Тина Вальен - Распятый ангел
Перед отъездом мама подозвала нас к себе:
– Дети мои, я очень хочу вам счастья. Простите меня, если невольно ему мешаю, – слёзы текли по её высохшим щекам. Она перевела умоляющий взгляд на Антона. Ей очень хотелось услышать заветные слова. Загорелое лицо любимого сделалось вдруг серым, он молчал, потом всё-таки произнёс:
– Дарья Егоровна, вам нельзя волноваться: сердце слабое, давление поднимется. Я не оставлю Полину. Обещаю вам. Я её очень люблю. Она приедет через два дня. Постарайтесь дождаться. В больнице вас снова подлечат…
Мама перевела просветлевший взгляд на меня, он сказал мне всё. Это не было официальным предложением руки и сердца, но обет не оставлять меня был дан. Я обняла Антошу с огромной благодарностью: он сделал маму счастливой.
– Благословляю вас обоих. Антоша, спасибо тебе за доброе сердце. Ты очень хороший человек. Пусть сбудется всё, что ты задумал. Только не оставляй Полинку, – она перекрестила нас. – Поля, попрощайся с Юрочкой, поцелуй его. Пусть улыбнётся тебе, – попросила она вдруг.
– Мама, что с тобой? Я приеду через два дня, не надо так волноваться. Еда в холодильнике, тётя Нюра будет вас кормить и менять Юрочке памперсы.
Я поцеловала их обоих и с тяжёлым сердцем села в машину. Почти всю дорогу мы молчали. В Москве Антон завёз меня в институт, и мы расстались до вечера.
– Переночуем у моего знакомого. Он надолго уехал и отдал мне ключи от квартиры, – в его глазах стояла тоска. Впереди была разлука, выдержим ли мы её?
Я забежала сначала в общежитие, многие уже приехали к началу занятий, но застала только Веру, с которой мы жили раньше в одной комнате. На меня обрушился шквал новостей и восторгов.
– Ты возвращаешься учиться? – радостно спросила она, когда о себе было рассказано всё.
– Нет, – я не стала распространяться.
– Представляешь, меня в этом году не хотели селить в общежитие, сказали: нет мест. Папочка уже нашёл мне комнату у одинокой старушки, правда, проходную, но дёшево и рядом с институтом. Искал через всех знакомых. Потом в последний раз позвонил нашему коменданту, пообещал на лапу, и вот я здесь!
– А я не застала декана и решила забежать… – мне стало вдруг очень грустно.
Декан встретил меня доброжелательно, выслушал, посочувствовал. Раздался звонок, он взял трубку и удивлённо передал её мне.
– Поля, приезжай, горе какое… Мама и Юрочка умерли…– раздался в трубке скорбный голос тёти Нюры.
Я очнулась от запаха нашатыря. Рядом на диване сидела секретарша.
– Может, всё и к лучшему, – не заметив, что я очнулась, сказала она декану. Тот замахал руками:
– Не хотелось бы мне услышать такое после смерти, деточка. Вызови шофёра. Я позвоню ректору. Пусть позволит отвезти Полину домой. Всё, что мы можем сделать…
Мама не могла умереть, не могла! – твердила я себе всю дорогу.
Дома меня ожидал шок. Они лежали на кровати с Юрочкой, обнявшись. Юра улыбался.
Врач, вызванный тётей Нюрой, с болью посмотрел на меня и попросил её оставить нас одних.
– Я возьму на себя грех. Твоя мама святая. Рука не поднимается дать правдивое заключение. Она понимала, что больше не поднимется, что тебе одной не поднять брата, и воспользовалась большой дозой снотворного. Соседка утром не смогла разбудить обоих. Как только хватило сил перенести сына к себе?!
За двумя гробами шёл почти весь посёлок: все знали нашу печальную историю. Две недели я рыдала, просила прощения, проваливаясь в небытие. Всё что нужно делали сердобольные соседи. Потом пришёл директор школы, мой вечный покровитель. Я слушала его, почти ничего не понимая. Он сказал, что я не имею права терять драгоценное время, что он звонил своему другу в Москву, что меня берут сразу на четвёртый курс. И даже место в общежитии нашлось.
– Ты должна выполнить волю матери. Она всё сделала для того, чтобы ты училась и была счастлива. Займись обменом своей квартиры и садового участка на жильё в Москве. Займись делом, иначе надорвёшь и своё сердце.
На другой день пришла его жена и заставила меня паковать вещи. Под матрасом я нашла посмертную записку.
«Доченька, прости меня. Нет больше сил мучиться самой и мучить тебя. Забираю Юрочку с собой. Надеюсь, Бог меня простит. Там нам будет прекрасно. Все муки адовы мы уже прошли. Я освободила тебя, чтобы ты окончила институт и была счастлива. Обязательно! Спасибо тебе за всё. Ты прекрасная дочь. Ухожу с радостью, не плачь по нам, не вини ни меня, ни себя. Порадуйся вместе с нами. Я очень тебя люблю. Мама».
Почему столько испытаний посылает Бог одним людям? Родители мамы умерли в блокадном Ленинграде. Её вывезли по ледовой дороге почти мёртвую. Дальше интернат, институт, работа и новое испытание.
На деньги, собранные людьми, я поставила оградку. Больше не плакала. Спасибо маме за последнее письмо. Я выполню её завещание.
Несколько раз звонил Антон. Я просила пока не приезжать и не встречаться. Видимо, он позвонил директору школы, говорил с ним и всё-таки приехал, когда я уже собралась уезжать. Как оказалось, именно его поддержки я подсознательно ждала, именно она была самой необходимой в этот момент. Сердцу стало намного легче.
Через полгода я обменялась как раз с той бабушкой, про которую говорила Вера. Именно она дала мне адрес. Обмен состоялся ещё и потому, что именно в наш посёлок к своей сестре хотела переехать старушка. Это мама помогала мне с небес. Помог и Антон с оформлением и приличной денежной доплатой.
Мы виделись теперь редко. Он упирался в своей клинике, я догоняла, сдавая предметы за третий курс, и, стараясь не отставать, за четвёртый.
Только после зимней сессии мы начали снова наши отношения. Моя боль ушла куда-то внутрь, и мы впервые смогли заняться любовью. С этого момента радость стала медленно возвращаться в моё сердце. Я корила себя за это, но так устроен человек: самой природой заложено в нём чувство самосохранения. Моя душа ещё не до конца осознала подаренную мне свободу. Чувство вины медленно покидало меня.
Летом Антон вывез меня на неделю к морю. Медленно возвращалось ощущение жизни. Остаток лета пришлось работать в подмосковных теплицах. Антон уехал на два месяца на стажировку за границу. Рядом с ним я жила, без него умирала. Ждала его, ждала предложения. Верила, что скоро это случится».
– Я не сомневаюсь, что это скоро случится, – говорил Петрович, шагая по спальне. – Игра дойдёт до логического конца. Света играет с огнём, не понимая последствий. Ты мать! Объясни ей.
– Ты, любимый, сумасшедший отец. Пойми, когда-нибудь всё же придётся отдать её в чужие руки. Пришло это время, пришла любовь. Вспомни, наконец, что это такое. Неужели ты так постарел? Они иногда ходят в театр, иногда в ресторан. Пока нет причин для волнений, надо попросить Светку провести с тобой сеанс психоанализа. Она с восторгом рассказывает о практических занятиях, проводимых Александром, на которых применяют разные методики в зависимости от психофизики пациента. Наша дочь без сомнения его лучшая ученица.
