Цветок для хищника (СИ) - Лазаревская Лиза

Они были невероятными людьми — и я не собиралась внедряться в их счастье.

Во внутреннем кармане рюкзака зазвонил телефон. Я быстро ответила на звонок.

— Здравствуйте, дядя Марат.

— Привет, Асенька. Ты собрала свои вещи?

Мой взгляд опустился на рюкзак — я взяла всё как и обычно. Зубную щётку, расчёску, немного одежды.

— Да, всё собрала.

— Хорошо. Я уже приехал и буду у тебя через пять минут.

— Я поняла.

Мобильник положила обратно во внутренний карман. Почему-то сегодня ожидание было волнительнее обычного. Возможно, это из-за того, что моя глупая влюблённость делала меня эмоциональнее. Некоторые девочки сидели на кровати и бросали на меня ядовитые взгляды. Мне хотелось поскорее испариться, поэтому я побыстрее проехала к двери. На самом деле, эта неделя прошла не так плохо, как обычно — я бы даже назвала её сносной. Никто не толкал меня сзади в спину с криками «побыстрее, тупая калека». Никто не насмехался надо мной — по крайней мере, в открытую. Никто не вёз меня куда-то против воли, когда я просила остановиться.

Почему эта неделя прошла так хорошо, мне было непонятно. Когда ребята узнали, что тётя Сеня забирает меня к себе на выходные, они стали ненавидеть меня с ещё большей силой и рвением.

Моё кресло двигалось по коридору вперёд, пока я не увидела гигантский силуэт, направляющийся в мою сторону. В силуэте я сразу же узнала дядю Марата, и тёплая улыбка коснулась кончиков моих губ. Он был одет в строгий костюм с белой рубашкой, но без галстука. В нём даже было сложно узнать человека, который носит на руках тётю Сеню — в такой одежде его вид был устрашающим и даже опасным для жизни, если бы я не знала, какой на самом деле он любящий муж и отец.

— Дядя Марат, — позвала его я.

— Привет, милая. Ты готова?

— Да.

— Ты сказала, что собрала свои вещи.

— Да, они здесь. Как всегда.

— Ладно. Мы вернёмся за всем остальным, если нужно будет. А лучше купим новое.

Хм, купим новое? Зачем?

Вряд ли мне понадобится что-то ещё, хотя Элина всегда предлагала мне свою одежду в случае чего. Дядя Марат встал сзади и повёз меня в направлении выхода. А когда мы выезжали на его машине, краем глаза в окне я заметила, что машина Дмитрия тоже тронулась.

Всё-таки он не уезжал, пока не увидел, что дядя Марат забрал меня.

Я облегчённо вздохнула.

— Прости, что опоздал. Пришлось немного задержаться на работе.

— Всё хорошо, дядя Марат. Это вы извините, что я доставляю вам неудобства.

— Даже не вздумай больше это говорить. Мои девочки ждут не дождутся, когда ты приедешь к ним.

В один момент я раскраснелась, но не смогла сдержать улыбку. Мне тоже поскорее хотелось увидеть их. В этом доме жизнь словно текла по-другому — это было абсолютно безопасным местом любви и покоя. Такое место можно было сравнить только с... его руками.

Фух, перестань! Нужно гнать подобные мысли прочь.

Если бы только это было так легко сделать...

Когда мы оказались во дворе, огромная территория которого могла сравниваться с торговым центром, дядя Марат остановился неподалёку от калитки.

— Асенька, ты ведь уже говорила с Сеней?

Когда он произносил имя своей жены, его грубый голос становился настолько мягким, что им можно было убаюкивать младенцев.

— Если вы про переезд к вам, то говорила, да...

— Да, я именно про это. Ты сказала, что подумаешь.

— Дядя Марат, мне нравится проводить у вас время. И я... очень люблю вашу семью, но я не могу согласиться на это, — отказывать дяде Марату было ещё сложнее, чем его жене, потому что для него, казалось, не существовало отрицательного ответа.

— У тебя есть определённая причина, по которой ты не хочешь соглашаться. Скажи мне её, — он всё ещё стоял сзади меня, поэтому я обернулась, чтобы мы встретились взглядами. Его нельзя было обмануть. У меня даже не получалось в голове воспроизвести ложь, чтобы произнести её вслух.

— Я не хочу портить вашу жизнь, — шёпотом произнесла я, отвернувшись и опустив голову. Дядя Марат обошёл меня с правой стороны и присел на корточки.

— С чего ты взяла, что портишь нашу жизнь?

— С того, что у вас прекрасная семья, в которой нет места для меня, что бы вы ни говорили.

Я чувствовала себя полным ничтожеством, когда по моим щекам снова начали течь слёзы. Второй раз за последние два дня. И плакать при ком-то совсем не то же самое, что плакать в одиночестве. Сквозь пелену слёз я с трудом наблюдала, как хмурый взгляд дяди Марата смягчался. Он заключил обе мои руки в замок из своих, продолжая изучающе смотреть на меня.

— Дорогая, я понимаю, что тебе тяжело поверить в искренность наших намерений, — начал он, протягивая одну руку к моему лицу и большим пальцем вытирая слёзы.

Всё было совсем, абсолютно не так — я верила в искренность их намерений. Безгранично верила, только не хотела использовать их доброту в своих эгоистичных целях.

— Но я прошу тебя дать нам шанс.

— Дядя Марат, вы столько всего делаете для меня! — не выдержав, выпалила я. — Вам не нужно просить шансов, просто...

— Знаешь, ещё до рождения нашего сына я очень подвёл моего ангела, — прохрипел мужчина таким серьёзным голосом, что редкие волоски на моих руках и шее встали дыбом.

— Вы про тётю Сеню?

— Да. С ней никогда не должно было случиться ничего подобного, но она пережила столько, сколько обычному человеку непосильно. И всё по моей вине.

Он замолчал.

Любопытство раздирало меня, но вместе с этим я не могла просто спросить — в его глазах было такое невыносимое количество боли, что серый цвет вытеснял голубой.

Что пережила тётя Сеня? От одной только мысли, что она страдала, моё сердце сжималось и переставало биться.

— Мне так жаль.

— Каждый день я стараюсь делать её счастливой.

Это было видно.

Складывалось ощущение, что он дышал ради неё. Она была его жизненным ориентиром. Его маяком. Его воздухом.

— И сейчас мне очень нужно, чтобы ты позволила нам забрать тебя. Ты делаешь её счастливой, милая. Её и всю нашу семью.

Я должна была успокоиться, но вместо этого разрыдалась ещё больше, побыстрее спрятав лицо в ладонях — которые сию секунду наполнились влагой.

— Тихо, милая. Не плачь.

В следующее мгновение я почувствовала, как он по-отцовски поцеловал меня в макушку, вновь оказавшись позади меня. Это было настолько приятно, что слёз стало ещё больше.

— Теперь у тебя будет семья. Мы тебя удочерим. Они подготовят все документы к моему следующему приезду.

— Дядя Марат, — задыхаясь, попыталась сказать я, — вам ведь не обязательно это делать, удочерять. Мне вот-вот исполнится восемнадцать.

Сейчас уже был конец мая, а мой день рождения будет совсем скоро, в июле. Я боялась и ненавидела любые хлопоты, касающиеся меня.

— Это обязательно, милая. Я хочу, чтобы ты знала, что за тобой стоят любящие тебя люди. Даже если бы тебе исполнилось восемнадцать завтра. Мы бы всё оформили задним числом. Это очень важно для нас.

— А Элина? Вы думаете, она не будет против?

— Она приказала мне не возвращаться без тебя. И моя девочка всегда хотела младшую сестру.

Мне не верилось в происходящее. Он действительно говорил, что я могла стать сестрой для Элины, его родной дочери? Что их дом мог стать моим домом? Что мне не нужно было возвращаться в детский дом, потому что они очень хотели видеть меня рядом с собой?

— Папа! — до нас донёсся звонкий голос Элины, пока я ртом хватала воздух, чтобы привести дыхание в норму. Девушка встала на крыльце, держа за ручку распахнутую входную дверь тёмно-коричневого цвета. — Мы вас ждём.

— Мы идём, звёздочка, — дядя Марат коснулся моего плеча. — Идём же?

— Да, — прошептала я, заставив себя сдержаться и не расплакаться снова. Мой подбородок дрожал — и Элина увидела моё состояние сразу же, как только мы оказались в холле, рядом с ней. Ничего не говоря, девушка согнулась в пополам и бросилась ко мне в объятия. Мои руки потянулись к её спине. Я обнимала её и не понимала, действительно ли всё это реально. Может быть, я во сне?