Джилл Шелвис - У любви в плену
— Сойер.
Ответом был поцелуй: изучающий, умышленно медленный, основательный. Наконец Сойер остановился, чтобы снова посмотреть ей в глаза.
— Что мы делаем? — прошептала Хлоя.
— Ума не приложу.
Она засмеялась.
— Тогда нам, видимо, следует повторить.
Сойер охотно пошел ей навстречу. Теперь он целовал ее грубее и требовательнее, а она вибрировала от желания большего. Когда он вдруг закончил поцелуй, Хлоя едва не потеряла равновесие.
— В чем дело? Почему ты остановился? — выдавила она.
— Твой мобильник.
Черт. Именно он и вибрировал. Достав из кармана телефон, она прочла сообщение Тары: «Можешь сменить меня в гостинице?»
— Ну, мне пора, — сказала Хлоя.
Эсэмэска предотвратила несчастье, по крайней мере в данный момент. А спать с ним было бы несчастьем. Изумительным несчастьем. Теперь, думая об этом, Хлоя поняла, что ей действительно нравится…
— Сегодняшнее поведение, — сказал он, вызвав у нее смех. — Я считаю, это может быть продолжено.
— Знаешь, иногда я так и поступаю.
— Неужели? — Голос у Сойера был низким, хриплым. Шутливым.
Хлоя включила айфон и обратилась к «Магическому Шару» для принятия решений.
— Хочу ли я сегодня продолжить? — спросила она.
На секунду дисплей помутнел, затем обрел четкость, и появились два слова: «Разумеется, нет».
Сойер с безрадостным смехом покачал головой. Конечно, Хлоя и не собиралась это делать. Он снова взглянул на дисплей, чтобы убедиться, не изменилось ли решение.
— Задай ему вопрос, — предложила она.
— Какой?
— Не знаю. Можешь спросить, поймаешь ли ты другого идиота, ограбившего магазин, или заменишь ли снова аккумуляторы для миссис Эбботт. Черт, спроси, будешь ли ты счастлив. Я всегда спрашиваю — это помогает мне давать любовные советы. — Хлоя повернулась к айфону. — «Магический Шар», будет ли шериф Сойер Томпсон иметь вскоре постоянный секс?
— Боже, Хлоя.
Улыбнувшись ему через плечо, она перевела взгляд на дисплей: «Нет уверенности».
Сойер подумал, что в ее смехе прозвучало гадкое ликование.
— Тот же вопрос, — предположила она. — Теперь для меня. Буду ли я иметь вскоре постоянный секс?
Сойер не знал, какого бы хотел ответа, но прежде чем смог решить, дисплей выдал два слова: «Хорошие перспективы».
Хлоя опять громко засмеялась и, согнувшись от хохота, толкнула Сойера задом прямо в пах. Он был еще возбужден поцелуем, и его руки легли ей на бедра, чтобы отодвинуть ее. Но мозг почему-то не дал команды, и вместо этого он продолжал ее держать. В тяжелом молчании он слышал только вдруг участившееся дыхание Хлои.
— Ладно, — сказала она, выпрямляясь. — Секс отрицательно влияет на мою астму.
— Что? — Сойер ошеломленно моргнул.
— Да. Вероятно, я должна была сообщить тебе об этом заранее.
Он покачал головой, стараясь понять. И не мог. Хлоя повернулась, чтобы взглянуть на него, и поморщилась.
— Каждый раз. И мне приходится злоупотреблять своим ингалятором. А это чертовски дорогое удовольствие. Так что перед сексом я провожу тест на «заслуживает ли он ингалятора».
— Сейчас был тест. Перед сексом.
— Да. И должна тебе сказать, не многие проходят испытание.
— Значит, сначала ты испытываешь парня, — тупо произнес Сойер.
Хлоя кивнула, глядя на его рот. Он был почти уверен, что она хотела поцелуя. Впервые их желания совпали. Поэтому, не думая, к чему это приведет, он снова поцеловал ее. Теперь уже с таким беспощадным самозабвением, что, когда поцелуй закончился, оба хватали ртом воздух, ожидая последствий.
Ничего ужасного не случилось.
Хлоя дышала прерывисто, но хрипов или одышки не было. Хороший знак, подумал Сойер. Глядя на ее рот, еще влажный от поцелуя, он едва удержался, чтобы не прикусить ей полную нижнюю губу. Это потребовало невероятного самообладания, ибо она крепко сжимала его рубашку, прихватив заодно кожу и волоски на груди. Но Сойер молчал. Главным образом потому, что не был уверен, собирается ли она притянуть его ближе или оттолкнуть.
— Хлоя?
— Да?
— Я заслуживаю ингалятора, — сказал он и заставил себя уйти.
Рано утром она сидела на кухне с сестрами, готовясь к предстоящему дню.
Гостиница процветала. Все чаще их уик-энды были заняты работой. Мэдди с величайшей эффективностью продолжала управлять делами, ведя конторские книги, занимаясь персоналом и снабжением. Тара, как всегда, господствовала на кухне.
А Хлоя по-прежнему оставалась на подхвате: убирала, мыла посуду, отвечала на звонки. Но ведь у нее, черт возьми, есть талант, и пора это доказать.
— Я обдумываю способы рекламы нашей гостиницы.
— О Боже, только не говори, что ты опять засветилась в прессе. — Тара вздохнула. — Я понимаю: твоя кочевая жизнь была приятной, — но, к сожалению, она всегда выставляет тебя беспокойной мятежницей. А кто захочет останавливаться в гостинице у беспокойной мятежницы, Хлоя?
— Не волнуйся. В газеты я не попала.
Тара со вздохом облегчения повернулась к Мэдди, и следующие десять минут они спорили насчет полотенец. Всего-навсего.
— Голубой, — настаивала Тара. — Голубой цвет действует успокаивающе, как дождь.
Мэдди покачала головой:
— Бледно-зеленый. Успокаивает и хорошо продается. — Она повернула ноутбук, чтобы сестра увидела на экране доказательства.
Слово «продается» было у Тары одним из любимых, и она согласно кивнула.
— Послушайте, у меня есть идея… — начала Хлоя.
— Если ты предлагаешь красные полотенца, то должна тебя огорчить, — перебила ее Тара.
— Это не полотенца. — Хлоя встала. — И это больше план, чем идея.
Сестра нахмурилась.
— Последний раз ты говорила это, когда находилась в Тихуане и звонила мне оттуда, причем не бесплатно.
— Во-первых, это случилось давно. Во-вторых, это действительно хорошая идея. Салон. Здесь.
— Ты уже делаешь здесь препараты, — ответила Тара.
— Да, я готовлю их здесь. Иногда делаю постояльцам бесплатные процедуры. Но я говорю о создании официальных и платных услуг.
— Как в прейскуранте, где ты установишь цены для наших постояльцев?
— Да, — сказала Хлоя, чувствуя волнение даже при разговоре об этом. — Массаж лица, уход за кожей, лечение. Все препараты я буду готовить здесь, а не только в других салонах.
— А вдруг, когда ты уедешь, люди захотят воспользоваться твоими услугами? — спросила Мэдди.
— Я составлю график с предварительной записью для клиентов.
— Но ты все время уезжаешь когда заблагорассудится, причем не ставя нас в известность, — напомнила Тара.
