Анастасия Соловьева - В поисках утраченной близости
– Уволься! Тебе легко говорить! Я отдал этому санаторию много лет. В известном смысле сделал карьеру.
– Значит, ты карьерист? Это недостойно интеллигента!
Я подняла вверх указательный палец правой руки, скроила серьезную физиономию и осуждающе покачала головой, но неожиданно расхохоталась, не выдержав нарочито серьезного тона.
– Слаб человек. – Валентин простодушно развел руками.
– И то верно!
Я радостно согласилась с ним, переживая полный восторг от всего происходящего. За окном в лучах заходящего солнца пламенела вишневая роща, и комната, озаренная теплым, закатным светом, стала вдруг такой родной и уютной! Идея продать дачу представилась мне в тот момент чем-то кощунственным.
– Как здорово! Слушай, Алла, мы пришли с тобой к полному единодушию и готовы простить друг другу наши маленькие слабости. – Валентин протянул руку к моей руке.
Я собиралась ее отдернуть, но не отдернула. А зачем? Его прикосновения показались мне неожиданно приятными.
…Простим друг другу наши маленькие слабости! И себе – поднатужимся и тоже простим. Себе-то прощать труднее…
– Ал-л-ла… – Сначала он перебирал мои пальцы, потом вдруг нежно пощекотал ладонь. – Алла, ты теряешь нить разговора. Отмалчиваешься. С тебя тост.
– Почему именно с меня? – спросила я, жеманно подергивая плечиком – он все еще продолжал нежно и щекотно исследовать мою руку, и постепенно это начинало действовать на меня.
– Потому что все предыдущие тосты были моими. Итак, Алла, просим – последний тост.
– Последний тост – это такое стихотворение у Ахматовой:
Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем
И за тебя я пью…
– Одиночество вдвоем – это же совсем не про нас! У нас – полная гармония и взаимопонимание! Да? Правильно я говорю?.. Давай лучше просто: за меня. Ну и за тебя.
Валентин встал и поднял вверх керамическую чайную кружку, и я последовала его примеру. Некоторое время мы молча стояли лицом к лицу, одурманенные вином и сумасшедшим закатным солнцем…
Глава 7
– За меня и за тебя!
Он дождался, пока я выпью вино до конца, и вдруг привлек меня к себе – уверенно и ловко.
– Перестань! – Пьяно рассмеявшись, я сделала неопределенное движение руками. – Ты думаешь, что я этого хочу?
– Думаю, думаю, – горячо зашептал он, обдавая меня каким-то особым – эротическим – жаром. – Я, как увидел тебя сегодня днем у станции, сразу подумал: она этого хочет.
– Да ты что?! Что ты говоришь! Это же просто неприлично.
– Могу поклясться тебе!
– Но-но-но! Что ты себе позволяешь? – Я попыталась сыграть праведный гнев.
– Но ведь ты хочешь, – продолжал гнуть свою линию Валентин. – Сейчас же, безотлагательно… – шептал он, как к брачному ложу ведя меня за руку к топчану. – Хочешь!.. – Расстегнув «молнию» на моей расшитой бабочками белой блузке, он положил руку мне на грудь.
И тогда я поняла, что хочу. Это было настолько очевидно, что я даже не попыталась скрыть своего желания от Валентина.
…Когда я открыла глаза, за окном уже редели сумерки.
– Слушай, у вас тут один выход? – деловито поинтересовался лежащий рядом со мной Валентин.
– Какой выход?
– Да с участка!.. И ты, и хозяева дачи пользуются одной калиткой?
– Они не хозяева…
– А кто же?
– То есть хозяева того большого дома. А мне принадлежит этот, маленький. А вообще-то мы родственники.
– Родственники? – Казалось, он неприятно удивлен. – То есть как родственники?
– Очень просто! Хозяйка большого дома – моя тетка.
– Ты мне этого не говорила.
– Не бойся, она не заставит тебя на мне жениться. – Я улыбнулась.
– При чем здесь это?.. Жениться! – Валентин с возмущенным видом поднялся с топчана.
– Так уж и ни при чем?
– Не вижу связи, честное слово! То, что этой ночью я доставил тебе удовольствие…
– А ты уверен, что доставил мне удовольствие? – спросила я, вложив в вопрос всю имеющуюся в моем распоряжении иронию.
– Уверен! Долгое время ты была лишена половых контактов, необходимых для поддержания твоего физического и психического здоровья, и поэтому…
– А ты сделал мне доброе дело?
– В первую очередь твоему организму. Он получил заряд гормонов, необходимых для дальнейшего полноценного функционирования. Я настоятельно советую тебе пересмотреть свои взгляды на половую жизнь. Нерожавшая женщина, к тому же не имеющая регулярного полового партнера, к сорока пяти годам рискует обнаружить у себя такие заболевания, как…
– Да с какой стати ты берешься советовать мне?! – воскликнула я, с трудом побеждая охвативший вдруг меня ступор.
– Как врач. Я ведь из практики говорю. Многие мои пациентки…
– Ах! Твои пациентки! Вот почему у санатория «Холщево» такая блестящая репутация! Всех пациенток там лечат одним, зато универсальным средством! Да для администрации ты просто кладезь! Тебя должны носить на руках!
– Ирония в этих вопросах неуместна, Алла. Ты ведешь себя как девочка пятнадцати лет. Обычно подростков пугает серьезный разговор о сексуальном здоровье, и они используют иронию как защиту. Но ты ведь не подросток! Лет через пять, когда ты достигнешь климактерического возраста, тебе еще вспомнятся мои слова… Откровенно говоря, я на тебя поражаюсь! На пороге пятого десятка голова у тебя забита романтической чепухой. И это в наше-то время…
– Ну хорошо. – Я снова перебила его. – Хорошо! Со мной все ясно. Я – доисторический элемент! Ну а ты? Тебя, как ты сам выражаешься, половые контакты интересуют только из филантропии? Или ты тоже получил какое-нибудь скромное удовольствие, которое ни в какое сравнение, конечно, не идет с удовольствием, доставленным тобой мне?
Мне показалось, он не ожидал, что наша беседа повернет в эту сторону. По его лицу даже промелькнуло что-то вроде замешательства, которое, впрочем, он тут же легко сумел победить.
– Видишь ли, это долгий разговор. Обычно при выборе партнерши я руководствуюсь несколькими критериями. Во-первых, возраст должен быть средним. Несовершеннолетние, по понятным причинам, меня не интересуют, но и с женщинами после сорока я тоже не вступаю в связь. Затем здоровье. Архиважно сразу исключить венерические и другие инфекционные болезни.
– И как же, интересно, ты их исключаешь? Ведь никто не носит с собой справок.
– У меня наметанный глаз, богатая практика. Малейшее сомнение – и я готов направиться на поиски другой партнерши. Наконец, женщина не должна быть чрезмерно испорченной, порочной. Но вот, допустим, ты продемонстрировала другую крайность.
– Что ты хочешь сказать?
– Мне пришлось изрядно потрудиться над тобой. Целый вечер болтал всякие глупости! Я даже в душ испугался тебя отправить.
