедине, мы были неприметной парой среди небольшого числа посетителей,
окутанные лишь пламенем свечи. Я посмотрела на свои руки, лежащие на коленях, и на мое
поблескивающее в тусклом свете кольцо, которое я прокручивала пальцем.
– Я не уверена в том, что я здесь делаю, – сказала я, не поднимая глаз от стола.
– Ты прекрасно выглядишь, – когда я ничего не ответила, он пошутил, – это сказал бармен.
Он хотел, чтобы я передал тебе.
Я подавила улыбку и потянула правую мочку уха.
– Спасибо, – ответила я спокойно и добавила, – бармену.
