Памела Кент - Притяжение любви
Он познавал ее на вкус. Она была теплой, прозрачной, женщиной до кончиков ногтей. Он слышал ее шепот, чувствовал, как она выгнулась навстречу ему. Грудь у нее была небольшая, великолепной формы, и он ласкал каждую языком, делая круги вокруг сосков. Она вздохнула и выгнулась дугой, предлагая ему еще большую свободу. Он обхватил сосок губами и принялся нежно его покусывать. Она прошептала что-то, в ее шепоте слышался призыв к новым ласкам. Он приподнял край ее юбки, и его руки заскользили по бедрам, пока не достигли самого сокровенного, продолжая поглаживать ее сквозь тонкую ткань трусиков.
Она опять изогнулась, и он сразу не понял ничего. Она сжалась и вскрикнула, затем крик повторился. В конце концов он все понял.
Он крепко прижал ее к себе, ее продолжала сотрясать дрожь разрядки. Кровь стучала у него в висках. Он смог довести ее до таких высот! Он знал, как охотно она отзывалась на его ласку, как удивительно сексуальна, но никогда и не надеялся, что он может так ее возбудить.
Он прошептал ее имя. Ее руки сомкнулись вокруг него, затем он почувствовал, что она стягивает с него свитер. Все его эмоции были обострены до предела. Закрыв глаза, он чувствовал, как она расстегивает пуговицы на его рубашке. Затем ощутил ее руки на своей груди.
— Твоя очередь, — мягко прошептала она. Ее слова отозвались где-то глубоко в нем. Он был уже настолько возбужден, что не помнил, случалось ли такое прежде, а она даже еще и не дотронулась до него.
— Еще нет.
— Ты не знал? — спросила она. — Ты и не знал, что ты со мной делаешь?
Он не мог, не знал, как ответить. Ее губы блуждали по его груди. Он знал, что никто их увидеть не может, что темнота и зелень скрывают их. Но чувствовал себя полностью открытым этой женщине, всему миру. Он обманывал сам себя, считая, что может управлять своими эмоциями. А сейчас исчезли все его мысли.
Легким движением руки она расстегнула ему джинсы. Ее рука, грациозная, многообещающая, опустилась на него. Сквозь ткань он ощущал жар ее пальцев и застонал.
— Хорошо. Ты должен хотеть меня так же, как я хотела тебя.
Он задержал ее и снова поцеловал. Ее губы были мягкие и уступчивые. Они становились все мягче, по мере того как длился поцелуй. Но ее руки не останавливались. Они легко скользнули под ткань трусиков и начали свою эротическую игру. Огонь пробежал по его жилам. Как он может так хотеть ее, как может умирать от желания?
Она оторвалась от его губ и стала покрывать поцелуями дорогое лицо и шею. Медленно, в то время как рука двигалась все быстрее. Ее губы коснулись соска, зубы принялись его покусывать. Она рассмеялась, и он почувствовал, что смех вызвал новый взрыв желания.
Он изогнулся, как она прежде. Затем прокричал ее имя. Ее рука замедлила свои движения, затем остановилась.
— Твой кофе. — Линдсей стояла перед Стефаном, протягивая ему чашку с его именем.
Он взял ее и удивился, что у него не дрожат руки. Он был настолько захвачен своими воспоминаниями, что на мгновение светлячки показались ему снежинками.
— Можно измерить наши отношения по чашкам кофе. — Он подвинулся, освобождая ей место.
Она примостилась рядом.
— Нам не полагается иметь никаких отношений.
— У нас двое детей.
— Они не переставая болтают о Конге. Они счастливы, что ты его привез.
— У нас был прекрасный вечер.
— Да? Я рада. Ты им нужен.
Интересно, а ей он еще нужен? Есть ли теперь другие мужчины в ее жизни, которые заняли его место? Он не знал, какое место занимал в ее жизни, но был уверен, что существует множество мужчин, которые бы этого хотели.
Они никогда не говорили об этих безымянных, безликих существах, хотя эти мысли и преследовали его. Она не была больше его женой и имела полное право на такие взаимоотношения, но одна мысль, что ее обнимают чужие руки, приводила его в бешенство. И никакой развод не мог этого изменить. Она оставалась в его душе, и никакие адвокаты, законы и судьи не могли этого изменить.
— Ты когда-нибудь думал о новой семье?
Он решил, что она угадала его мысль.
— А ты?
— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос. Как будто простой ответ — целая проблема для тебя.
— Ты не всегда меня за это упрекала!
— Нет. Это пришло позже. Когда я почувствовала себя несчастной.
Он поставил чашку на пол террасы.
— Я должен идти.
Она накрыла ладонью его руки.
— Нет, останься. Извини, Стефан. Мне кажется, нам надо научиться быть в разводе.
— Я не собираюсь жениться. — Он сел, оставив кофе на полу. Ему и так будет трудно заснуть.
— Почему?
— Ты удивлена?
Она сомневалась, стоит ли продолжать. Она не знала, чем закончится разговор, и боялась чего-то. Она была слишком уязвима сегодня вечером, и, по-видимому, Стефан тоже. Слезы подступали к глазам. Во второй раз за сегодняшний вечер. Она с трудом проглотила комок, подступивший к горлу.
— Наши друзья любят рассказывать мне, как много женщин теперь в твоей жизни, — сказала она, удерживаясь от слез.
— Какие друзья?
— Это неважно.
— Важно. Почему кто-то может быть так преднамеренно жесток?
— Жесток? Да нет же. Мы разведены. Мне кажется, они думают, что мне интересно.
— Это жестоко.
Она вздохнула.
— У тебя, конечно, есть право на личную жизнь так же, как и у меня. Я просто не ожидала, что это мне будет небезразлично.
— Не ожидала?
— Мне кажется, я никогда об этом не думала. Все было настолько больно, и я не думала, что эта боль будет продолжаться.
— Почему ты сейчас об этом вспомнила?
— Не знаю. Наверное, ты прав. Может, я действительно схожу с ума.
— Я никогда этого не говорил. — Он повернулся к ней. — Я никогда даже не думал об этом.
— Я вижу огни в небе, где их вовсе нет. Вдруг я начинаю верить в НЛО, чего раньше со мной не было. Я лью слезы по малейшему поводу. — Она опять проглотила слезы. — Я задаю себе вопросы, которые меня не должны касаться.
— В моей жизни нет других женщин. Я хожу с коллегами туда, где мне необходимо бывать. Я пытался дважды назначать свидания, но они закончились полным фиаско. Я пытался представить этих женщин в своей постели, и это было ужасно.
Она уставилась на него.
— Стефан!
Он провел рукой по волосам.
— Ты это хотела услышать, Линдсей? Ты этого хотела? — Он встал и подошел к перилам. Небо было усеяно звездами, такими далекими. Это не имело значения. Он задыхался. — Я не спал ни с кем после развода. Не смог преодолеть чувство, что я предал бы тебя, если бы сделал это.
— Почему я принесла тебе столько боли? Как ты мог причинить такую боль мне?
— Не имеет значения. Нельзя ничего вернуть.
