Леночка, или Анна Каренина наших дней (СИ) - Июльская Ирина
Глава 9 Подарить себя
Проснулась она от голосов пришедших с работы родителей. Мама всегда говорит громко, - наследие школы. Когда тебя слушает класс из тридцати-сорока человек, все время приходится напрягать голос.
— О, и меня это тоже ждет, — подумалось Леночке. — меня до сих пор усиленно зовут в аспирантуру, но так хочется самостоятельности. Денег, наконец. А это еще несколько лет безденежья и зависимости от родительского скромного бюджета. Впрочем, есть вечернее обучение, так что если и продолжать учиться, то только на заочно-вечернем. —
Размышления Леночки были прерваны стуком в дверь:— Это папа! Сейчас скажу ему. Да, папа, входи! — ответила Леночка.
Папа вошел со своей доброй, смущенной улыбкой на лице.
— Папа, мне нужно кое-что тебе сказать, а потом ты скажешь маме. — Улыбка исчезла с папиного лица, он весь как-то напрягся.
— Папа, я сегодня уезжаю ночным поездом в Москву. Приеду поздно в воскресенье или утром в понедельник. Прошу тебя не волнуйся и маму успокой, со мной все будет хорошо, я — взрослая. —
Папа посмотрел на Леночку, затем тихо вышел из комнаты, а через несколько минут вернулся и протянул Леночке красную пятитысячную купюру.
— Возьми, дочка, пригодятся. — и тихо повернулся, чтобы уйти, но Леночка в секунды догнала его у двери, обхватила за плечи, прижавшись щекой к спине.
— Спасибо, папочка, это на всякий случай. Я верну тебе, верну. Спасибо! — Они постояли так с минуту-другую, тут раздался мамин голос из кухни:
— Идите ужинать, все стынет! —
И папа с Леночкой отправились на зов мамы к столу, на котором стояли тарелки с горячим ужином. Все трое сели за стол. — Слава Богу! Маме ничего не удалось прочитать на их лицах. Обычно стоит лишь о чем-то подумать, как мама уже затевает разговор на тему, которая лишь только в голову пришла. У нее какое-то просто звериное чутье. Она папу, вообще, сканирует, может поэтому он почти всегда молчит и как-то виновато смотрит на нее. —
Часы показывали 20.10, поезд в Москву отходил в 23.40, таким образом, чтобы успеть на вокзал, Леночке нужно выйти из дома за час до отправления поезда, пусть лучше время будет в запасе. — В 22.40 родители будут спать, папа, конечно, нет. Наверняка, он догадался к кому я еду в Москву, хоть и не задал ни одного вопроса. Милый папочка. — с нежностью подумала Леночка. — Ну, а завтра утром он все скажет маме. Он знает как, он все знает… —
И вот на часах 22.40, в спальне родителей тишина. Леночка осторожно вышла из своей комнаты с небольшой сумкой в руках и наткнулась в дверях на папу.
— Я провожу тебя. — сказал папа.
— Нет, мама проснется. Не волнуйся, я поймаю такси. — Лена сказала это таким твердым, непререкаемым тоном, что папа сдался. Он обнял ее на прощание и тихо открыв входную дверь, Леночка вышла из квартиры.
На улице была январская черная ночь, под ногами заскрипел свежевыпавший снег, огромная Луна среди звезд освещала все вокруг. Вокруг никого. Вспомнился Блок с его: — «Ночь, улица, фонарь, аптека…». Лена стояла на автобусной остановке уже пятнадцать минут и в сердце прокралась тревога: - вдруг автобус не придет и где найти свободное такси в пятничную ночь, когда многие продолжают отмечать Новый год и машины нарасхват в их маленьком городе. Она побаивалась идти одна по темным улочкам с редкими фонарями и тусклым освещением, да и преступность в городе заметно возросла. Лена пожалела, что отказала папе проводить ее, холод от этих мыслей заполз ей под шубку и внутри все сжалось.
Вдруг из-за поворота показался долгожданный автобус, который повезет ее к мечте.
И вот она уже на вокзале слилась с толпой своих будущих попутчиков, сейчас они все сядут в поезд и завтра утром она окажется в другом мире, мире Москвы!
Лена смутно помнила Москву, в которой была лишь в детстве. Запомнился отчетливо огромный «Детский мир», где продавали вкуснейшее мороженное в вафельных стаканчиках и где ей купили большую куклу с косами, которая и сейчас сидит в ее комнате на полке, как напоминание о той поездке.
Леночка никогда не испытывала комплекса провинциалки, она искренне любила свой родной город и не жалела, что не поехала учиться в Москву или Питер, тогда еще Ленинград.
Пройдя в вагон, она нашла свое место. Пусть оно и неудобное, в самом конце вагона рядом с туалетом, но сейчас все улягутся и уснут, а утром — Москва! И вот поезд тронулся, попутчики стали укладываться на ночь. Леночка ловко взобралась на свою верхнюю полку. Легла, прислушиваясь к мерному стуку колес поезда:
— Я еду. Я решила и сделала это. Завтра я увижу его, увижу его глаза, как я соскучилась по нему… — Не сразу, но ей удалось все же уснуть в эту ночь.
Глава 10 Ненужный подарок
Утром ее разбудили голоса попутчиков. Посмотрев на свои часы, Лена определила, что они будут в Москве через полтора часа. Она быстро соскочила со своей полки, встала в очередь в туалет, умылась, почистила зубы, затем выпила горячий чай из граненых стаканов в старых массивных подстаканниках. Леночка с детства всегда думала, что именно из таких стаканов, в таких подстаканниках пили чай Ленин со Сталиным. Теперь это раритеты, которые можно встретить на развалах блошиных рынков Измайловского вернисажа в Москве, близь метро Партизанская.
А раньше, в советское время, в вагонах поездов дальнего следования проводницы разносили свой огненный чай пассажирам именно в таком виде — граненый стакан в массивном, вычурном подстаканнике. Это уже стало частью истории, советской истории.
И вот за окнами поезда Москва, о чем свидетельствуют все таблички с указателями. Поезд заметно сбавил скорость и плавно въехал на территорию Ярославского вокзала. Пассажиры в вагоне засуетились, раздались голоса детей и их родителей, все стали готовится к выходу.
Леночка, подхватив свой легкий багаж, первая вышла из вагона, покинув суетную толчею. На платформе она остановилась, вглядываясь вдаль, где огромными буквами из металлических блоков значилось одно слово — Москва. Здесь даже воздух был другой, - привокзальный воздух Москвы. Подул ветерок, принесший с собой запах легкого дыма, как от березовых поленьев на даче. Подъездные пути вокзала, подобно артериям связывают столицу с другими городами и весями огромной страны. Втянув в себя побольше воздуха пока еще неведомой, но уже явно осязаемой городской среды Москвы, Леночка зашагала по платформе все ближе и ближе к тем самым шести буквам, которые и составляют вместе магическое слово — «Москва».
С помощью прохожих Леночка нашла метро, которое оказалось совсем рядом, буквально на выходе, между Ярославским и Ленинградскими вокзалами. Подойдя к дежурной по станции, Леночка спросила, как ей добраться до института Склифосовского, быстро записала за ней на листок бумаги и пройдя к эскалатору, смело встала на движущиеся вниз ступени. Надо сказать, что это непростое испытание и кто впервые это делает, не каждый переносит со спокойным сердцем. Перед Леночкой, стоящей на самом верху эскалатора, открылась если не бездна, то что-то вроде того, но она лишь крепче сжала рукой поручень, стараясь не смотреть вниз. Москвичам этого не понять, они с самого раннего детства пассажиры подземки, а вот у некоторых гостей столицы, которые впервые попали в метро, случается иногда что-то похожее на шок.
Сойдя с эскалатора, Леночка села в вагон и через несколько остановок с пересадкой доехала до станции «Сухаревская», далее, уже на выходе из метро прохожие объяснили ей как добраться до института. Оказалось, что это совсем близко, прямо на Садовом кольце. Леночка, конечно, знала, что создание странноприимного дома связано с романтической историей любви графа Николая Петровича Шереметьева и его крепостной актрисы Прасковьи Ивановны Ковалевой, известной под сценическим псевдонимом Жемчугова. Наперекор всему, влюбленные обвенчались в 1801 году, однако смерть безжалостно унесла в могилу его молодую жену. В 1803 году, через две недели после родов, Прасковья умерла, оставив графу крошечного сына и наследника.
