Укротить сердце (ЛП) - Хантер Ава

Я не задаю вопросов, я и так все вижу. Чарли гордится своим ранчо. Он сам работает здесь. Его уважают. Он добр к животным.

Это заставляет меня очень сильно хотеть спасти его ранчо.

Я вытираю вспотевший лоб, когда мое внимание привлекает какое-то движение. Охваченная любопытством, я иду к открытым дверям конюшни и выхожу наружу. Напротив находится большой огороженный загон, на котором две лошади танцуют что-то вроде танца. Всадники похожи на смерчи, за ними поднимаются клубы пыли и грязи.

Низкий голос Чарли раздается у меня за спиной.

― Давай, ― говорит он, протягивая мне бутылку воды и приглашая пройти вперед.

Я улыбаюсь. Похоже, мое молчание будет вознаграждено.

Мы выходим на солнечный свет и направляемся к загону. Звук копыт гулко разносится по траве, вибрация пронзает меня насквозь. Когда мы подходим ближе, я замечаю, что это Уайетт и Фэллон.

На этот раз я задаю вопрос.

― Что они делают?

― Тренируются. ― На суровом лице Чарли появляется легкая улыбка. ― Фэллон ― чемпион по скачкам вокруг бочек. Она берет уроки у Уайетта, когда не хочет его убить. ― Он показывает пальцем. ― Видишь? Она должна его слушать, но она его перебивает.

Лошади издают радостное ржание. Я смотрю на их массивные мышцы, переливающиеся на ярком летнем солнце. В клубах пыли мелькают рыжие и каштановые пятна.

― Не забывай, ковбойша, я все еще могу обогнать тебя на целую милю, ― восклицает Уайетт.

― Ха, ― усмехается Фэллон, когда они проносятся мимо нас. Ее смех похож на нож, острый и режущий.

― Она достаточно хороша, чтобы надрать ему задницу. ― Чарли усмехается и подходит к забору. ― Черт, ― говорит он себе под нос. ― Эта девчонка умеет летать.

Я бросаю быстрый взгляд в его сторону. Костяшки его пальцев побелели, так сильно он сжал ограждение, но на его лице светится гордость.

У меня внутри все переворачивается. Мне не нравится ни то, как он смотрит на нее, ни то, что я чувствую. Как будто я что-то потеряла, даже не успев этого обрести. Не то чтобы я хотела завоевать его. Ничто в Чарли Монтгомери с его вечной хмуростью и сердитым ворчанием, не позволяет мне думать, что у меня есть хоть какие-то шансы на успех.

― Ты с Фэллон? ― Я стараюсь, чтобы вопрос прозвучал непринужденно.

Он моргает. А потом смеется. Яркий восхитительный смех, от которого у меня сердце начинает биться чаще.

― Господи, нет. Она как младшая сестра. Для некоторых из нас, ― бормочет он.

Я забираюсь на ограждение, чтобы лучше видеть.

― Ты обучаешь своих гостей?

― Да. У нас есть дневные занятия, на которых Уайетт проводит инструктаж. Но не так, как сейчас. Мы не хотим никого убивать, ― язвительно усмехается он.

― Значит, вы открыты только летом?

― Да. ― Он придвигается ближе, становясь рядом со мной. ― С июня по День труда. Осенью, когда мы закрываемся для гостей, Уайетт проводит родео-тренинги здесь, на ранчо, для любого ковбоя, достаточно тупого, чтобы брать у него уроки.

Мой взгляд возвращается к всадникам.

― Это опасно? Родео?

Он поджимает губы.

― Да. У Уайетта были сломаны ребра, запястья. Однажды копыто попало ему в рот, и он остался без передних зубов.

Я вздрагиваю от этого образа.

― Похоже, ты разбираешься в этом.

Напряженный кивок.

― Я когда-то участвовал в соревнованиях. Давным-давно.

Мой разум перегревается, когда я представляю Чарли верхом на лошади. Настоящий ковбой. Уверенный и сильный. С темными волосами, грубыми чертами лица и мощными мускулами, он выглядит так, будто был создан из пыли и песка родео. Интересно, почему он прекратил?

Мой взгляд возвращается к пастбищу.

― Должно быть жалко, ― пробую я. ― Отказаться от этого.

Тишина.

Фэллон проносится мимо нас, ее татуировки сверкают на солнце, длинная коса цвета карамели развевается на ветру, а ее лицо…

Я поражена.

Святое дерьмо.

Ее лицо. Выглядит так, будто она отдалась экстазу и всему святому.

Я хочу выглядеть так же. Я хочу чувствовать себя так же. Я прижимаю руку к сердцу, желая, чтобы оно стало свидетелем этого.

То, чего я жажду.

Слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю их остановить.

― Я бы с удовольствием это сделала, ― говорю я, задержав дыхание.

Чарли напрягается рядом со мной, давая понять, что я сказала что-то не то. От него исходит холод, похожий на арктический. Его лицо мгновенно темнеет.

― Нет, Руби, черт возьми, этого не будет.

Затем он отворачивается от меня и уходит обратно в конюшню.

Мои усталые глаза смаргивают горячие слезы разочарования. Его резкое и холодное отношение, его острый язык причиняют боль.

На самом деле, это больно.

С этим ковбоем мне не победить.

Ну, к черту Чарли Монтгомери. Я здесь, чтобы работать. И именно это я и буду делать. С ним или без него.

Я оглядываю загон. Фэллон и Уайетт препираются, сидя верхом на лошадях. Небольшой сарай с бочками для дождевой воды перед входом. Пыльные пикапы втиснулись на небольшую стоянку на узкой боковой дороге.

В этот момент мое внимание привлекает громкое фырканье. Повернув голову, я обнаруживаю рядом еще один круглый загон для лошадей, диаметром около сорока футов¹⁷, обрамленный стальными перекладинами. Лошадь, похожая на бурю, цвета черного дерева с белым ромбом на лбу, гарцует туда-сюда. Она выглядит беспокойной и сердитой, как и я сейчас.

Я подхожу к загону и забираюсь на ограждение, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть.

― Привет, ― говорю я, прежде чем прищелкнуть языком, как это делал Чарли.

Резко раздув ноздри, лошадь уходит от меня.

Раздраженная тем, что это еще одно существо, которому я не нравлюсь, я решительно набираю полную грудь воздуха.

Я не сдамся.

Сердце бешено колотится, я протягиваю руку в сторону лошади. Поднимаюсь на ограждение, становясь на цыпочки. Ошибка. Потому что я слишком сильно наклоняюсь вперед. И теряю равновесие.

А потом падаю.

Глава 10

Чарли

Я бегу.

Чтобы спасти гребаную жизнь Руби.

Она сидит в круглом загоне, где Уайетт держит «демонов». Диких лошадей, которых он вызволил из плохих ситуаций и которых еще нужно объездить.

Лошадь может затоптать ее.

Эта единственная мысль заставляет меня мчаться к Руби, словно она вырывает мою чертову душу.

Она смотрит на меня, не понимая, почему я бегу к ней, как проклятый идиот. А потом она машет мне рукой.

Машет, черт возьми.

У меня нет времени злиться. Я должен вытащить ее оттуда.

Лошадь мечется по загону, и перекладины клацают, когда она отскакивает в сторону. Когда копыта лошади едва не задевают ее ладонь, Руби очень быстро понимает, почему ей нельзя находиться в этом загоне.

Широко раскрыв ярко-голубые глаза от паники, Руби ползет назад. Вслепую ощупывая перекладины и хватаясь за них, она пытается встать на ноги. Она пытается забраться наверх, но лошадь, поднимающая пыль и траву, мешает ей как следует ухватиться.

Краем глаза я вижу, как Уайетт мчится на своей лошади к загону. Фэллон следует за ним по пятам. Руби вздрагивает, страх вспыхивает в ее глазах, как оборванный провод. Ее золотисто-розовые волосы блестят на солнце, когда она прижимается своим маленьким телом к ограждению.

И тут я вижу ее.

Мэгги.

Мэгги в стартовом стойле, улыбающаяся той уверенной улыбкой, которую она носила как значок, ожидая участия в своем последнем в этом сезоне забеге с бочками. За несколько минут до начала соревнований ее лошадь испугалась и кувыркнулась назад, прямо на нее. Я упал на колени на этой арене и закричал. Я не останавливался до тех пор, пока отец не отвез меня в больницу, где нам сообщили о том, что Мэгги больше нет. Я хотел убить эту лошадь, вышибить ей мозги из дробовика, потому что она украла у меня Мэгги.

Я не смог защитить ее. Моя единственная чертова работа в жизни, и я не смог ее выполнить.

Я не мог ее спасти.