Развод, Новый год и прочие неприятности (СИ) - Иванова Ксюша
-Что-то быстро ты это понял...
-Нет, я серьёзно! Я понял, что без тебя не смогу жить! Я понял, что любил всегда только одну женщину. Да, натворил глупостей, но, Дана, мне казалось, что... Я старею! И всё! Всё! Впереди больше не ждёт ничего из юности - ни интереса женского, ни секса ночь напролёт, ни вечеринок, ни веселья. Только скучная семейная жизнь. Каждый день одно и то же...
Я не знаю, почему эти слова ранят меня больше, чем если бы он сказал, что просто разлюбил... Потому что это со мной его ждёт "каждый день одно и тоже"? Со мной - "скучная семейная жизнь!"
-Ты передумал и решил терпеть "скучные семейные вечера" до самой смерти?
-Я понял, что всё равно постарею, даже если буду пить, гулять и трахать молодых баб.
-Визит к психологу пошёл тебе на пользу.
-Я просто понял...
-Слушай! - осеняет меня. - А может, твоя Мариночка просто тебя бросила? М?
Кошусь на него и понимаю, что я, если не в точку попала, то очень близка сейчас к истине!
Что-то с Мариночкой нечисто.
И вдруг доходит!
-Она не беременна?
Вздыхает.
-Беременна. Только не от меня.
Я очень стараюсь сдержаться, но не могу!
Начинаю хохотать.
Вот это бумеранг! Что-то слишком быстро вернулся к тому, кто его запустил.
-На дорогу смотри. А то точно угробите меня с братцем вдвоём.
Упоминание Германа обрывает мой смех.
-Не от Германа ли беременна твоя Мариночка, раз уж вы всё делите на двоих?
-В смысле? - делает вид, что не понимает он. - Что мы там на двоих делим? Не понимаю! А-а-а-а! Он к тебе подкатывал? Скотина такая! Я так и знал! Не зря, значит, я ему врезал! А ты что? Спала с ним?
И смотрит так, словно он - любящий и ревнивый муж, а не козел-изменщик!
Паркуюсь возле подъезда. Сижу, обдумывая, что и как ему сказать.
Собираюсь с мыслями и говорю:
-Ты, Игнат, учти, я за тобой ухаживать не стану. Ни готовить тебе, ни стирать, ни-че-го. Жить - живи. Это пока и твоя квартира, места много. Но на меня можешь не рассчитывать...
23 глава
Это легко сказать "ты сам по себе, я - сама по себе", а вот воплотить в жизнь сложнее.
Смотрим с детьми кино в гостиной. Разместились на большом диване.
Игнат тихонько примостился в кресле. Упорно не сводит глаз с экрана.
Дети при нём напряжены. Сидят, нахохлившись, на пионерском расстоянии друг от друга. Ещё вчера при нас с Германом, не стесняясь, тискались.
Нет, ну, смысл притворяться, если они спят в одной комнате, а там, где учатся, живут в одной квартире?
Но Игнат не поймёт. И они это уже знают.
Невольно рассматриваю его.
Просто взгляд скользит мимо к экрану...
Рассматриваю спокойно, без лишних сантиментов.
Есть в нём какое-то внешнее благородство - седина, черты лица, поворот головы. И эта внешность его, картинка эта, сбивает с толку. Потому что напрочь не соответствует внутреннему содержанию. Внутри-то...
Воображение рисует на месте Игната его брата.
На мгновение что-то болезненно и восторженно сжимается внутри. Если бы Герман был с нами, здесь бы все смеялись сейчас...
Что изменилось, Дана?
Ведь что-то же изменилось в тебе, да?
Ещё вчера ты была уверена, что Герман просто хочет с тобой переспать, потому что фишка у него такая - спать с теми, кто был со старшим братом. А сегодня?
Пожалела бедненького, пострадавшего в аварии, и решила сдаться?
Что он там говорил?
"Никому не сдавайся пока"?
Типа, подожди и я поимею тебя первым после мужа.
Гадость какая!
А я ведь, как дурочка, при Софье его прийти обещала, и "вкусненького" принести! Идиотка, что с меня взять...
И так обидно за себя становится, что я встаю и иду на кухню. Всё равно смысла фильма не понимаю, зачем себя насиловать?
И хоть после праздника готовой еды осталось немало, решаю приготовить что-то, борясь с дурацкими мыслями о том, что "для Германа готовить будешь, да?"
На кухню выходит Игнат.
Садится за стол.
-Дан, есть у нас что-нибудь поесть?
То есть я сейчас должна метнуться, погреть, в тарелочку положить, хлебушка отрезать, вилочку подать, а потом и тарелочки помыть?
-Есть. В холодильнике, - отвечаю, наливая в кастрюльку воду на бульон.
-Ты можешь мне погреть?
То есть мою проникновенную речь о том, что я не буду за ним ухаживать, он пропустил мимо ушей? Ну, здорово!
-Не можешь.
-Но я не могу одной рукой!
-Езжай к своей маме. Она и согреет, и покормит с ложечки. И в лобик поцелует.
-Дан, они - пожилые люди, я не могу их обременять заботой о себе! Мне уже самому в пору о них заботиться.
-А меня, чужого тебе человека, можешь обременять? - ставлю кастрюлю на огонь.
-Ты мне не чужой человек. Ты - моя жена!
-Во-от! Именно это нужно было вспоминать каждый раз, когда твоя анаконда начинала вставать на другую бабу!
Молчит. Лицо такое несчастное, как будто его голодом морят. Страдалец!
-Хочешь анекдот расскажу? - не могу удержаться, прям вот зудит где-то на подкорке кровожадное: "Добить его, добить! Как он тебя там, в офисе!"
Вздыхает. Типа, ему не смешно и настроения нет.
А я всё равно расскажу!
-Заходит жена, значит, в лифт, а там две проституточного вида девушки обсуждают её мужа. Одна другой говорит: "А правда, что Шахов - жеребец в постели" А вторая ей отвечает: "Правда. Прикинь, у него не член, а настоящая анаконда!"
-Не смешно.
-Не смешно? Зато правда! Жеребец с анакондой! Ты только представь! Это ж даже круче, чем кентавр какой-нибудь! И, самое главное, это ж о тебе было!
-Почему обо мне? Может, о Германе?
-Потому что анекдот на этом не закончился. Жена заходит в кабинет мужа, а он там...
-Прекрати, Дана! - морщится, словно лимон жуёт.
-Не нравится меня слушать? Не разговаривай со мной!
-Дан, давай серьёзно. Я тебе просто обьясню ситуацию. Я вижу, ты как-то неправильно всё воспринимаешь. Ты всё поймёшь и примешь верное решение. Давай?
-Давай без давай! Он мне объяснит ситуацию! Что её объяснять? Примирения не будет! Жить с тобой я не стану. Вот и вся ситуация.
-Ты просто повелась на моего братца. У вас уже что-то было, говори! - подхватывается из-за стола, стул с грохотом падает на пол.
Подлетает ко мне. Останавливается в полуметре, сверкая глазами.
Ох, сцена ревности подъехала!
-Какая прелесть. Игнат Шахов в роли Отелло. Жаль, рука в гипсе, а то бы задушил меня в порыве праведной ревности!
В гостиной на телевизоре отключается звук.
-Ма-ам? - раздаётся испуганный голос Кристины.
-Всё нормально, дочь, твой отец просто уронил стул, - кричу ей. И ему говорю спокойно. - Давай, не будем ломать комедию. У нас сейчас Влад живёт. Не нужно показывать мальчику, что у нас в семье полная жопа происходит.
-Ты знаешь, за что я Герману по роже в машине съездил?
-И знать не хочу, - разворачиваюсь к столу и начинаю нарезать курицу.
-А я всё-таки скажу.
Поднимает стул. Садится.
-Он решил предупредить меня, что собирается за тобой приударить. Так и сказал: "За твоей спиной делать этого не хочу. Предупреждаю". Гардемарин блять! Благородство так и прет!
Губы невольно растягиваются в улыбке.
И правда, гардемарин...
Но для меня сейчас этот рассказ Игната означает намного-намного больше.
Если Герман решил Игната поставить в известность о том, что он собирается что-то там начать со мной, то... ну, не просто переспать, значит! Если бы просто переспать, можно было бы так сделать, чтобы и не узнал никто!