Мэй Сартон - Преображение любовью
— Если ты бросаешь мне вызов, будь готова к последствиям.
Элис улыбалась, отвечая на его ласку.
— Я готова. И… 0! Я думаю, ты тоже. Все произошло быстро, слишком быстро, но они были сильно возбуждены и полны страстного желания. Откатившись от нее, Титус издал глубокий вздох удовлетворения, затем рассмеялся, увидев, что они лежат на лестничной площадке.
— По-моему, это прекрасно.
— М-да… — Элис села, только теперь ощутив твердость пола. — Как мы смогли здесь кончить?
Глядя на прядь ее золотистых волос, упавшую на белую, крепкую, с розовым соском грудь, он сказал:
— Кто говорит, что мы кончили?
— Что.? — спросила Элис, широко раскрыв глаза. — Вот здорово! Ты собираешься продолжить?
На этот раз они занялись любовью в кровати, которая занимала почти всю комнату. Позже, когда они, утомленные, лежали, обнявшись, израсходовав все силы, прежние раздражение и гнев Элис были полностью забыты.
Она положила голову ему на грудь, ощущая щекой сильное биение его сердца, и начала играть росшими у него на груди волосами, накручивая их на кончики пальцев. Но вопрос вертелся на языке, и она спросила:
— Почему ты уехал?
Элис почувствовала, как он напрягся, но ответил не сразу.
— Я не хотел уезжать. Мой старый товарищ по колледжу оказался в затруднительном положении, и ему была нужна моя помощь.
— И ты помог?
— Да, надеюсь, теперь все в порядке.
— А что это за товарищ?
— Ты его не знаешь, мы не виделись несколько лет, и я почти забыл о нем.
— Почему же он обратился к тебе за помощью? Титус заколебался, подыскивая ответ:
— Возможно, потому, что я сумел справиться с его трудностями лучше, и потому, что я у него в долгу.
— А какие у него были неприятности? Наклонившись к ней, Титус похлопал пальцем по ее носу.
— Знаешь, ты очень любопытная женщина. У меня могут быть секреты?
— Нет.
— Держу пари, у тебя есть секреты от меня.
— А вот и нет.
— Нет? А как насчет новой шубки, которую ты принесла украдкой; думаешь, я не заметил? За это ты должна быть наказана.
И он начал щекотать ее, зная, что она этого не переносит.
Элис вскочила и стремительно скрылась в ванной, заперлась и открыла только тогда, когда он пообещал больше этого не делать.
Лишь много позже, когда разговор был почти забыт, она вспомнила, что он так и не ответил на вопрос, какие неприятности были у его друга.
Вскоре Элис совсем забыла о происшедшем. Она начала строить более определенные планы насчет свадьбы, которую предполагалось сыграть весной следующего года. Но сперва им предстояли долгие каникулы, и они собирались опять поехать в Египет.
На этот раз Элис ехала как ассистентка и секретарь Титуса.
— Доставлять мне радость в постели — важнейшая часть твоей работы, шутливо заявил Титус.
— Я буду содержанкой, — отшутилась Элис. — За мои услуги будут платить.
— А ты, кажется, довольна?
— Конечно.
— Если бы члены партии женской свободы услышали твои слова, то тебя исключили бы из ее рядов.
Усевшись ему на колени и обняв руками за шею, Элис сказала:
— Ни одна женщина не захочет быть членом этой партии, если ей посчастливится лечь с тобой в постель.
Польщенный ее ответом, он спросил:
— А тебе посчастливилось?
— Возможно. Я думаю, ты просто обязан быть лучшим любовником в мире.
Титус принял деланно суровый и грозный вид:
— Будешь искать другую работу?
— Не буду. Я ведь знаю, лучше тебя никого нет.
Он погладил ее по волосам, и его взгляд стал нежнее:
— Иногда я забываю, насколько ты молода и наивна.
— Я не наивна, — запротестовала Элис, считая себя умудренной жизненным опытом.
— Нет, ты наивна и не знаешь трудностей. Ты одна из немногих счастливиц, которые живут, как в коконе. Единственный ребенок обожающих тебя родителей, сейчас ты под моим покровительством. У тебя всегда все было в порядке. Живешь в воображаемом мире. Ты хоть понимаешь, какая ты счастливая? Иногда я думаю, что надо тебя встряхнуть и заставить посмотреть, какой он, этот реальный мир.
— Я не хочу. Ты — весь мой мир. Всегда и навечно. Не хочу ничего менять, хочу только выйти за тебя замуж и иметь детей. Тогда наша жизнь будет полной и счастливой навеки.
К ее удивлению, его глаза помрачнели и он нахмурился.
Прижав ладонь к его щеке, Элис заглянула ему в лицо.
— Титус, что с тобой?
Он медлил с ответом, но потом повернул голову и поцеловал ее ладонь.
— Ничего, ничего, из-за чего стоило бы волноваться твоей красивой головке.
Затем Титус переменил тему разговора, и Элис забыла о нем, но осталось ощущение, что ее обманули.
Они вели довольно замкнутую жизнь, много работая, иногда выбираясь в общество, но всегда испытывали желание быть вместе.
Однажды вечером, через два месяца после внезапного отъезда Титуса, раздался телефонный звонок. Телефон стоял в холле, и Титус взял трубку. Обычно он оставлял дверь в гостиную открытой, но на этот раз, произнеся несколько слов, закрыл ее.
— Кто звонил? — спросила она, когда он вернулся.
— Обычный разговор об интригах в колледже. Он сел за письменный стол и занялся работой, но когда Элис через несколько минут взглянула на него, то увидела, что Титус сидит, уставившись в пространство; лицо было мрачным, а пальцы так крепко сжимали ручку, что суставы побелели.
Главная беда Элис заключалась в том, что она зачастую говорила и поступала импульсивно. Она уже открыла рот, чтобы спросить, что случилось, но на этот раз сдержалась. В университете ходили слухи о предстоящем сокращении штатов, и дня за два до этого она слышала, что нескольким преподавателям придется уйти. Возможно, разговор шел об этом. Она даже не представляла, что Титуса могут уволить, ведь он был очень хорошим преподавателем, а его работы получили международное признание. Но он мог переживать за своих друзей, которым грозила потеря работы. Элис решила, что должна выждать. Титус сам ей все расскажет, когда будет к этому готов.
В последующие дни Титус выглядел довольным и счастливым, но Элис чувствовала, что с ним что-то происходит. Она попыталась через знакомых получить достоверную информацию о предстоящих сокращениях, но преподавательский состав держал все в строгом секрете, а приятели-студенты знали не больше, чем она.
Как-то в полдень, вернувшись домой, Элис услышала, как Титус разговаривает по телефону. Голос звучал резко, почти отчаянно:
— Но какой толк в этом, Камилла? Ты знаешь, я могу приехать, если это поможет, но Гарри не нравится, когда я приезжаю, и Тим… — Он прервался на полуслове, увидев Элис, и быстро закончил разговор словами:
