Маргарита Южина - Угостите даму кавалером
– Ты чего делаешь? Ты что – дороги не видишь?! Да ку... Вправо бери!.. А, черрт!! Прямо езжай!! Куд-да теб-бя?!! Тор... Тормози!! На тормоз жми!!
От волнения он выхватил руль, жал на все педали, и им все же удалось свернуть на обочину и заглушить машину.
– Ты чего – совсем, что ли?! – накинулся на Альку инструктор. – Ты чего машиной виляла?! Это ж тебе не задн... это ж тебе машина, а не что-то там такое, чтоб так перед носом у машин!
– Вы... вы чего на меня орете?! – захлебнулась негодованием Алька. – Я, можно сказать, интересуюсь! Спрашиваю у всех про вождение! Делюсь опытом! А он! Да! Я узнала из достоверных источников, что если виляешь, то к тебе близко никто не подъедет... а он.
Раскатов уронил голову на панель управления и простонал:
– Застрели меня лучше сразу, не надо тупостью добивать... – и снова взорвался: – Какой дебил тебе такое мог сказать?! Это ж надо такое придумать! Нет, ну ведь есть же люди, которые спокойно садятся и учатся!..
– Ха! Ваша жена, например, да? – перекривилась Алька.
– Да!
– Балда! Она тоже ездить не умеет! Мне Ирина Сергеевна сказала!
Неожиданно Раскатов сразу стих.
– И... и что она еще сказала? – совсем другим голосом спросил он.
– А то! Что ваша Эрика не видит никаких светофоров! Съел? И зеркальце у нее только чтобы прическу поправлять! – мстительно доложила она инструктору, но завидев, как тот растерянно моргает глазами, поостыла:– А вообще, она у вас замечательная женщина! Просто замечательная!
– Ты-то откуда знаешь? – усмехнулся Раскатов.
– Ирина Сергеевна сказала, а она врать не будет, – серьезно призналась Алька. – Или будет? Я же ее совсем не знаю.
– Да не будет она врать, зачем ей... – лениво проговорил Раскатов и уставился куда-то вдаль. – Эрика и в самом деле замечательная женщина...
Альке от такого откровения захотелось немедленно зайтись в рыданиях. Не потому, что она взяла и влюбилась в этого Раскатова, что она – на дороге себя нашла, чтобы в женатых влюбляться! Просто ей вдруг стало так обидно, что какая-то там Эрика и знать не знает, а вот этот здоровый, сильный мужик сидит сейчас и говорит, что она замечательная. А вот о ней, об Альке, ни один паразит так сказать не додумается! И хоть как ты ни придумывай, что фортуна повернулась к тебе фасадом, а уж если не везет, то хоть тресни!
Как только закончился час вождения, Раскатов как-то быстро стал прощаться, будто радуясь, что наконец-то избавился от этой недотепистой ученицы. И это тоже было обидно.
– Ну ладно... – торопливо говорил он, поглядывая на часы. – Не переживай, научишься. Значит, завтра в шесть, да? В шесть, а не в пять, как тебе привиделось!
– Да не могу я завтра ни в шесть, ни в пять... – вяло проговорила Алька. – Работаю я завтра в вечернюю смену.
– Ага... ну и хорошо! – даже обрадовался Раскатов. – Значит, послезавтра, да? Или еще отдохнешь?
– Какое отдохнешь! – взвилась Алька. – Говорю же – работаю я! И послезавтра тоже! Только в среду получится!
Раскатов не смутился:
– Ну в среду так в среду. Желание клиента – закон! Давай, беги домой, пока!
И не дожидаясь ответа, он прыгнул в свой «жигуленок» и дал газу.
Алька медленно побрела к дому. Вот уж куда не хотелось, так это домой! Прямо перед собой стыдно – раньше Алька всегда домой неслась, только пятки сверкали, а после того, как Варька вышла замуж, ноги идти домой категорически отказывались. А тут еще Денис этот со своими пельменями!
Алька развернулась и направилась совсем в другую сторону.
Ленка, как всегда, встретила ее радостными воплями:
– Как классно, что ты пришла!! А я уже жду тебя, жду!.. Ой! И опять похудела! Ну посмотри – блузка как на вешалке болтается!
– Да нет, не похудела я, это я просто мамину кофту надела, – смущенно оправдывалась Алька перед подругой.
Она уже подозревала, как та откликнется на «мамину кофту», и не ошиблась:
– Нет, она просто сошла с ума! Она себя просто заживо похоронила! – расстроенно хлопала себя по бокам Ленка, не догадываясь пригласить подругу в комнату. – Могу себе представить, что у тебя за гардероб! Да Лидия Демидовна лучше тебя одевается! Неужели ты не понимаешь, что если она позволила тебе надеть эту «прелесть», значит, себе она уже купила что-то в десять раз дороже, моднее и современнее! Ты приглядись, как народ одевается!
– Некогда мне приглядываться, – буркнула Алька, самостоятельно продвигаясь на кухню. – Муж у тебя дома? Чего это он тебе разрешает так орать?
Ленка ненадолго стихла и пояснила:
– Ничего он не разрешает, давно б уже выскочил. Он на рыбалку уехал... Так, на чем я остановилась?
– Ты мне чаю хотела предложить.
– И ничего не чаю! Я тебе хотела предложить мартини. Будешь?
– Если только с соком... – согласилась Алька.
Вообще, она спиртного не любила, она от него делалась дура дурой, но с соком можно было схитрить. На стакан сока ей хватало всего двух капель мартини, для запаха, зато сама она чувствовала себя в сладком хмелю.
– Ну как ты? – забыв про наряды, спросила Ленка. – Сама уже ездишь? Хоть бы правами похвасталась!
– Похвастаюсь. Когда получу, – горько проговорила Алька и призналась: – Никак у меня с этим вождением не получается. Вот, экзамены не сдала, теперь только через неделю...
– Так это же здорово! – чуть не в ладоши хлопала подруга. – Какая молодец! Я бы не додумалась!
– Чего здорового-то?
Алька осторожно посмотрела на Ленку – неужели издевается? Но Ленка смотрела на подругу хитрым глазом и грозила пальцем:
– Ох, лиса-а-а! Не понимает она! – искрилась подруга. – Мне-то можешь не вешать лапшу, я ж понимаю, что ты специально осталась! Специально ведь, да? Признавайся, признавайся, специально, да?
– Да, специально... А зачем? – уже всерьез заинтересовалась Алька.
– А затем, что в твоей старой группе даже глаз не на кого было положить, сама говорила. Один только инструктор, да и тот неполноценный. А зато в новой группе, возможно, кто-то и появится! Правда же, об этом думала? Ну хитрю-ю-ю-юга!
Алька скривилась в улыбке:
– Да, я такая... хи-и-итрая... Только я не поняла, а почему инструктор неполноценный?
– Так женатый же, ты ж сама говорила! – вытаращилась Ленка. – Или он уже развелся?
– Не-а, – грустно вздохнула Алька. – Ты знаешь, Лен, мне кажется, он вообще разводиться не собирается. У него, знаешь, какая жена? Такая... такая... замечательная!
– Замечательная? И все? Ну и что? – фыркнула Ленка. – Поду-у-умаешь, замечательная! Я понимаю еще, если какая-нибудь там фигуристка знаменитая, или певица, или вот еще теннисистка, тоже здорово, а то – просто замечательная! Фи! Эдак любую жену назвать можно. Сегодня она замечательная, а завтра грымза противная.
