Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман
— Хороша! — Восхищенно проговорил Колфилд. — Ты будешь самой красивой женщиной на этом приеме. Все взгляды будут обращены на тебя. Я позабочусь об этом.
Поборов в себе предательский страх, Джессика спросила:
— Что ты задумал, Макс?
Он улыбнулся одними губами и ответил:
— Увидишь… — И подав ей руку, добавил: — Идем?
В старом особняке на Грин-стрит, построенном в георгианском стиле, ярко горели все люстры, играла музыка, официанты то и дело сновали между гостями, разнося такое же старинное, выдержанное в винных погребах Италии, шампанское, как сам дом. Казалось бы, бесконечный поток гостей лился через парадные двери, которые услужливо распахивал перед ними счастливый дворецкий дома Уайтхорн, Питер Митчелл. Дамы в шикарных вечерних платьях от лучших домов моды мира шли под руку со своими кавалерами, одетыми не менее изысканно, чем их спутницы. И все они направлялись к семейству, ожидавшему их для того, чтобы тепло приветствовать в своем доме. Три брата — Джефферсон, Ричард и Эдвард — стояли небольшой группой в центре великолепной гостиной. Здесь же неподалеку находились жены Ричарда и Эдварда — Мария и Стефани Уайтхорн. Дочь Ричарда, двоюродная сестра Дэна, Кассандра Уайтхорн, радостно улыбалась всем приветствующим ее гостям и кивала, отвечая на приветствия. Сыновья Эдварда — Стэнли и Брайан Уайтхорн, обожавшие свою кузину, стояли чуть позади нее, будто телохранители — такие же сильные и смелые. Ни Кассандра, ни Стэнли, ни Брайан еще не имели своей семьи. А вот у Дэна она была: большая, горячо любимая, где все всегда были ему рады. У него было потрясающе хорошее настроение. Он с огромной всепоглощающей нежностью смотрел на всех своих многочисленных родственников, уже прибывших на торжество и тех, кто еще только переступал порог их дома, и думал о том, что даже если вдруг наступит конец света, ничто не заставит эту семью измениться самим и изменить свои традиции. Чтобы ни случилось в мире или в этой семье, все они всегда готовы в одном порыве стать единым целым, вместе переживая горе и радость. Ничто не менялось в этом доме, но время все равно меняло людей, живших в нем или просто приезжавших в эти стены на время. Кто умирал, кто-то выходил замуж или женился, у кого-то рождались дети, кто-то разводился. Такова жизнь. И ничто не может заставить ее остановиться или прекратить свое течение.
Вот и он сам изменился, или его изменила жизнь. Раньше Дэн ни за что не захотел бы остаться на подобном приеме. Он использовал бы любой предлог, чтобы улизнуть из дома, не важно куда. А в этот раз он всем своим существом ждал этого вечера, изо всех сил помогал отцу в подготовке торжества. Конечно, всех своих родственников и друзей он уже видел задолго до начала этого приема, но сегодняшний вечер был единственным шансом украдкой понаблюдать за всеми сразу, чтобы узнать, как изменились они за эти пять лет. Тем более что сейчас все было по-другому. Раньше он чувствовал себя одиноким, забытым всеми на свете. И это детское чувство обиды не давало ему возможности ощутить в полной мере единства, на которое была способна его семья. Сейчас все было по-другому. Оказывается, ему надо было пережить собственную смерть, чтобы понять это. Надо было испытать боль самому, причинить боль близким, чтобы обрести такую огромную любящую семью, которая у него всегда была, но от которой он всегда отказывался. Раньше Дэн этого не понимал или не хотел понимать, а теперь, когда понял, ему захотелось быть рядом буквально с каждым человеком, который имел хоть какие-то родственные связи с семьей Уайтхорн. Только это все будет потом — после приема, когда он начнет свою работу в офисе "Уайтхорн Интерпрайзис". Постепенно он будет возвращать себе доверие всех этих людей, которые сейчас пришли приветствовать его возвращение домой. Ведь раньше они доверяли ему и любили его только потому, что он сын Джефферсона Уайтхорна, наследник огромного состояния, будущий президент корпорации с мировым именем. Отныне он постарается получше узнать их, а они будут узнавать его как человека, но не как громкое имя.
Дэн украдкой взглянул на жену, стоявшую рядом. Это был ее первый такой прием, но она держалась так, будто всю жизнь выполняла обязанности хозяйки дома. Гордо расправив плечи, вскинув подбородок, Жаклин наравне с мужем приветствовала гостей, хотя добрую половину из них видела впервые в жизни. Она мило улыбалась им, сочувственно спрашивала об их делах, об их здоровье, негромко говорила "Добро пожаловать! Мы рады видеть вас в нашем доме!", и люди, многие из которых тоже впервые видели Жаклин, буквально таяли от удовольствия и оказанного им внимания. А если Жаклин просто пожимала мужчинам руку или восхищалась нарядом женщин, то они готовы были всю оставшуюся жизнь носить ее на руках. Наверное, так тепло их еще никто не принимал. Ведь с каждым человеком, подходившим к ней, Жаклин разговаривала так, точно он был самым долгожданным и самым желанным гостем в этом доме. Таким образом, не прошло и часа, как она завоевала сердца всех родственников и друзей семейства Уайтхорн. За очень короткий срок она сделала то, чего не добилась в свое время Клер, и чего не сумела сделать Долорес, и чего не успела сделать Джессика. Ее полюбили не только в этом старом особняке, но и за его пределами. Она покорила сердца и души всех, кроме собственного мужа.
Дэн не любил ее. Он уважал свою жену за мужество, за благородство души, за самоотдачу — за все то, на что, как он считал, не был способен сам. Но больше всего — за то, что она всегда была рядом, даже если он не хотел этого. Но сегодня Дэн сам хотел, быть рядом с Жаклин. Он нуждался в ней, в ее теплоте, ее близости, в ее нежности. А самое главное, что и она нуждалась в нем — больше чем в собственной жизни. Его счастье было для него превыше всего на свете. Сегодня он был счастлив. Чтобы убедиться в этом, достаточно было взглянуть на него. Дэн весь светился изнутри: горящие глаза, ослепительная улыбка, шутки, остроты, радость, веселье. Он мог подхватить любую девушку или женщину и закружить в танце. Его счастьем заражались все в доме. А Жаклин, видя и чувствуя, как счастлив муж, тоже была счастлива. Больше ей было ничего не надо.
Гости уже расположились в огромной гостиной. Они радостно переговаривались между собой, пили шампанское, коньяк, виски, мартини, общались с хозяевами дома. До начала ужина оставалось около получаса, когда на пороге появились последние из приглашенных гостей. Поначалу на них никто не обратил внимания, как бывает на таких приемах. А зря. Ведь последними гостями по воле случая оказались Элвира, Рональд, Джессика и Максвелл. Но постепенно все взгляды обращались на них. Голоса умолкали, а тишина заставила и хозяев посмотреть, кто пришел. Посмотрели все, кроме Дэна. Он стоял спиной к парадной двери и разговаривал с Робертом Монтгомери, а потому не сразу заметил, что в гостиной слышны только звуки музыки. Роберт оборвал фразу на полуслове, выражение его лица изменилось, когда он посмотрел через плечо друга. Дэн спросил удивленно:
