Галина Куликова - Жених секонд-хенд
После первого бокала ноги Анжелы сделались легкими и не шли, а летели над полом. Пол несколько раз качнулся. В животе стало тепло, а во рту появился вкус вишни с ванильным оттенком.
– Налить тебе второй бокальчик? – спросил Лёва, оказавшийся очень чутким другом.
Анжела согласилась, выпила еще вина и заявила:
– Я хочу есть. Предлагаю пойти поужинать.
– Лучше заказать еду в номер.
– Нет, не лучше, – уперлась она. – Мы наедимся, снова выпьем вина, которое обязательно ударит нам в голову, начнем целоваться и совершим глупость. Обычно так и происходят все на свете глупости. Я настаиваю на ресторане. Заодно проветримся перед сном.
– Тогда мне надо надеть штаны, – с профессорским видом заявил Лёва и отправился за джинсами.
Через некоторое время они вышли из отеля и, поддерживая друг друга, отправились на бульвар, который тянулся вдоль берега. По всему бульвару стояли кадки с мощными пальмами. Пальмы приезжала поливать специальная машина, и они, присмотренные, весело росли, не давая толковой тени. Впрочем, сейчас тень была уже не нужна – жгучая южная ночь разлилась по побережью и накрыла море черным платком. Невидимая вода мерно плескалась внизу, за щербатым парапетом, и оттуда доносился отчетливый сладко-йодистый запах водорослей.
Гуляющих было мало, и лишь возле мола, уходящего в непроглядную темень, горели яркие фонари. Поблизости работали три ресторанчика с крытыми верандами, расположенные бок о бок. Все три были полны. Издали было слышно, как гомонят посетители, и на душе у Анжелы сразу сделалось хорошо и спокойно. Пока не начался сезон, здесь собирались местные жители, многие приходили целыми семьями, и маленькие ребятишки весело бегали между столиками.
– В какой ресторан из трех пойдем? – спросил Лёва, который только выглядел трезвым, но на самом деле все еще находился под гипнотическим действием вина, сдобренного коньяком.
– Вот в этот, – ткнула пальцем Анжела. – Отсюда хорошо видно море.
– Ладно, – согласился Лёва и потянул ее за собой. – Хотя моря сейчас вообще не видно.
– Зато я знаю, что оно там.
Под вывеской ресторана висел самодельный плакат, оповещающий о том, что здесь подают цацу.
– Кто такая цаца? – спросила Анжела, затуманенным взором окидывая зал в поисках свободного места.
Когда они нашли для себя столик и задали тот же вопрос подошедшей официантке, выяснилось, что цаца – это мелкая жареная рыбешка, чрезвычайно вкусная. Анжела сразу заказала себе эту самую цацу, а Лёва выбрал запеченую картошку и сыр в панировке. Желтый овечий сыр был еще одним забавным словом, которое русские туристы привозили из Болгарии. Он именовался «кашкавал» и, разумеется, рождал ассоциации с кошками. После первой поездки Лёва долго звал Анжелиного кота Тихона кашкавалом и сам же при этом дико хохотал. Тихон обижался. Кошки очень не любят, когда над ними смеются.
Официантка предложила принести местного вина, и Лёва, не раздумывая, согласился. По всей видимости, алкоголь был необходим ему, чтобы усмирять растревоженное девушкой Мариной самолюбие.
Несмотря на большое количество посетителей, еду принесли довольно быстро, и Анжела не удержалась от восклицания:
– Вот это да!
Тарелка с цацей была огромной, как колесо: обжаренная в муке рыбка лежала большой остроконечной горой. Официантка довольно улыбнулась и быстро ушла, призываемая другими гостями.
– Мне почему-то кажется, что эту цацу надо есть с головой, – неуверенно заявил Лёва. – Уж слишком она мелкая.
Он втянул носом воздух, наслаждаясь умопомрачительным запахом.
– Я что, кошка? – возмутилась Анжела. – Головы есть не стану ни за что.
Она приступила к трапезе и двигала челюстями до тех пор, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняла глаза и крякнула.
– Смотри, Лёва, вон там, слева, та троица, которую мы видели утром в кафе.
– А-а, Павлик и его белокурая бестия в сопровождении подружки?
– Это не подружка, а сестра.
– Откуда ты знаешь?
– Я с этим Павликом сегодня познакомилась, – призналась Анжела, которой страшно не хотелось, чтобы Лёва острил по этому поводу. – Перекинулись парой фраз возле магазина.
– Наверняка он решил, что встретил ангела, – заявил Лёва. – После такой мымры всякая нормальная женщина покажется до офигения доброй. И почему хорошим мужикам достаются именно ведьмы?
Разговаривая, они оба поглядывали на троицу, которая сидела через проход от них, попивая вино и заедая его местными деликатесами. Жена Павлика была одета в яркое платье, туго облегавшее маленький крепкий бюст. Когда на нее неожиданно налетела ночная бабочка, она замахала руками и взвизгнула:
– Ну, что ты сидишь, кретинище, прогони ее! Или убей!
Павлик поднялся со своего места и тоже замахал руками. При этом он бросил косой взгляд на Анжелу: в этом взгляде читались такое унижение и такая безысходность, что она едва не задохнулась от жалости.
– Слушай, Лёва, он выглядит таким несчастным!
– Конечно, он несчастлив. Ясно, как дважды два. А может быть, тебе стоит прибрать его к рукам? – спросил Лёва и тут же загорелся пришедшей ему в голову идеей. – Отбить на хрен – и все! Да ведь это будет идеальное решение твоей проблемы.
Анжела разинула рот. Из-за красного вина, выпитого после розового, ее мыслительный процесс протекал не так быстро и активно, как обычно.
– Смотри, – продолжал между тем вслух рассуждать Лёва, – тебе нужен человек, который оценил бы тебя по достоинству…
– Этот оценит, – согласилась Анжела без раздумий.
– Кроме того, если ты его присвоишь и охватишь заботой, он будет только рад.
– Полагаю, да.
– Твое доброе отношение к людям вообще, которое я, положа руку на сердце, считаю страшным недостатком…
– Ну и болван.
– Возможно. Так вот, это твое хорошее отношение тронет сердце Павлика и приведет его к твоим ногам.
– И он дико милый!
– Мне тоже так кажется.
– Но как я его отобью? – удивленно спросила Анжела.
– Смело, с блеском, легко!
Между тем, пока они обсуждали план захвата Павлика, на бедолагу снова наехали.
– Я же просила тебя заткнуть за шиворот салфетку! – довольно громко прошипела его собственная домашняя «змея». – Смотри, что наделал! Заляпал рубашку. А я, между прочим, за нее бешеные деньги отдала в бутике. Безрукая скотина. Сам будешь отстирывать, я тут на химчистку левы тратить не собираюсь.
– Я отдам горничной в отеле, – сказал Павлик почти беззвучно.
– Так я тебе и разрешила. Тоже мне, капиталист… Да с нас в отеле, знаешь, сколько за это слупят? Так бы и убила придурка. Ненавижу!
Анжелу при этих ее словах кто-то мягко, но сильно толкнул в копчик. Неожиданно для себя она встала, отбросила салфетку и нетвердой походкой направилась к столику, где сидела троица. «Змея» тут же заткнулась, изумленно воззрившись на нее.
