Светлана Чистякова - Производные счастья
— Не пойду!
— Да что ж Вы такая вредная! Хорошо, делайте что хотите, но чтобы духу Вашего не было на сегодняшних операциях.
Лифт остановился и профессор уже было собрался выйти, когда Нара спросила:
— Куда вы дели Мотю?
— Кого?! — он недоумённо обернулся, придерживая двери.
— Машина моя где?
— Вы о своём ведре с болтами? Оно так называется? Мотя? Как мило!
— Не смейте оскорблять мою машину! Он хороший!
— Да боже сохрани. Ваш кхм, Мотя, нуждается в капитальном ремонте. У него, как я и говорил, коробка передач накрылась. Как только его починят, я вам сразу же его верну. Не переживайте. Он в надёжных руках и чувствует себя гораздо лучше своей хозяйки. Документы и права я завезу Вам завтра. Всего хорошего.
Двери закрылись, но Нара готова была поклясться, что слышала ехидный смех…
Она едва успела переодеться, как в сестринскую постучались и вошел заведующий оперблоком:
— Зря ты переоделась, Нарочка! До работы я тебя не допущу…
«Уже нажаловался, — сердито подумала Нара, — ну, Северинцев! Ну ты и гад!»
— … а посему, ступай- ка ты домой, девочка, вызывай врача и приходи на работу, только когда поправишься, — он по-отечески потрепал её по волосам, — мы уж как-нибудь и без тебя справимся.
— Спасибо, Седгей Семёдович, — прогундосила Нара.
— Давай, детка! Поправляйся скорей.
Делать нечего, пришлось ей топать в поликлинику и брать больничный.
Дома она застала Машку в прихожей:
— Ты куда?
— Ой, Нарусик, ты вернулась! Я же говорила, что дядя Саша тебя прогонит!
— Угу. Как же! Дядя Саша ведь у нас царь и бог, разве скажет кто-нибудь против. Так ты далеко собралась?
— Да я быстро. Только в клинику вашу сгоняю. Нужно в лаборатории анализы забрать. Как ты считаешь, может взять с собой дяди Сашин портфель? Я бы занесла ему.
— Не дадо! Он сам завтра забедёт, — нос снова заложило и Нара безбожно гнусавила: — Себеринцев не дюбит, когда его отвлекают, а у нас седодня бдан бодшой.
«Пусть приходит! — мстительно подумала Нара, — я его обчихаю бациллами, пусть тоже поболеет, светило наше неугасимое».
— Ой, я всё равно тебя ни фига не поняла. Ну ладно, пусть он завтра приезжает. Я поскакала.
— Давай. Смодри, аккуратней там дорогу педеходи.
— Хорошо, — донёсся Машкин голосок.
«Опять через три ступеньки скачет, — подумала Нара, шмыгая носом, — точно когда-нибудь ноги себе переломает».
Напившись таблеток и чая с малиной, Нара сочла за лучшее завалиться спать укутавшись в пуховое одеяло.
* * *В то время, когда Нара сладко спала в своей постели, Маша сидела в очереди в лабораторию, а Северинцев делал очередную операцию, кардиоцентр жил своей обычной жизнью, по-прежнему варясь в соку слухов, сплетен и перемывании косточек сотрудникам.
— Новость слыхала? — две медсестры шли по переходу, в сторону буфета, — Северинцев сегодня Светлову с плана снял. А вместо неё знаешь кого поставил? Настю Прохорову! Ага. То-то она недавно хвасталась, что профессор ей комплимент отвесил. Настька себе такую стрижку клёвую сделала! А он заметил, представь! Вот она и решила, что он к ней клинья подбивает…Здравствуйте! — хором поздоровались девушки с идущим им навстречу анестезиологом.
— Добрый день.
Сёстры и врач разошлись в разные стороны и увлечённые болтовнёй девушки не заметили брошенный в их сторону взгляд.
— Вер, что у тебя за привычка орать на весь коридор! Можешь говорить тише? И вообще, — шёпотом возразила её подружка, — у тебя неточные сведения. Нарка просто заболела и Семёныч её домой отправил. Так что брешет твоя Настька, её всего лишь на замену поставили. Нужна она Северинцеву как рыбе зонтик! И вообще, Наташка Волкова мне по секрету сказала — у него принцип, он баб на работе не клеит.
— Крылова Мария Алексеевна?
— Да, это я.
— Ага. Вот Ваши анализы. Проверяйте. Общий, биохимия, группа крови. На ВИЧ и Маркеры гепатита будут только послезавтра. Кстати, у вас очень редкая группа!
— Даже здесь не повезло, — проворчала Маша.
— Почему же? Наоборот это говорит о вашей особенности. Жаль, что Вы ещё несовершеннолетняя. Могли бы зарегистрироваться в нашем банке крови. У нас почти все сотрудники доноры.
— Я тоже хочу быть донором. Мне в апреле исполнится восемнадцать.
— Тогда и приходите. Кровь такой группы у нас на вес золота.
— Угу. Спасибо.
— Не за что. Вы с этими анализами уже можете начинать проходить медосмотр. ВИЧ с маркерами всё равно только терапевт требует, когда заключение даёт. Так что не теряйте времени.
— Хорошо. До свидания.
Маша вышла из кабинета, уткнувшись в анализы и нос к носу столкнулась с Владимиром Волковым.
Владимир Петрович последний раз был у Крыловых на похоронах Лёхиного отца. Поначалу, он довольно часто навещал родителей друга, но потом у него появилась семья, работа в центре отнимала много времени, да и видеть как Прасковья Егоровна обращается с внучкой ему было тяжело. Однажды, он даже спросил у неё:
— Тётя Паша, почему вы не любите Машу? Она хорошая девочка, старательная, добрая, а вы ругаете её постоянно.
— Ох, Володюшка, — тяжко вздохнула Лёхина мать, — сама не знаю. Иногда так стыдно перед ним становится, что не люблю Машку. Схожу на кладбище, упаду на могилку и прощения у него прошу. А всё равно не лежит у меня к ней душа, хоть убей! Чует сердце материнское — обманула его стервоза Ирка! Не наша это кровинушка. Да если б она была Алёшкина, разве б я этого не поняла? Хоть какая-то знакомая чёрточка сыночка моего да проскочила бы. Ан нет.
— Так можно тесты сделать. Это сейчас нетрудно да и ваша душа успокоится.
— Нет, Володя, — Прасковья Егоровна махнула рукой, — не надо. Боюсь я правды то. Да и сор из избы выносить не люблю.
— Воля ваша.
Это был их единственный разговор. Больше они эту тему не затрагивали. А потом и вообще закрутился, и не навещал Крыловых уже года два.
— Маша? Господи! Я тебя еле узнал. Ты посмотри как выросла! А на мать похожа! Прямо одно лицо.
— Ой, дядя Вова! Здравствуйте. Давно не виделись.
— Да уж. Что ты здесь делаешь?
— Комиссию прохожу. Я в институт провалилась, теперь у вас в центре работать буду. Меня подруга в детскую реанимацию санитаркой устроила.
— Это хорошо. Пригодится в будущем.
— Ага. Дядь Вова, мне лаборантка сказала, что у меня кровь редкая, — Маша протянула ему бумагу, — это правда?
Волков взглянул на бланк, потом на Машу, потом снова на бланк:
— Д-да, Машенька, у тебя и правда очень редкая группа! Особенно, если учитывать резус, — заикаясь от изумления пробормотал он подумав про себя: «Ни хера себе! Вот это финт ушами!»
