Джилл Мэнселл - Только ты и я
— Тилли Коул.
— Верно. Забавное имя! А я Стелла, Стелла Уэлш. Рада познакомиться. Как же вам повезло, что вы работаете на Макса. Я ужасно завидую!
— Ну, мне пока нравится. — Тилли улыбнулась. Ей очень хотелось, чтобы о ней сложилось хорошее впечатление, даже несмотря на растрепанные волосы и резиновые сапоги. — А Лу просто чудо.
— И что вы думаете о нем? — Стелла подалась вперед, ее голос звучал заговорщицки. — Красив неимоверно, правда?
Тилли смущенно протянула:
— Ну-у…
— И такой забавный. Я обожаю это ливерпульское чувство юмора. Просто лопаюсь от смеха. Готова поспорить, что вы испытываете к нему тайное влечение, верно?
Происходило что-то странное. Тилли предполагала, что все знают о его сексуальной ориентации. Разве это не так? Тилли поколебалась, потом ответила:
— Нет, я не испытываю к нему тайного влечения.
— Ой да ладно! Иначе и быть не может! Я считаю, что он ужасно привлекателен.
Нет, они обсуждали этот вопрос вчера вечером. Макс ясно сказал, что все знают.
— Но он… гей, — проговорила Тилли.
— А, это, — отмахнулась Стелла и пожала плечами. — Не полный. Только наполовину. Он был довольно долго женат на Кей. У них общий ребенок. Так что совсем не значит, что ему нравятся только мужчины. — Вертя ручку между пальцами, она радостно произнесла: — Так что есть поле для маневра.
— Верно. Гм, я как-то не сообразила. — Тилли поспешно добавила: — Только я все равно не испытываю к нему влечения.
— А почему? Вы лесбиянка?
Вот это да!
— Нет, он не в моем вкусе. Я только что рассталась со своим молодым человеком и хочу немного отдохнуть от всего этого.
— Гм, вам можно. Вы моложе меня. Сколько вам?
Стелла была до отвращения прямолинейна.
— Двадцать восемь.
— А сколько мне, по-вашему?
Тилли заколебалась:
— Э-э…
— Тридцать семь. Я знаю, что не выгляжу на свой возраст, но мне уже так много. — Стелла оказалась еще и до отвращения скромна. — Мы с мужем разошлись полгода назад. Он просто взял и бросил меня. В тридцать семь! Так что у меня нет времени на отдых. Я хочу ребенка, пока не поздно. Все годы, что были женаты, мы откладывали этот вопрос, чтобы ничто не мешало нам наслаждаться друг другом. Мы всегда говорили, что подождем еще немного, что будем развлекаться, пока есть возможность. Ребенок был запланирован на этот год, и в этом году, — она указала на стол перед собой, — мы приступили к делу. И вдруг, ни с того ни с сего, он заявляет мне, что уходит, что наша семейная жизнь закончилась и ему нужен развод. Бух! Вот прямо так. Это же совершеннейший эгоизм. Он испоганил всю мою жизнь. Все мое будущее!
— Бедняжка. — Может, эта женщина и ужасна, но в сложившихся обстоятельствах ее недовольство вполне оправданно. — А он… — Тилли прикидывала, как бы сказать потактичнее, — а он с кем-нибудь встречается?
— Нет. Точно нет. — Стелла энергично замотала головой. — Это исключено. Знаете, я подозреваю, у него что-то типа душевного кризиса, своего рода паническая атака при мысли о большой ответственности. В общем, я сейчас в поисках другого мужчины на тот случай, если ничего не получится, но не могу не думать о том, что рано или поздно он придет в себя и будет умолять, чтобы я приняла его обратно.
— А вы этого хотите?
— Господи, конечно. Он же мой муж. И я хочу детей. Из него получится отличный отец.
Над дверью зазвонил колокольчик, и в магазин вошла пара средних лет.
— Он вернется. Никуда не денется. — Уверенно кивнув, Стелла сменила тему: — А теперь займемся тем, ради чего вы приехали.
— Спасибо, — поблагодарила Тилли, когда Стелла помогла ей загрузить в багажник принты в рамах.
— Не за что. Передайте привет Максу. Рада была познакомиться. — Она тряхнула головой. — И давай на ты. Если хочешь, давай куда-нибудь сходим. Я познакомлю тебя со своими друзьями. Хотя, вероятно, ничего не получится. Ты слишком молода. Ладно, не бери в голову. Уверена, мы еще увидимся. Я пойду в магазин, пока эта пара не добралась до кассы.
— Кто? Стелла? О Боже, — выдохнула Эрин.
Видите? Проблемы возникают, когда не знаешь прошлого людей. А узнать их можно, только когда с ними познакомишься.
— И что? В чем дело? — удивилась Тилли. — Она показалась мне довольно милой. И достаточно дружелюбной. Хотя и недалекой. И очень уверенной в себе. Я услышала историю о том, как от нее сбежал муж. Она убеждена, что он приползет к ней на брюхе.
— О Боже.
В душе Тилли порадовалась, что не договорилась со Стеллой посидеть где-нибудь в кафе.
— В чем дело? Она ведьма?
Эрин, которая до прихода Тилли осматривала красное вечернее платье, расшитое бисером, осторожно отложила его в сторону.
— Я встречаюсь с Фергусом.
— С кем? — Вообще-то в этих двух словах заключался не один, а целых двадцать вопросов.
— С мужем Стеллы. — Эрин облизнула губы. — Я собиралась рассказать тебе.
Тилли поморщилась:
— Боже мой. Так он поэтому от нее ушел?
— Нет! Ничего подобного. Они разъехались полгода назад. А мы стали встречаться несколько недель назад. — Эрин принялась лихорадочно теребить бретельки красного платья. — Но больше никто об этом не знает. И в том числе Стелла. Сомневаюсь, что она спокойно отнесется к этому, если узнает.
— Я только что познакомилась с ней и уже могу сказать, что это сильное преуменьшение.
— Вот поэтому мы и не собираемся рассказывать ей.
— Ужас, — заключила Тилли. — А он стоит того?
На лице Эрин тут же появилось мечтательное выражение.
— Он самый-самый милый.
— А он знает, что она ждет, когда он вернется?
— Естественно, знает. Она говорит об этом всем. — Эрин отважно бросилась на защиту своего любимого. — Но этому не бывать. Рано или поздно ей придется с этим смириться.
— Ну и ну, — произнесла Тилли. — А ты серьезно к нему относишься.
— Я очень долго ждала, когда случится нечто такое. И вот случилось. — Эрин опять засияла. — Фергус стоит того, чтобы к нему относиться серьезно.
Кстати, пока они не перескочили на другую тему…
— Ой, отгадай, кого я вчера встретила! Хозяина той самой машины, на которую я упала, когда прыгала через мусорный бак.
— Черт побери, ты хочешь сказать, что он тебя узнал? Очень сердился?
— Ничего подобного; я ему все объяснила, и он все понял. А машина у него совершенно новая. — Тилли не смогла сдержать волну восторга, которая поднималась в ней каждый раз при мысли, что завтра она снова его увидит. — Кажется, он очень милый. Его зовут Джек.
Неужели она в душе надеялась, что Эрин захлопает в ладоши и воскликнет: «Конечно! Боже, вы двое созданы друг для друга!»?
