Ивана Трамп - Только про любовь
Возможно, это было глупо с ее стороны, но Катринка считала, что поездка в Сан-Мориц поможет им наладить отношения. Всегда озабоченная тем, что они слишком мало времени проводят вместе, она с нетерпением ждала этой недели в обществе Адама. Она надеялась, что, несмотря на телефонные звонки и факсы, которые преследовали их везде, напряженность в их отношениях спадет и они смогут расслабиться, развлечься и прекратить бесконечные мелкие перебранки, которые так отравляли им жизнь.
Когда Адам сказал, что не поедет с ней, разочарование Катринки мгновенно превратилось в гнев. Его беспокойство по поводу съемок фильма с неопытным режиссером, то есть с Томашем, вовсе не было, по ее мнению, достаточной причиной, чтобы нарушить обещание. Она считала, что сотрудники студии Адама были гораздо более опытными во всем, что касалось съемок фильма, и могли принять быстрые и более удачные решения, чем он.
Они легли спать раздраженными, и на следующее утро, когда Адам пообещал присоединиться к ней в Сан-Морице накануне ее дня рождения, Катринка только пожала плечами и сказала, что он волен поступать как ему угодно.
Глава 41
Поскольку Адам не сопровождал Катринку, она решила отправиться в Париж на «Конкорде» и повидаться с Полем Цейсом.
В офисе Цейса со времени ее последнего посещения особых изменений не произошло. Можно было даже сказать, что их не произошло и со дня ее первого визита сюда девять лет назад. Несомненно, они обновили краску на стенах и перестелили ковры, однако все новое совершенно не бросалось в глаза. И сам Цейс оставался прежним – спокойным, бесцветным человеком в своих роговых очках, больше похожим на бухгалтера, чем на детектива. В этот раз он был так же невозмутим, как всегда.
– Чтобы найти иголку в стоге сена, требуется время, – ответил он на ее замечание относительно тех огромных денег, которые она потратила, ничего не добившись. – Если вы хотите прекратить это дело, – заметил он, пожав плечами, – это будет целиком ваше решение.
– Ну вы хоть как-то продвинулись? – спросила она, как всегда не желая принимать это решение.
– Кто знает? Бумажный след пока нас никуда не привел, но еще рано говорить, что это тупиковый вариант. Я думаю, довольно скоро одно из имен в списке господина Клайзера приведет нас к вашему сыну.
Господин Клайзер был адвокатом, ныне уже умершим, который занимался усыновлением детей, и большая часть времени Цейса и денег Катринки ушли на то, чтобы проследить судьбу его бывших клиентов в надежде найти того, кто усыновил ребенка Катринки.
– Скоро? – прошептала Катринка, в ее голосе прозвучали нетерпение и отчаяние.
– Прежде чем вы примете решение, я хочу обсудить с вами один вопрос. – Цейс отпил немного кофе, принесенного секретаршей, затем продолжил: – За эти годы мы собрали материал, которого хватит на возбуждение дела против Циммермана. Правда, все улики пока косвенные, однако имеются доказательства, что он не только нелегально продавал младенцев, но и сфабриковывал фальшивые документы для вывоза их из Германии. Единственное, чего нам не хватает – это человека, который бы подтвердил на суде то, что нам известно.
– Полагаю, вы предлагали людям деньги, чтобы они заговорили.
И опять Цейс пожал плечами:
– Разумеется. По той или иной причине все они считали, что для них будет лучше промолчать. Но теперь, я полагаю, что некто расскажет вам всю правду.
Катринка сразу же поняла, что он имеет в виду.
– Вы думаете, Эрика Браун? Она ничего не знает, иначе она рассказала бы мне давным-давно.
– Может быть, если бы она любила вас больше, чем Циммермана. Вы в это не верите?
– Нет, – сказала Катринка. Мысль о том, что Эрика была влюблена в доктора, пришла ей в голову не сразу, а как-то постепенно, поскольку это могло быть единственным объяснением ее слепоты относительно Циммермана. – Но даже если вы и правы – а я все еще не верю, что она знала о его делах, – она никогда не скажет или не сделает ничего такого, что повредило бы ему.
– Вы знаете, что его жена умерла?
– Да. Эрика сказала мне об этом, когда мы виделись в последний раз.
– А то, что он опять женился полгода тому назад?
– Нет, – сказала с удивлением Катринка. Она была так занята, что не звонила Эрике больше двух месяцев.
– Как вы можете себе представить, Эрика совершенно разъярена. Если вы с ней поговорите…
– А потом?
– Когда мы получим свидетеля, мы передадим дело в суд.
«Это оружие, – думала Катринка, глядя на окна. – Наконец-то появилось оружие против него». Она повернулась к Цейсу:
– Я дам вам знать, – сказала она. Встав, она протянула ему руку и, когда он пожимал ее, добавила: – Продолжайте искать моего сына.
И опять Катринка изменила свои планы. Вернувшись в гостиницу, она попросила служащего заказать ей билет на самолет до Мюнхена, а оттуда до Цюриха и далее в Сан-Мориц. Затем она позвонила Дэйзи, у которой жила, чтобы предупредить ее, что она приедет поздно, и попросила ее передать Адаму, если он позвонит, что она в пути.
– У тебя там нет любовника, а? – спросила Дэйзи, которая отправила Бьерна Линдстрема в Лос-Анджелес и теперь крутила любовь со скульптором Рикардо Донати. Как раз в его шале в Сан-Морице Дэйзи и пригласила Катринку с Адамом и нескольких друзей.
– Господь не велит, – смеясь, ответила Катринка. – Мне хватает Адама.
Только когда самолет приземлился в Мюнхене, Катринка подумала, что и представления не имеет, дома ли Эрика Браун. Однако ей повезло. Эрика ответила на телефонный звонок и сразу же пригласила ее к себе. Катринка взяла такси и вскоре сидела напротив своей старой подруги за столом в ее большой кухне, в которой они когда-то провели за разговорами столько времени. Эрика похудела, ее пышная красота несколько поблекла, светлые волосы начали седеть, на лице появились морщины страдания.
– Ах, моя дорогая, – приговаривала она, угощая Катринку холодным мясом с картофельным салатом, который она для нее приготовила, – я так рада тебя видеть.
На мгновение забыв об истинной цели своего приезда, Катринка слушала рассказ Эрики о напрасно прожитых годах, в течение которых она ждала человека, который не любил ее, который просто использовал ее, как использовал всех, с кем встречался на своем пути. Она бросила работу в клинике и жила на свои сбережения, слишком много времени проводя наедине с бутылкой.
– Ну почему я была такой дурой, – говорила она, раскачиваясь на своем стуле с прямой спинкой, – как только я могла поверить, что когда-нибудь он бросит свою жену и женится на мне?
– Ты красивая, добрая, потрясающая женщина, – сказала Катринка, и в голосе ее звучали нежность и забота. – Столько мужчин хотели бы жениться на тебе. Ты просто выбрала не того.
