Ларри Макмертри - Город страсти
– Вероятно, ребята решили покататься, – предположил он.
Ездил он на «плимуте», выпущенном в 1972 году, а такие машины молодежь обычно не угоняет. Дуэйн приехал за ним как раз в тот момент, когда полицейские проверяли его на алкоголь. «Плимут» Сонни стоял почти у входа в шашлычную. Дуэйн решил, что угонщик поставил машину на место, но это было не так.
– Скорее всего, я не заметил машину, – признался Сонни.
Полицейские уже установили, что шашлык Сонни запивал только холодным чаем. Он был явно смущен, но абсолютно трезв.
– Сэр, вы не принимаете какие-нибудь лекарства, влияющие на зрение? – спросил один из офицеров.
– Нет, – ответил Сонни.
– Ты не терял сознание, а? – спросил Дуэйн после того, как офицеры полиции удалились.
– Я не понимаю, что со мной случилось, – сказал Сонни. – Я просто не заметил свою машину.
– Странно, что ты не забыл номер моего телефона, но не признал свою машину, – удивился Дуэйн.
Сонни ничего не сказал, желая одного – скорее бы Дуэйн уехал. В более неловкое положение он в жизни не попадал. А потому что на самом деле все было еще ужаснее: до того как позвонить Дуэйну, он минут пятнадцать бродил по стоянке, выискивая «шевроле» сорок шестого года, на котором, как ему казалось, он приехал. На машине этой марки он ездил в школе, но после ее окончания она вся рассыпалась, и с тех пор Сонни предпочитал «плимуты», однако напрочь забыл об этом.
Самое пугающее в этих провалах памяти было то, что его сознание как бы старело. На месте парковки стояли, конечно, машины, выпущенные в восьмидесятых годах, но ему, бродящему среди них, виделись легковые и грузовые машины пятидесятых. Звоня в полицию, он (что самое примечательное) правильно указал номерной знак своей последней машины. Дверь шашлычной-забегаловки, которая, кстати, называлась «Аппетитный кусочек», как бы вела в прошлое. Миновав ее, Сонни словно на короткое время возвращался на несколько десятилетий назад.
Последующие недели он тщательно оглядывал свою машину прежде, чем войти в ресторан или кафе. Ему не хотелось снова входить в эту дверь, и он начал избегать «Аппетитный кусочек», хотя обедал там последние пятнадцать лет и дружил со всей обслугой.
В тот же вечер, когда Дуэйн вернулся домой, они с Карлой долго обсуждали этот инцидент.
– Он, вероятно, сидит на антидепрессантах, – высказала предположение Карла. – Их мог дать ему психиатр.
– У Сонни не бывает депрессий, – заявил Дуэйн.
– Они случаются у всех, – настаивала Карла.
– Но не у Сонни, – упорствовал Дуэйн. – У него всю жизнь одно и то же настроение.
– Он впал в депрессию, когда сцепился с тобой из-за Джейси, – заметила Карла.
– Нет, это я впал в нее, – поправил жену Дуэйн. – Сонни просто оборонялся. Он и этого не умеет делать.
– Жаль, что меня тут не было, – проговорила Карла. – Хотела бы я знать, что вы в ней нашли.
– Это пошло еще со школы, – сказал Дуэйн. – Ребята всегда находят в девчонках что-то и страшно ревнуют к любому. Взять, к примеру, Дики. Он купил автомат по той простой причине, что какой-то старый хахаль Билли Энн прислал ей на день рождения цветы.
– Он до сих пор горит желанием расстрелять кого-нибудь, – улыбнулась Карла. – Может, Сонни и сидит на таблетках. Ведь его отец злоупотреблял транквилизаторами.
– Не исключено, – согласился Дуэйн, все же не допуская мысли, что Сонни регулярно принимает таблетки.
– Если вы оба любили ее, почему в таком случае Джейси отправилась в Италию? – спросила Карла, всегда проявлявшая повышенный интерес к школьным годам мужа.
– Мне кажется, что она отправилась туда с женским землячеством из Южно-методистского университета, – ответил Дуэйн. – Должно быть, ей так захотелось.
– Но она снимается в фильмах о Тарзане! – удивилась Карла.
Временами ее неотступно преследовал образ невидимой соперницы, Джейси Фэрроу. В Талиа о кинематографической карьере Джейси знали лишь то, что она прославилась исполнением роли Джанглы в серии итальянских картин, – облачившись в бикини из шкуры леопарда и перепрыгивая с ветки на ветку. Так говорил Бобби Ли, смотревший фильм с ее участием поздно ночью в одном из мотелей Тексарканы, возвращаясь домой с партией труб. Больше никто в Талиа не видел фильмов с ее участием.
На следующее утро Дуэйн рассказал Руфь, как Сонни проглядел свою машину.
Руфь сидела за столом, быстро перебирая поступившую почту. Она была убеждена, что письменный стол должен оставаться девственно чистым, и старалась всегда избавляться от бумаг, которые, по ее мнению, мешают работать. Если бурильная компания получала сто писем в день, Руфь, бросив беглый взгляд на почтовый штемпель, мгновенно избавлялась от девяноста пяти.
Дуэйн всегда с беспокойством следил за тем, как молниеносно его секретарша расправляется с почтой. Он никак не мог вникнуть в стиль ее работы. Однажды, когда она пошла обедать, он сам влез в корзину для ненужных бумаг посмотреть, а не выбросила ли она туда конверты с чеками. Нет, не выбросила. Вернувшись с обеда, Руфь взглянула на корзину и строго посмотрела на него, ничего не сказав, – но с тех пор, разобравшись с почтой, Руфь тут же сваливала лишнюю корреспонденцию в черный пластиковый мешок и несла его на помойку.
– По-моему, ему хочется умереть, – сказала она, выслушав рассказ Дуэйна о чудачествах Сонни. – Он так и не нашел для себя ничего интересного в этой жизни.
– Одно время ты интересовала его, – напомнил Дуэйн.
Руфь печально посмотрела на него и сказала. – Нет, это он интересовал меня. Он был моим единственным шансом в любви, и я была счастлива. Это был очень милый мальчик. Он не должен был из-за меня оседать здесь. Ему следовало бы поискать кого-нибудь в другом месте.
Сонни, насколько его знал Дуэйн, не был совершенно счастливым человеком, но заявить, что он хочет умереть… Нет, это уж слишком!
– Карла согласна со мной, – прибавила Руфь, заметив, что он скептически относится к ее словам.
– О, понятно. Если вы с Карлой в чем-то согласились, другим остается помалкивать. Один шанс из миллиона, что вы с Карлой неправы.
Интересно, задумался Дуэйн, а найдут они общие точки соприкосновения в отношении меня. Но в это время Руфь принялась печатать контракт на аренду, и он не стал спрашивать.
ГЛАВА 9
– Карла прогнала всех женщин, кроме самой себя, – сказал Дуэйн. – Пожалуй, мне пора идти на работу.
– Как только ты уйдешь, я примусь выкачивать информацию из Сонни, как из нефтяной скважины, – предупредила Карла, принимаясь поднимать и опускать правую руку. – Я буду качать до тех пор, пока он не расскажет все, что Дуэйн сказал своей подружке, когда меня здесь не было.