Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь
— Дай я посмотрю, — сказал Поль, взяв письмо. Он прочитал его, вернул Еве, обнял ее и поцеловал. — Не плачь, дорогая. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но это еще не самое страшное.
— Но я не понимаю! Что значит: «никто не виноват»? Это просто смешно! Ты же знаешь, что это неправда.
— Конечно, никто не виноват. И я это понимаю, — медленно ответил Поль.
— Что ты имеешь в виду?
— Прошлой зимой, когда мы ездили в Калифорнию на встречу с нашими покупателями, я проводил с Тони много времени. Он уже тогда не просто пил, а был алкоголиком. Я видел признаки этого, хотя он тщательно это скрывал. Думаю, что это началось во время войны. Англичане всегда поглощали невероятное количество виски, а на следующий день могли сражаться как сумасшедшие. В отличие от нас, у них железная печень. Я ничего тогда не сказал тебе, потому что ты этого не заметила, а Фредди очень нервничала, стараясь скрыть это от меня. Я молился о том, чтобы Тони сам справился с этой бедой, но, честно говоря, надежды было слишком мало. Вероятно, его пьянство и заставило Фредди принять это решение. Едва ли она когда-нибудь расскажет нам об этом, но совершенно ясно одно: Фредди должна уйти от него — ради Энни, ради себя самой.
— Милая моя Фредди, — прошептала Ева.
— Да… но для нее лучше покончить с этой невыносимой ситуацией, чем ждать, когда станет совсем плохо. Она преодолеет это, дорогая, клянусь тебе. Фредди сильная. А Тони мне жаль. Так героически сражаться, столько пережить… и вот теперь стать отвергнутым мужем.
22
— Между нами, Свид, тебе не кажется, что мы, черт побери, знаем о женщинах почти все? — спросил Джок Хемптон приятеля за обедом февральским днем 1951 года. — Спорим, что ни одна женщина не устоит перед нами, если мы вместе возьмемся за нее!
— Только не с тобой, — проворчал Свид.
— Сколько девочек у тебя было? Десятки? Сотни?
— Так много, что не сосчитать.
— У меня тоже. Но ты старше, опытнее и знаешь ее дольше. Скажи мне, что, черт возьми, происходит с Фредди?
— А я-то думал ты говоришь о женщинах вообще… О них я, конечно, кое-что знаю, а вот что с Фредди — понятия не имею.
— Послушай, я понимаю, что она особенная. Я ведь не полный болван и, поверь мне, знаю разницу между Фредди и другими, но все же она тоже женщина. Ведь у нее должно быть больше общего с другими женщинами, чем различий. Так ведь?
— Может, ты и прав, а может, и нет.
— Послушай, Кастелли, я рад, что заговорил об этом. Чертовски нужна твоя помощь. Ради всего святого! Она ведь не священный сосуд, она живая, и я теряю ее! Я хочу вернуть Фредди, чтобы она снова стала такой, какой была до развода. Помнишь?
— Конечно.
— Она всегда изумляла нас, правда? Черт возьми, Свид, помнишь, как мы потешались, когда Фредди, расхаживая с важным видом, придиралась к нашим оплошностям, стараясь вывести нас из себя, как поражала тем, что быстрее всех упаковывала снаряжение, а потом подбадривала нас и подшучивала над нами. Господи, да мне всегда нравились стервы. Сколько ни встречал я великолепных женщин — все они были стервами, но над Фредди словно был ореол святости. Что же с ней случилось?
— Она стала настоящей леди. Это, пожалуй, самое подходящее слово, которое я могу подобрать.
— Я знаю много разведенных женщин, поэтому могу сказать, что превращение в «настоящую леди» — ненормально в такой ситуации. Обычно они пускаются во все тяжкие, назначают свидания, покупают сексуальные наряды, просят друзей с кем-нибудь их познакомить, ну, может, не сразу, но со временем… Фредди и Тони развелись год назад, развод этот окончательный, а она по-прежнему каждый вечер сидит в своем огромном доме, обедает с Энни. А помощь восьмилетней дочери в подготовке уроков стала пиком ее общественной жизни! Я случайно узнал об этом, зайдя однажды навестить крестницу. И так изо дня в день. Только не говори мне, что это нормально.
— Ей так хочется. Не наше это дело.
— Согласен. Мне нечего возразить. Но, между прочим, она еще и наш партнер. Мы потеряем кучу денег, если Фредди не очухается в ближайшее время. Помнишь, как в последний раз она участвовала в новом выгодном деле, — как она тогда ругалась и кричала из-за каждой мелочи так, что слова нельзя было вставить! Не знаю, как смягчить ее сердце, да и ты, наверное, тоже, но мы потеряем бизнес в «Орлах» из-за того, что она теперь стала настоящей леди и даже пальцем не хочет шевельнуть. У нее даже походка изменилась! А помнишь, как в последний раз у нее был один из приступов «начальственности» и она заставила нас сделать то, чего мы вовсе не собирались? Правда, тогда нам удалось заработать кучу денег. Конечно, Фредди появляется в офисе, сидит там целый день, выполняет необходимую работу, но она уже никогда не проявляет свой прежний характер. Она больше не летает, а ведь Фредди всегда делала это — тогда ее и осеняли самые лучшие идеи. Получается так, словно мы купили большие, великолепные, сверкающие «американские горки», а потом они превратились в Маленькие нарядные карусельки. Это несправедливо по отношению к нам, и я считаю, что ты должен с ней поговорить.
— А почему именно я?
— Потому что ты знаешь ее с детства. Она выслушает тебя. Мне же она скажет, чтобы я отстал.
— Нет уж, спасибо. Хочешь сделать дело, делай его сам.
— Ты трусишь?
— Еще бы!
— А вот я — нет. Просто я думал, что лучше бы это исходило от тебя, Свид. Ну если ты такой трусоватый, попробую поговорить с ней сам. В конце концов, что тут страшного? Ну скажет, чтобы я отстал. А может, мне все же удастся заставить ее задуматься о главном. Нельзя же пребывать в трауре из-за развода всю жизнь!
— Ты собираешься касаться этой темы?
— Нет, я проявлю больше такта. Первое, что надо сделать, — это вытащить ее из дома и из офиса.
— Сходи с ней в парикмахерскую — это единственное место, где она бывает, кроме дома и офиса, — ухмыльнулся Свид Кастелли. Он никогда не станет совать нос в личную жизнь Фредди. Он слишком хорошо ее знает. Да и кому, как не ему, знать о том, какая горькая участь постигла ее с двумя мужчинами, так много значившими для нее? И если теперь Фредди хотела отгородиться от мира, можно ли осуждать ее за это? Но как бы то ни было, Джок Хемптон тоже очень волновался за Фредди, и это говорило о том, что души их не очерствели, а значит, с ними все в порядке.
— Я хочу пригласить Фредди на встречу друзей из «Орлиной эскадрильи». Да-да. Она не сможет отказаться. Фредди будет единственной девчонкой, которая знает об эскадрилье все, единственная, кто заслужил право идти туда.
— Ты думаешь, она согласится?
