Познай, где свет (СИ) - Чернякова Наталья

— Я люблю другого.

Влад криво усмехнулся и взглянул с прищуром:

— Что ты сказала?

— Я люблю другого, — громче и увереннее повторила девушка. Эльвира была настолько напряжена, что её подтрясывало, и это было заметно.

— Значит, любишь другого. — Влад вдруг подался вперёд и схватил её руку. — А эти цацки не помешают твоей любви? — Он покрутил на её пальцах брендовые кольца с бриллиантами.

— Все твои подарки я верну. — Эльвира быстро сняла с себя серьги, кольца, браслет и протянула ему. — Вот возьми.

— Э, нет, так дело не пойдёт. Я за три года потратил на тебя значительно больше.

— Я всё отработала, ты был доволен.

— Шлюха! — Влад навис над ней и занёс руку. В его глазах была такая решимость, что Эльвире стало не по себе.

Она растерялась, и, кажется, вросла в сиденье, потеряв последние силы.

— Дотронешься до неё, я тебе шею сверну. — Повернув голову, Эльвира увидела возле их стола чересчур спокойного Самойлова.

Влад от неё отшатнулся и убрал руку:

— Так ты и есть любовь всей её жизни? — Он перевёл взгляд на девушку.

Илья коротко кивнул:

— И что?

— Ничего. Вали отсюда, без тебя разберёмся. — Влад растянул губы в неприятной улыбке и сжал кулаки.

— Знаю, как ты разбираешься, потому не уйду.

— Ну тогда получай. — Он резко подскочил и молниеносным движением нанёс Самойлову, который был ниже ростом, удар в челюсть. Тот ойкнул, но устоял, держась за ушибленное место.

— Не трогай его! Хватит! Уходи! — закричала Эльвира Владу и подбежала к Илье.

Бывший жених грубо схватил её за руку, размахнулся и больно ударил. Пощёчина получилась звонкой, будто разбилось тонкое стекло. Эльвира от неожиданности ойкнула и, тихо застонав, схватилась за пылающую огнём щёку.

— Так, вечер перестаёт быть томным. — Самойлов потряс головой, фыркнул и неожиданно зарядил Владу двоечку прямо под дых, тот в секунду сложился, как Вавилонская башня. — Ещё раз к Эльвире подойдёшь…

— И что будет? — с трудом выговорил слова Влад и схватился за край стола, пытаясь встать.

— Пожалеешь.

— Да пошёл ты…

— Вижу, не понял. Будем повторять урок. — Самойлов принял боевую стойку, как учили на курсах по рукопашному бою.

Щека у Эльвиры горела, а по сердцу пошёл холод, и само вырвалось:

— Илья… Не надо. — Она кивнула в сторону: к ним уже бежали двое охранников, сметая на пути стулья.

Минуты через две Илья и Эльвира выходили из ресторана, поддерживая друг друга. Их обогнал Влад, зло зыркнув на Самойлова:

— Ещё встретимся.

— Обязательно. — Илья, взглянув на Эльвиру, посоветовал: — Держись за меня крепче.

— Это ты держись за меня крепче. — Девушка засмеялась.

— Ты чего?

— Сказку детскую вспомнила: битый битого везёт, битый битого везёт.

— И что вы решили? — Арина помыла посуду и снова присела напротив подруги, подперев голову ладонью.

— Решили пожениться после защиты диплома: где-нибудь в августе или сентябре. Но вначале съездим к Самойловым. Пора знакомиться с родителями Ильи, — улыбнулась Эльвира.

— Не боишься? — Пересветова вспомнила о неудачном опыте встречи с родителями Влада и засмеялась.

— Нет, — твёрдо ответила Эльвира. — Они должны быть такими же хорошими, как Илья.

Глава 19

В начале мая за победу на научно-практической конференции Пересветову наградили недельной путёвкой в международный студенческий лагерь, находившийся под Сочи. В это время она усердно готовилась к защите диплома, однако Эльвира настояла на том, чтобы Арина съездила и немного расслабилась.

— Пойми, ты этот отдых заслужила. Учёба в вузе заканчивается, осталась защита диплома — и всё. Что ты вспомнишь о студенческих годах? — Арина неопределённо подёрнула плечами. — Вот и я говорю: ни-че-го интересного. Всё учёба да работа. А ведь это Москва, здесь такие возможности и блага, только пользуйся ими. Никуда твой диплом не сбежит — всё успеешь. И курсы твои не пострадают, подумаешь, пару дней не услышишь, как подавать салфетки и чашки.

И Пересветова сдалась.

Целую неделю на майских праздниках она провела в окружении двухсот студентов из разных стран. Чтобы лучше и быстрее познакомиться друг с другом, каждой группе было дано задание приготовить творческий номер. Большинство студентов к искусству не имели никакого отношения, потому никак не могли определиться с креативным решением: какой номер предоставить.

— Что тут думать? Можно станцевать «Калинку», — предложила незнакомая девушка, сидящая рядом с Пересветовой. — Делов то: два притопа, три прихлопа.

— Банально, — возразила сидящая напротив студентка.

— А если станцевать этот танец на квадроциклах? Видел на стоянке несколько, — вдруг раздался знакомый голос. Пересветова оглянулась и обомлела: позади неё сидел Воронцов. Он, встретившись взглядом с подругой, улыбнулся и подмигнул. — На танковом биатлоне машины такие фигуры выделывают! Закачаешься! На квадроциклах кое-что повторить вообще несложно.

— В лагере есть квадроциклы, но только один на ходу, а два подлежат ремонту, — сказал руководитель группы.

— Не проблема. Из двух можно сделать один. Мы с этой милой девушкой, — Игорь кивнул на Арину, — в два счёта починим.

Пересветова только головой покачала, не зная, что сказать.

— А вы справитесь, — недоверчиво поинтересовался руководитель, удивлённо вглядываясь в глаза Арины, — с мужской работой?

— Моторы — часть моей будущей профессии, — улыбнулась Пересветова. — Постараюсь, но за артистическую часть не возьмусь. Я не пластична.

Все засмеялись.

— Будем надеяться, квадроциклы пластичны и артистичны, — хохотнул руководитель группы.

Ещё через день на стадионе состоялось шоу, где Пересветова и ещё один парень в народных костюмах на квадроциклах под «Калинку» синхронно выписывали восьмёрки, рисовали круги и другие фигуры, а Воронцов на своём мотоцикле в центре «танцующих» квадроциклов выделывал такие трюки, что девушки визжали от испуга, а парни гудели от восторга. Он ездил на переднем и заднем колесе, под нескончаемые овации зрителей прыгал с небольшого трамплина.

Игорь сразу полюбился студентам за простоту в общении, креативные способности, спортивные таланты, и вскоре стал признанной звездой лагеря, хотя часть восторгов досталось и «наездникам» квадроциклов. Да, Игорь стал совсем своим парнем, и Арине это очень нравилось.

Его будто подменили, будто он сбросил с себя прежнюю кожу, которая тяготила, мешала ему жить, кожу со спесью, высокомерием и вспыльчивостью. Пересветова удивлялась: перерождение какое-то.

— Ты очень изменился, — как-то сказала она.

— Это хорошо или плохо?

— По-моему, хорошо.

— Я рад. Просто когда человеку не надо ничего доказывать: ни родителям, ни друзьям — никому, он становится самим собой.

Поздно вечером Воронцов пригласил Арину на прогулку, она нехотя согласилась, ибо за эти дни устала: то занималась ремонтом квадроцикла, то полдня репетировала, а вечером ещё выступала.

— Вот и хорошо — отдохнёшь у моря, там красота, — ободряюще кивнул Воронцов и для убедительности показал небольшие сувенирные ракушки. — Они здесь прямо под ногами валяются. — Игорь засмеялся, поглаживая на затылке короткие волосы.

Пейзаж у пирса действительно был великолепным: южное тёмное небо падало в море миллионами ярких серебристых звёзд, а огромная луна покачивалась на волнах.

— Как красиво! — восхитилась Арина, поднимая руки. — Знаешь, если долго смотреть на воду, то не понимаешь, где небо, а где море: или небо упало в воду, или море воспарило над небом.

— Стой, не шевелись, — таинственно прошептал Игорь и положил на её плечо ладонь.

— Что случилось? — встрепенулась Пересветова.

— На тебя звезда упала.

— Прямо звезда? — улыбнулась Арина.

Он кивнул:

— Загадывай желание.

— Загадала.

— Твоё желание связано с личной жизнью? — напряжённо спросил Воронцов.