Кэтрин Николсон - Лунные грезы
Корри на миг потеряла дар речи. Какой вопиющий контраст между его неизменной учтивостью и ее выступлением всего несколько минут назад! У девушки даже уши загорелись. Что же делать? В довершение ко всему на тротуаре уже лежало белое покрывало, и ноги совсем застыли. Представить страшно, какой у нее вид! Да к тому же волосы промокли и липнут ко лбу и щекам!
– Нет, спасибо, – отказалась она, полуприкрыв от снега глаза. – Предпочитаю пройтись.
Как видно, у нее нет выбора. К чести Гая, он не попытался разубедить ее.
– В таком случае я провожу вас.
И прежде чем она успела запротестовать, он сделал знак водителю. «Мерседес» мгновенно скользнул в темноту. Девушка в отчаянии смотрела вслед машине, повернувшей к автостоянке отеля. Гай, казалось, почувствовав настроение Корри, с любопытством взглянул на нее:
– С вашего разрешения, конечно.
– Я не могу вам запретить. Улица принадлежит всем.
Ну и пусть она покажется ему грубиянкой, все равно уже ничего не исправить.
Они молча отправились в путь. Корри мелко семенила, в напрасной надежде выиграть время и все обдумать. За несколько шагов до двери она остановилась.
– Прошу прощения.
Девушка прислонилась к стене и сунула ноги в босоножки. Ступни совсем онемели, так что теперь каждый шаг не будет отдаваться болью.
– Не откажитесь объяснить… поверьте, мной движет праздное любопытство… почему вы ходите по улицам босая?
– Потому что туфли жмут!
Кажется, ее и без того вот-вот разоблачат, так что еще одно признание ничему не повредит. К удивлению Корри, собеседник весело хмыкнул.
– Над чем это вы смеетесь? – с подозрением осведомилась она.
– Не знаю, – изумленно протянул он. – Наверное, над тем, что ни одной из моих знакомых женщин не придет в голову снять на улице тесные туфли.
– Значит, все ваши знакомые ужасно глупы, – ехидно заметила девушка. Но Гай как ни в чем не бывало лишь улыбнулся, лениво разглядывая ее грязные посиневшие ноги.
– Глупость – не такой уж непростительный недостаток в женщине.
Корри от возмущения прикусила язык, но, прежде чем сумела подыскать достойный ответ, он неожиданно спросил:
– Вы голодны?
Такой простой вопрос… Вряд ли Гаю придет в голову, каковы могут быть последствия.
– Приглашаете меня пойти куда-нибудь поужинать?
– Не совсем. Все приличные рестораны уже закрылись. Нет, я надеялся, что мы поужинаем у меня в номере.
– В вашем номере?
Губы Корри тронула улыбка. Гай де Шар донне всмотрелся в лицо девушки. Что-то здесь неладно. Какой-то нюанс все время от него ускользает. Он был заинтригован и считал себя обязанным поднять брошенную перчатку. Гай мнил себя знатоком женщин, но Корри поражала его странным сочетанием зрелости и невинности, чисто кошачьей грации, хитрости и детского озорства. Она менялась постоянно, поминутно, быстрая, неуловимая, как ртуть. Неужели все это притворство? Трудно сказать. Увидев ее в опере, такую изящную, в дорогом платье, несомненно созданном гением Баленсьяги, очарованный прирожденной элегантностью, с которой она носила его, Гай был уверен, что столкнулся с одной из представительниц древнейшей профессии. Но теперь, когда она стояла перед ним босая, с покрытыми снегом волосами, он усомнился в собственных суждениях. Какая странная комбинация практичности и самозабвенной бесшабашности! Он почти надеялся, что она примет его предложение. Девчонка совсем не в его вкусе, слишком неопытна и дика, но что-то подогревало его интерес и стремление побольше о ней узнать… Этот немодный узел волос на затылке, капризно изогнутые губы, раскосые глаза с тяжелыми веками.
– Пытаетесь закадрить меня? – задорно бросила девушка.
Гай нахмурился. Возможно, он все-таки поторопился, пригласив ее. Такое вульгарное остроумие, такое детское тщеславие! Взрослые мужчины не «кадрят» молоденьких девушек!
– Ошибаетесь. На рассвете я вылетаю в Париж. И, признаться, предпочитаю блондинок.
Она невозмутимо пожала плечами:
– Прекрасно. А я – джентльменов.
– Неужели?
Глаза Гая раскрылись чуть шире и мгновенно сощурились. Да, в такой откровенности, безусловно, есть своя привлекательность. Так или иначе, ему предстоит убить несколько часов перед полетом. Она вполне может его развлечь.
– Прошу.
Он предложил ей руку. Корри на секунду заколебалась. Идея поужинать в номере, из которого ее с позором выкинули этим утром, была очень заманчива. И надо признать, она действительно голодна, поскольку пропустила обед и ужин, а музыка всегда вызывала у нее зверский аппетит. Но даже голод отступил перед ослепительной, самим небом посланной возможностью, которая ей представилась. Корри моментально все рассчитала. У него не было времени пожаловаться старшей перед поездкой в оперу, поскольку та никогда не возвращалась раньше восьми вечера. Значит, придется пустить в ход все уловки и хитрости, из кожи вон лезть, чтобы он не вспомнил об утреннем происшествии.
Корри смерила взглядом спутника. Мужчины, подобные Гаю де Шардонне, привыкли получать все что захотят. Он избалован, высокомерен, чванлив и слишком уверен в собственной неотразимости. Но она с ним справится. Вооруженная неприязнью, предупрежденная сегодняшней сценой… чего ей бояться?
Она взяла его под руку. Вместе они прошли в широко распахнутые двери красного дерева, над которыми отливало зеленью название отеля. Корри старалась не обращать внимания на бешеный стук сердца, надеясь, что горящие щеки немного остынут. В любой момент кто-то из слуг мог ее узнать, но придется рискнуть.
Холл выглядел иначе, чем днем, – тихий, тускло освещенный, точно сказочная пещера. Корри приняла вид скучающего безразличия и старалась ни с кем не встречаться глазами. Прошла целая вечность, прежде чем Гай забрал ключ у портье, и тут девушка внезапно осознала, что по какому-то странному стечению обстоятельств его присутствие делало ее невидимой. Совсем как в оперном театре. Возможно, потому, что она была его спутницей… его принадлежностью. Людей так ослепляли деньги, что они не обращали внимания ни на что другое.
Гай вернулся и повел ее к лифту. Корри задыхалась от непонятного волнения, будто он уносил ее в иной мир.
Через несколько минут они остановились у двери его номера. Шторы были спущены, в камине серого мрамора горел огонь. Корри инстинктивно подвинулась поближе к теплу. Она хотела почувствовать, что жива, что не превратилась в призрак. Отблески пламени скользили по ее плечам и рукам, влажным от снега.
– Вы никогда не носите пальто? – поинтересовался Гай.
– У меня его нет. Ненавижу пальто.
Под его насмешливым взглядом девушка равнодушно пожала плечами. Как он поклоняется условностям. Можно подумать, это единственный способ существования! Но она и Арлекин совсем другие! Если наберешься мужества никогда не носить пальто, весь мир открыт для тебя. Каждый знает, что незваные гости на вечеринке веселятся куда больше, чем приглашенные.
