Невеста младшего брата (СИ) - Николаева Елена

Мама ошиблась. Поскольку больше я не влюблялся ни в одну особь женского пола. А бутылку вместо меня открыла несносная девчонка, которая ворвалась в мою жизнь как ураган. Едва не убила, разозлила и нашкодила…

Вон, из-за неё даже любимая люстра мамы приказала долго жить.

«Что же будет дальше?» — спрашиваю себя, неотрывно глядя в её глаза.

По телу огненная волна проносится. Закипаю, но послать Иву к чертям не могу!

Давай, малыш.

Удиви меня ещё раз.

— Вкусно… — шепчет девчонка, слизывая с губ застывшие капли вина. А затем снова подносит к сексуальному рту горлышко и делает несколько жадных глотков шампанского.

В мозге происходит выброс дофамина. Предвкушая удовольствие, я слежу за каждым движением её язычка.

Что ж ты творишь, зараза?

— Хотите? — протягивает мне полупустую бутылку, облизываясь.

— Хочу, — взяв из её рук бутылку, вливаю в себя вино.

Вкус груши, яблока и, кажется, персика с утонченной кислинкой распространяется по всему рту. А мне этого мало. Хочу её губы… Хочу её сладкий язык… Её всю хочу…

— Допивай, — слизав с губ остатки пузырьков, возвращаю Иванне бутылку.

— Всё? — робеет она, но совершает несколько глотков.

— До дна, Ива. Раз уж взяла «меченое» вино, придется его допить. Специально эту бутылку выбрала или не заметила?

— Я не выбирала. Просто взяла первое, что попалось под руку. Вы сами разрешили, — смотрит на меня, хлопая длинными ресницами.

— Просто? — прищуриваюсь, понимая, что она не врет. Уже понял — не умеет Ива это делать. Абсолютно. Более наивной и открытой девочки я ещё не встречал.

— А где она меченая? — ответив вопросом на вопрос, Иванна приступает изучать бутылку. Рассмотрев этикетку, округляет глаза. — О, Боже… Совет да любовь? — вскидывает на меня ошарашенный взгляд. — Какая ещё избранница? И что у вас в руке? — нацелив фокус на бархатный футляр с кольцом, издаёт короткий нервный смешок. — Вы же не собираетесь…

— Не собираюсь, — сухо прерываю её мысль, отправляя ювелирное изделие на стойку. — А ты? Собралась замуж за Илью? — глухо спрашиваю, пригвождая Иванну к месту тяжелым взглядом.

— Нет, — качает головой.

— Почему?

— Потому, — вздыхает.

— Почему, Ива? — давлю интонацией.

Щеки девчонки покрываются алыми пятнами.

— Потому что это ответственный шаг, к которому я не готова, — шумно вздыхает. — Я не хочу с бухты-барахты… Это неправильно.

— Любишь его?

Сука, зачем мне это знать? Какого хера я лезу в её душу, кто бы мне объяснил?

— Н-не знаю, — опустив глаза, вертит бутылку в руках.

— Зачем тогда приехала с ним сюда?

Молчит.

— Ива? — с помощью холодного тона вынуждаю посмотреть на меня.

— Какое для вас это имеет значение?

— Огромное, — подытожив, отбираю у девочки шампанское. Делаю большой глоток, затем отправляю бутылку на стойку к гребаному кольцу. — Зачем? — повторяю вопрос.

— Я н-не знаю, Максим Андреевич… — шепчет она задушенно. — Я запуталась…

— В чем?

— Не могу вам объяснить. Не знаю…

— Ива, в чем запуталась?

— Не знаю! — вскрикнув, она приседает и пытается нырнуть под стойку. Ловлю её за плечи, пресекая побег. Возвращаю обратно. Ставлю девчонку перед собой.

Глаза в глаза.

От зрительного контакта прошибает горячим током. Тело бросает в жар. Кровь, слетевшая стремительной волной к паху, вынуждает занывший член налиться тяжестью.

— Чего бы ты хотела сейчас? — сексуальное желание, которое я испытываю к этой девочке, полностью выдает мой охрипший голос.

— Что вам от меня нужно? — Иванна мечется взглядом по моему хмурому лицу.

Притягиваю девочку ближе так, что мой уже каменный член сквозь толщу одежды прижимается к её животу.

— Поцелуй, — требовательно выдыхаю, шевельнув дыханием волоски на её лбу.

— Что? — теряется она.

Ее тело откликается, я это вижу и чувствую, но Иванна настолько смущена моей близостью, что готова вот-вот провалиться сквозь землю.

— Поцелуй меня, — повторяю с той же настойчивостью.

— Нет, — выдает она одними губами. Шепотом. Но так, чтобы я разобрал.

— Не понравилось целоваться со мной?

Молча сопит, пока мои руки оплетают её тонкий стан.

— Ива… — склоняюсь к её лицу, сохраняя между нами последние разделяющие миллиметры.

Пахнет вкусно: фруктовым вином и желанной женщиной.

Втягиваю этот чудесный аромат и чувствую, как пьянею.

— Только не ври мне, малыш… — прохрипев, глажу кончиком носа её нос.

Мы словно застываем вне времени и медленно растворяемся друг в друге.

— Понравилось… — неожиданно прозвучавший женский голос вибрациями оседает на кончиках моих нервов.

Охренеть…

Такого я не испытывал с тех пор, как расстался с Катей.

— Дай мне свой рот… — шепчу я, ощущая как позвоночник по спирали опутывают горячие мурашки. По телу слетает крупная дрожь. Вдавливая девочку в себя, содрогаюсь от пронзающего пах удовольствия. — Ива-а-а…

— М-максим… Андреевич… — она сглатывает, прикрывая затянутые поволокой глаза.

— Целуй, — горячим шёпотом обжигаю дрогнувшие губы. — Иначе я сделаю это сам.

Глава 19

Ива

Бож-ж-же…

Дыхание перехватывает.

Моё сердце бьётся так, словно в него вкололи смертельную дозу адреналина.

Он сошел с ума… И я, похоже, тоже… Либо это шампанское неправильное, заговоренное, кружит мне голову, и я не отдаю отчета в своих действиях.

Закрывая глаза, приближаюсь к обрыву, встаю на носочки, застываю над опасной пропастью, желая сорвать его поцелуй…

Один. Всего лишь один…

Большего мне не надо…

Осознаю, что это неправильно. Постыдно. Подло. Что ещё совсем недавно я встречалась с другим, а этого мужчину боялась как огня. У меня тряслись коленки от одного его мрачного взгляда и голоса…

Я и сейчас его боюсь. Но предвкушая что-то особенное, чего в отношениях с Ильей никогда не испытывала, думать ни о чем другом не могу.

Только о нём. О Монстре. Об этом притягательном взрослом дьяволе. О том, что сейчас происходит между нами какая-то ненормальная химия… на грани риска, страха и безумия…

Он, как наркотик, отнимает у меня волю. Приводит в замешательство. Действует как самый мощный афродизиак.

Вкусный, запретный и волнующий.

Горячий… Слишком горячий…

Даже через футболку ощущается исходящий от его тела жар.

Рядом с ним у меня вся кожа горит… Мозг становится бесполезной массой…

Я не могу заставить себя пошевелиться.

— Целуй. Иначе я сделаю это сам, — горячо выдыхая в губы, Пожарский вжимается в меня с такой силой, что всё его тело сотрясает неконтролируемая дрожь. Этот разряд проходит и сквозь меня, заряжая каждый волосок на теле электричеством.

— Один поцелуй… — шепчу я, упираясь ладонями в его каменный живот, пытаясь таким образом хоть как-то нас разделить. — Только один... Он ничего не значит…

— Ива, — нетерпеливо рыча, Максим Андреевич перемещает свою руку мне на шею. Пальцы мягко надавливают на позвонки у основания черепа.

Бож-ж-же… У меня от этого касания озноб по телу слетает. К затылку приливает жар.

Разомкнув губы, издаю тихий стон.

Больше между нами ничего не случится. Только поцелуй… Один-единственный поцелуй…

Ива, да кому ты врешь?

Ты же не маленькая наивная девчонка. Понимаешь, к чему всё идёт. И во что может вылиться этот ужин.

Моё тело в объятиях Пожарского сотрясает словно от электрических разрядов.

Я не знаю, зачем это делаю. Его губы, как магнит, притягивают. И голос…

Его голосу невозможно не подчиниться.

Господи, я себя не узнаю…

Поднимаюсь на цыпочках ещё выше. Наши дыхания сливаются в одно, губы соединяются.

Сгребая ладонями футболку на его груди, робко целую чувственный рот. Нерешительно скольжу по нему языком, прихватываю своими губами нижнюю губу, а затем пытаюсь отстраниться, потому что продолжать дальше эту невыносимую пытку не нахожу сил. Меня и так трясет как в лихорадке. Но Максим Андреевич, уловив мой порыв, сжимает ладонью шею и впечатывает мои губы в свои, сразу же захватывая их в жаркий плен своего рта. Целует жадно и порочно, вторгаясь языком в мой рот.