Эмма Дарси - Дверь в Зазеркалье
Смахнув слезы со щек и сделав глубокий вдох, Кристи повернулась и пошла к своему номеру, теперь уже в правильном направлении. Арман неотступно следовал за ней. Дойдя до своей двери, Кристи остановилась и посмотрела ему в лицо.
— А если авария не была зарегистрирована? Если машина сорвалась и затонула в очень глубоком месте? Если…
— Слишком много «если», — оборвал он ее.
— А может, вы просто не хотите ее искать? Арман схватил Кристи за плечо и сжал его будто железными тисками.
— Что, черт побери, ты имеешь в виду?
Яростные, обвинительные слова сами слетали с губ Кристи.
— Найди вы Колетт, появится много вопросов и проблем, а вам это не нужно. Это может развенчать вашу удобную историю о вероломной жене и нерадивой матери. А если пресловутого американца не было с ней?
— В любом случае я хочу знать правду, — решительно произнес Арман. — Какой бы она ни была.
— Неужели? — Кристи не скрывала своего сарказма. — А сможете ли вы тогда оправдать себя? Если окажется, что это Колетт оказалась жертвой, а вовсе не вы? Если она приняла мученическую смерть еще два года назад и все это время ее считали подлым, вероломным, бессердечным существом? Как вы будете жить с этим?
— У тебя нет доказательств, что все было именно так, как ты говоришь.
Кристи видела, что ее слова больно задели его, что Арман в ярости и растерянности.
— Думайте, как хотите. Но позвольте сказать вам, мсье Дютурнье, что я ни за что не поверю, будто моя сестра бросила детей, семью. Тот, кто пережил то, что мы с ней пережили в детстве, никогда не сделает ничего подобного. И вы, ее муж, как никто должны были понимать это.
От этих страстных обвинительных слов Арману сделалось не по себе. Кристи вырвалась из его сильных пальцев и отвернулась, чтобы открыть дверь.
— Вначале я тоже не верил в ее вероломство, — произнес он ей в спину.
Кристи обернулась и покачала головой.
— Ей надо было погибнуть, чтобы доказать свою невиновность? Что ж, она ее доказала. Моя сестра мертва.
Непрошеные слезы вновь полились из ее глаз. Как назло, ключ никак не открывал дверь, а рядом возвышался Арман Дютурнье, неумолимый в своей настойчивости. Он взял, вернее, вырвал ключ из ее пальцев. Находящаяся на грани нервного срыва Кристи закричала:
— Я справлюсь сама! Оставьте меня в покое!
— Нет! Я не оставлю тебя в покое, пока мы не заключим соглашение.
— Что вы имеете в виду? Я сделала все, как вы хотели. Больше нам не о чем говорить!
— Завтра ты поедешь со мной в Креси и поможешь выяснить правду.
Это была не просьба, а приказ.
— Мне нечего вам больше сказать. Я больше ничего не знаю, — горько прошептала Кристи.
Арман оставался неподвижен, как скала.
— Если мне сказали неправду… Если Колетт оклеветали… С твоей помощью я хочу расставить все точки над «I». Ты займешь место Колетт…
— Вы хотите, чтобы я заняла место Колетт в качестве вашей жены?! — Кристи в ужасе отпрянула. — Никогда!
— Я неправильно выразился, — поторопился ус покоить ее Арман. — Речь идет не о подлоге. Ты — это ты. — Он наклонился и пристально посмотрел прямо в глаза Кристи. — Но в любом случае ваше сходство с Колетт возымеет эффект разорвавшейся бомбы. Я хочу посмотреть на их реакцию.
Кристи была в смятении, в ярости. Как этот человек смеет просить ее о помощи, если она знает о нем неприглядную правду?
— Почему я должна помогать вам? Моя сестра мертва. И я точно знаю, что прямо или косвенно, но вы виновны в этом…
— А дети? — тихо спросил Арман. — Ведь теперь они — твоя семья. Разве ты не хочешь познакомиться с племянниками?
Дети… Пьер и Элоиза! Это был запрещенный прием.
Бог мой! Ведь Арман прав — у нее есть племянник и племянница. Она больше не одна на этом свете. Колетт оставила после себя две маленькие жизни, которые теперь часть и ее, Кристи, жизни.
Дети, оставшиеся без матери…
Осознание этого пронзило сердце Кристи острой болью и в то же время наполнило ее жизнь смыслом. Она теперь тетя Она может постараться заменить им мать. Любить их, заботиться, защищать. Если ей позволит… их отец.
Ее взгляд сфокусировался на лице Армана Дю-турнье.
— Куда вы хотите, чтобы я поехала с вами?
— Ко мне домой, У меня замок в Креси, недалеко от Бордо.
Замок. Кто бы сомневался? То, что Арман Дютурнье — богатый аристократ с многовековой родословной, Кристи заподозрила с самого начала. Теперь ее подозрения подтвердились.
— Дети там?
— От. Да.
Конечно. Пока он в Париже развлекается с Шармэн, дети сидят в замке под присмотром нянек. Кристи сама не ожидала от себя такой злобности.
— Кто за ними присматривает, пока вас нет? — спросила она ровным голосом.
— Это родовой замок. Там живут моя мать, мой брат с женой, моя сестра. Естественно, там большой штат прислуги.
Для кого естественно! Конечно, у детей есть няня. Но ведь Кристи — их родная тетя, у нее тоже есть права на детей.
— Я смогу остаться там на какое-то время, чтобы познакомиться с детьми? — спросила Кристи, надеясь, что Арман не уловил жалобную нотку в ее голосе.
Он кивнул.
— Они должны знать родню со стороны матери так же, как и со стороны отца. — Арман старался быть справедливым.
Кристи облегченно вздохнула.
— Это очень много значит для меня. Спасибо, мсье.
Чувственные губы Армана искривились в ироничной усмешке.
— Рад, что сделал хоть что-то, что ты одобрила.
Кристи смутилась. Ей было легче, когда она ощущала враждебность по отношению к этому мужчине. Он плохо обошелся с ее сестрой. И еще это запретное влечение, которая она сама испытывает к нему…
— Вы сказали — ехать надо завтра? — отрывисто спросила Кристи.
— Я хочу начать новое расследование как можно скорее. Чем быстрее все выяснится, тем лучше. — Лицо Армана стало суровым, голос резким. — Если ты присоединишься ко мне за завтраком в моем номере, мы разработаем план. Если ты забыла, мой номер рядом с твоим и их соединяет дверь.
Забыла ли она?! Номер, где он ее целовал? Это невозможно!
— Во сколько?
— В девять устроит?
— Да. Спокойной ночи, мсье, — сдержанно пожелала Кристи. Она заставила себя отвести взгляд от его красивого лица. Сексуальное воздействие, которое оказывала на нее близость Армана, все больше пугало ее.
— Я думаю, будет лучше, если ты станешь звать меня по имени и на «ты», ведь я твой зять. — Голос его стал неприятным, скрипучим.
— Хорошо, Арман, — послушно произнесла Кристи, мысленно убеждая себя, что в том, чтобы называть его по имени, нет ничего интимного. Он — ее зять. Почти что брат… О, нет!
— А ты не против, что я зову тебя Кристи?
