Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 3.
…Собственно, у каждого из членов семьи Морозовых была своя, личная причина не желать видеть воочию Леонида Борисовича на семейном торжестве… В своё время он нешуточно приложил руку к тому, чтобы Дмитрий и Наталья разорвали свои отношения. На кону стояло счастье и здоровье его дочери… А ради Кристины он был готов на многое, если не на всё… И, кто знает, если бы не счастливая случайность, был бы сейчас у Валерки папа… а у самой Наташи — любимый и любящий муж и младшая Анечка.
Впрочем, доброе Наташкино сердце уже давно не помнило зла… Счастливое супружество, рождение детей, творческая жизнь настолько увлекли их с Дмитрием, что напрочь перечеркнули все прошлые чёрные дни…
Она абсолютно равнодушно занесла в список фамилию Леонида Лапина и снова подняла глаза на свекровь.
— Ещё кто–то будет?
— Больше — никого… — немного подумав, Анна кивнула невестке.
— И что там у нас получается? — Дима через плечо жены заглянул в список. — Сколько человек?
— Чисто гостей — тридцать… а с нашими — пятьдесят.
— Господи, Дима! — Анна всплеснула руками. — Вы что там удумали?! Всю труппу задействовали?!
— Мама, не волнуйся, — сын рассмеялся. — Это уже наши с Наташкой проблемы!
— Да не нужно было такого размаха… — Анна Сергеевна бросила на супруга просящий взгляд. — Саш, ну, хоть ты им скажи! Ну, что мы — английские монархи?! Посидели бы тихо, спокойно, по семейному… Мы, Дима с Наташей, Валерий со Светой, Алиса с Пашей… ну, и всё… Никто бы не суетился… А теперь вся Димкина студия ради нас старается.
— Профессия у нас такая, — Дима развёл руками, — праздничная! Так что принимайте как должное!
— А я — за размах! — Александр шутливо приобнял супругу. — Я же на тебе женился, а не на какой–то там английской королеве!
— И я — за размах, — подойдя сзади к родителям, Дмитрий наклонился и тоже обнял их обоих. — Это же и для меня самый знаменательный день!
— Почему это? — отец удивлённо обернулся. — Ну, понятно, что знаменательный… но самый знаменательный–то — почему?
— Потому, что прослеживается целая цепочка событий, — Димка снова поднял вверх указательный палец. — Между десятым ноября и десятым августа — ровно девять месяцев. Включаем логику…
— Ну, Дима… — пряча улыбку, Анна укоризненно прицокнула языком. — Это нетактично…
— А что я такого сказал?! — сын весело приподнял брови. — У меня, между прочим, тоже дети есть…
— Вот лучше пойди, посмотри, чем они там в детской занимаются, а то притихли как–то подозрительно.
* * *Чем больше приближался юбилей, тем больше сомневалась Анна Сергеевна в правильности своего решения… Ещё в тот вечер, когда они составляли список гостей, ей хотелось попросить Наташу, чтобы она вычеркнула оттуда Леонида. Делать это при муже не хотелось, и Анна уже чуть было не собралась отозвать невестку в другую комнату, но вдруг передумала… За исключением её отношений с Лапиным, между ней и Сашей никогда не было никаких хитростей, и поступить так значило бы обмануть супруга… Ведь он будет думать, что пригласил своего товарища… А товарищ и понятия не будет иметь, что о нём кто–то позаботился.
Это было бы, действительно, некрасиво… Отказавшись от этой мысли, Анна тем не менее, не могла представить себе Лапина на этом торжестве. В последнее время она более трепетно относилась к мужу, уделяя ему кроме привычной заботы о его здоровье и внешнем виде и другое — личное — внимание… Александр удивлялся переменам, произошедшим с его довольно строгой и сдержанной супругой, но, видимо, списывал их на возрастные изменения, происходящие в женском организме и на приближающийся юбилей.
Саша ей теперь казался особенно близким и родным… Анна как будто впервые увидела его другими глазами — глазами любящей женщины и искренне удивлялась, как она раньше не замечала, что он привлекателен как мужчина — даже в свои пятьдесят один год Александр был моложав и подтянут, без «традиционного» мужского живота, с прямой походкой, и без единого седого волоса… А эта его открытая улыбка… Всё это она видела на протяжении многих лет, но… как–то не замечала…
А ведь он все эти годы был замечательным мужем… Если бы Анне пришлось напрячь всю свою память, она бы не нашла в ней ни одного повода усомниться в верности супруга. Она не вспомнила бы ни единого грубого слова в свой адрес, ни единого упрёка, ни намёка на малейшее недовольство… Всё это воспринималось ей как должное, и лишь иногда, слушая своих коллег, жалующихся на измены и пьяные скандалы супругов, Анна с облегчением думала, что все эти ужасы семейной жизни обошли её стороной.
…Сейчас она всё воспринимала по–другому. Присутствие бывшего любовника на их с Сашей юбилее показалось Анне оскорблением чувств… Но не её, а — Александра. Она попробовала представить, как Лапин будет поздравлять их — говорить какие–то слова, пожелания… Саша будет улыбаться, принимать всё за чистую монету… Он будет благодарить Леонида, они обязательно обнимутся — все трое, и даже выпьют за дружбу и семейное счастье…
Из них троих только Саша не будет знать цены этим словам и объятиям…
…Нет. Этого она допустить не должна. Она виновата перед мужем… Но сейчас, ради уважения к нему, она не позволит ни единой неискренней улыбки, ни единого неискреннего тоста, ни единого неискреннего рукопожатия.
Она ещё какое–то время колебалась… чувство неловкости перед Лапиным нет–нет да и возникало в её мятущейся душе… Но примерно за неделю до торжества она решительно взяла в руки телефон. Ей показалось по голосу, что Леонид чем–то очень озабочен. Он сказал, что не может долго говорить, и, если у неё важное дело, то им лучше встретиться. Он был у себя в ресторане, и, рассудив, что не стоит откладывать разговор, Анна заявила, что приедет прямо туда.
Она снова ушла посреди рабочего дня, придумав себе какую–то дежурную причину… Это должен быть последний раз, когда она вот так покидает лицей… Это вообще должна быть последняя встреча с Леонидом… У них с Сашей, действительно, другая жизнь и другой путь.
…Это было всё, что осталось от его некогда серьёзного бизнеса… Ресторан, с которого начинал бизнесмен Леонид Лапин, оказался последним объектом, приносящим ему доход — все свои ночные клубы и развлекательные центры он несколько лет назад по довольно смутным причинам переписал на свою вторую супругу… вскоре покинувшую и его, и пределы города.
Ни Анна, ни Александр теперь не знали подробностей жизни Леонида, и могли судить обо всех переменах лишь со слов каких–то общих и очень дальних знакомых — сам Лапин предпочитал молчать, а Саша не имел привычки лезть в душу… да и трудно было сделать это во время редких и коротких телефонных разговоров.
