Ирина Мельникова - Дрянь такая!
— Возражаю. И даже очень. — Я пнула ногой ботинок Клима, он отдернул ногу, и мне, наконец, удалось захлопнуть дверь. Я прислонилась к ней спиной, удивляясь тому, как быстро вышла из себя. Но возможно, это и к лучшему. Встреча с Климом — генеральная репетиция перед разговором с Сережей. Мой «безмозглый инженеришка» оказался очень ловким и сообразительным по части плотских удовольствий. Я помотала головой, чтобы избавиться от ненужных ассоциаций. Я не хотела себе признаваться, но, похоже, Клим вызвал во мне совсем не те ощущения, которые я должна была испытывать при его появлении. Мне бы проломить ему голову тесаком, а я так покорно позволила забросить свое единственное оружие в клумбу.
Я решительно направилась в прихожую и снова пнула рюкзак. В моей жизни было всего двое мужчин, и оба пытаются сотворить из меня полную дуру. Впрочем, черт с ними!
— Мама!
Я испуганно оглянулась. Боже, Танька стояла за моей спиной с небольшой кастрюлькой в руках.
— Вот, голубцы, — протянула она мне кастрюльку. — Тетя Римма передала вам с папой на ужин. Но сказала, чтобы сильно не наедались. Она ждет вас в гости к восьми.
— Папа уезжает в командировку. — Сказала я и взяла кастрюльку. — Он должен позвонить тете Римме и извиниться.
Но Таня меня не слышала. Командировки отца были для нее столь же привычны, как компот на третье в детском саду. К тому же, из своих поездок Сережа всегда возвращался домой с подарками. Я вспомнила об обнаруженных в его пиджаке «подарках», и мне опять стало так тошно, хоть волком вой! И я поняла, что ничего с утра не ела.
Я быстрым шагом направилась в кухню. Надо срочно включить плиту! На ходу я приподняла крышку, выудила один из голубцов, и затолкала его в рот. На удивление он там поместился. Покрытые соусом пальцы я облизала, и только тогда вспомнила про салфетки. Не зря говорят, голод превращает человека в грубое, нецивилизованное существо! Впрочем, ревность тоже!
Татьяна дернула меня за футболку.
— Мама! А что это за дяденька, с которым ты разговаривала? Кто он? Такой забавный. Ты закрыла дверь, а он как топнет ногой. А потом не сошел, а спрыгнул с крыльца. Даже меня не заметил. — Дочь с видом опытного секретного агента приподнялась на цыпочки, и, приблизив свои губы к моему уху, прошептала: — У него очень красивая машина. Лучше, чем у папы. — Она покраснела. Видно, признание, что на свете есть что-то значительно лучше, чем у ее драгоценного папы, далось ей нелегко. И все же она не хотела кривить душой. И озвучила этот факт.
Я погладила ее по голове и поцеловала в макушку.
— Он ошибся адресом и спрашивал у меня дорогу, — ответила я, в отличие от дочери, покривив душой. И чтобы придушить угрызения совести спросила: — Где Редбой?
— Редбой в машине. Мы едем с Мишей на рыбалку и заодно помоем машину на автомойке.
— А велосипеды? Я думала, вы поедете на велосипедах?
— Но тогда мы не помоем машину, — вполне резонно заметила моя восьмилетняя дочь и, помахав на прощание ладошкой, умчалась туда, где ей весело и интересно.
Вот так всякий раз, когда я попадаю в дурацкое положение, и пытаюсь сделать вид, будто ничего особенного не случилось, тотчас рядом возникает Татьяна со своими проблемами и откровениями. И я тут же переключаюсь на нее (даже если она убегает), потому что моя дочь — моя самая большая удача в жизни!
Глава 5
Я оставила кастрюлю с голубцами на плите, убрала мясо в холодильник, царапину на столике прикрыла красивой салфеткой, и вышла из дома. Сергей предпочел меня неизвестной молодой девице, и пусть. Обойдемся теперь без деликатесов. Пара голубцов, кусок хлеба, стакан чая с одноразовым пакетиком. Как в дешевой забегаловке. Но он наш дом так и так превратил в забегаловку на ночь. Прибежит, переспит, утром умчится сломя голову, и опять до вечера. Почему я должна соответствовать высшему уровню домохозяйки, если ему абсолютно безразлично, что происходит в его доме, в его семье!
Злость бушевала во мне. Я спустилась с крыльца, выдернула из клумбы тесак и метнула его в деревянную стойку крыльца. Он глубоко вошел в дерево, а не пролетел мимо, и не разбил окно кухни, которое находилось как раз на траектории его полета, отклонись он чуть-чуть вправо.
Я деловито отряхнула ладони, и победно огляделась по сторонам, словно всю жизнь метала томагавки в головы жалких бледнолицых мужчин.
Аплодисменты не заставили себя ждать.
— Браво! — моя соседка Раиса вышла прогулять свою пекинессиху в моих цветниках. И теперь, опершись на забор, наблюдала, как она справляет малую нужду среди распустившихся голубых и розовых соцветий. И одновременно хлопала в ладоши. Только я не поняла: мне или своей мохнатой паршивке.
— Раиса! — Закричала я. — Немедленно убери пса! Мне своего Редбоя хватает!
— Мне что, через забор прикажешь карабкаться? — Лениво удивилась Раиса. — Я на каблуках, и ногти только что лаком покрыла. Я ведь не знала, что ей приспичит.
— Я тебя сколько раз просила, не спуская ее с поводка, она же, как та крыса, в любую щель пролезет.
— Какая крыса? Ты думаешь, о чем говоришь? — Раиса повертела пальцем у виска. — И вообще ты какая-то не такая сегодня! Малахольная прямо! Орешь ни с того, ни с сего. Ножи метаешь! Великое дело, Тимочка на грядку пописала. Так твои цветы от этого в десять раз лучше расти будут.
— И вонять! — уточнила я. — Скоро все кобели бродячие на мои грядки сбегутся. Редбой там уже котлован вырыл.
— Не придумывай! — возмутилась Раиса. — Тимочка у нас маленькая девочка и кобелями не интересуется. — Она кокетливо взбила темные густые волосы. — Это скорее по моей части.
Солнце светило мне прямо в лицо, и я прищурилась. Кажется, Раиса подстриглась, или уложила волосы по-новому. Она была невысокой и полненькой, но крайне привлекательной особой. И все время перешучивалась с Сережей. Муж Раисы был лет на двадцать ее старше, работал главным бухгалтером в представительстве, и в свободное время занимался конструированием чего-то там, в чем я не собиралась разбираться.
Я никогда особо не обращала внимания на внешность Раисы, а тут вдруг заметила и полные, красиво очерченные губы, покрытые темной помадой, и выразительные, умело подведенные глаза. В голове у меня что-то щелкнуло, словно включился счетчик секунд перед взрывом фугаса. Я сейчас и себя воспринимала, как фугас, готовый вот-вот взорваться.
Неужели Сережа спал с нею? Раиса всегда рядом, и соблазнить ее плевое дело…
Я стиснула зубы. Надо взять себя в руки, чтобы не вцепиться Раисе в волосы.
А соседка, как ни в чем небывало, продолжала:
— Мне надо скосить траву на газоне, а наша газонокосилка сломалась. Я просила Юру ее починить, но он даже слышать не хочет. — Она презрительно скривилась. — Руки у человека не из того места растут, что поделаешь.
