Невидимые знаки (ЛП) - Винтерс Пэппер

На данный момент я чувствовала себя очень довольной.

— Не думаю, что это когда-нибудь изменится, Эстель. — Гэл крепче обнял меня. — Но, по крайней мере, он знает, как сильно его любили. Он счастлив, где бы ни был.

Луна взошла над горизонтом, время шло, а мы смотрели видеоролик за видеороликом, рассматривали фотографию за фотографией.

И когда мы, наконец, погрузились в сон, мои мысли переключились на вырванную страницу блокнота, который я выбросила в море в хрупкой пластиковой бутылке.

— Нашел ли кто-нибудь её? Читал ли кто-нибудь о трудностях той, кто не знал, что ей дано?

Это уже не имело значения.

В бутылке или без нее.

Знаки или их отсутствие.

Наконец-то я прислушалась.

Я была дома.

ПОЛТОРА ГОДА СПУСТЯ

— Они здесь, Гэл.

Я посмотрел на Эстель, когда она вошла в комнату Коко.

Я только что уложил свою дочь в постель, поцеловал ее смуглую щечку, восхищаясь тем, как прекрасно она выглядит среди мебели из коряг и кровати в форме морской звезды.

Она заснула еще до того, как я закончил читать ее любимую книгу о горбатых китах.

Мы переехали в новый дом два месяца назад после успешного сотрудничества с четырьмя местными мастерами. У нас было все, о чем мы только могли мечтать, и мы воссоздали кусочек города, из которого бежали. Стекло и сталь составляли переднюю часть дома, возвышаясь над навесом и открывая идеальный вид на потрясающе красивый пейзаж за окном.

Дом был неброским, но прочным, построен на сваях, если вдруг случится цунами. А ночью стекло светилось и напоминало маяк для заблудших душ.

Мы даже построили небольшую башенку для наблюдения за прибывающими гостями, и когда солнце садилось за лес, оно освещало место крушения, отражаясь от разбитого фюзеляжа вертолета, который познакомил нас.

Мы не избавились от него.

Лес был его местом отдыха, как и пляж — нашим.

Прокравшись на цыпочках к выходу, я улыбнулся своей жене. Ее живот вздымался над плавками бикини, симпатичный бугорок проступал сквозь саронг цвета черного дерева.

На четвертом месяце беременности.

Однако, в отличие от ужаса предыдущей беременности, мы были спокойны и собраны: план родов разработан, медицинская бригада наготове, а самый быстрый катер, который мы смогли купить, привязан к нашему недавно построенному причалу.

Ее глаза сияли, я наклонился, чтобы поцеловать ее.

Мне не нужно было спрашивать, за кем она наблюдает.

Черепахи.

Наступил конец декабря, и с идеальной точностью вернулись наши обтянутые кожей друзья.

— Не хочешь поиграть в няньку при очередной кладке яиц?

Она улыбнулась, переплела свои пальцы с моими и повела меня вниз по ступенькам под открытым небом.

Наш дом сочетает в себе современность и деревенский стиль, черпая вдохновение в бесценной архитектуре, которую я изучал, и в природной красоте ФиГэл. Его можно назвать домом на дереве с разрозненными зонами и открытыми коридорами.

Тень обеспечивалась жалюзи и автоматическими ставнями, которые по ночам каскадом расходились в стороны, открывая вид на звезды и галактики. Если шел дождь, мы промокали насквозь, перебегая из кухни открытой планировки и гостиной в нашу спальню.

Но нас это не волновало.

Мы жили свободно, не беспокоясь об испорченной одежде или прическах. Эти мелочи не имели значения.

— Хочешь выпить и устроить ночную проверку? — спросил я, когда мы меняли полированные доски пола на песок.

— Конечно.

Коко спала всю ночь напролет, давая нам время делать все, что мы хотели.

Я знал, чего хотел.

Свою жену.

Вместе мы направились к нашему домику из пальм и бамбука, который превратился в удобное хранилище для еды, игрушек и потрясающих тусовок для Коко.

Скоро у нее будет брат или сестра, с которыми она сможет играть.

Я не мог дождаться.

Большой холодильник, в котором хранились свежие морепродукты и местное пиво, работал от солнечных батарей, которые я установил в первый месяц нашего приезда.

Мы внедрили все необходимые нам модификации, и многое другое.

Но мы не часто их использовали.

Мы слишком ко многому приспособились, чтобы теперь позволять механизмам управлять нашей жизнью.

Взяв корзинку с несколькими бутылками пива для меня и бутылкой вина для Эстель, мы отправились на пляж, чтобы понаблюдать за еще одним чудом жизни.

…

Рассвет наступил, когда черепахи закончили свою работу.

— Пойдем купаться.

Эстель смахнула песок с ног и развязала саронг.

У меня пересохло во рту, когда я смотрел на ее женственные формы, полную грудь и живот, раздувшийся от моего ребенка.

Я женился на этой женщине.

Я хотел прожить с ней до конца своих дней.

Боже, как же мне повезло.

Положив пустую бутылку из-под пива в корзину для пикника, я встал. Схватил ее за запястье, и притянул к себе, чтобы поцеловать.

— Уже рассвет.

— И?

— Ты не устала? — Я положил руку ей на живот. — Тебе не нужно отдохнуть?

Ее глаза сверкнули.

— Что мне нужно, так это ты.

Я затаил дыхание, когда она осторожно сняла с меня очки и бросила их на одеяло. Ее пальцы забрались под футболку и одним движением сняли ее, оставив меня в одних шортах.

Розовый горизонт предупреждал, что до пробуждения Коко и начала нового дня осталось совсем немного.

Но Эстель хотела меня.

Я хотел ее.

И никогда не отказался бы.

Вместе мы вошли в тропический океан.

Как всегда, меня пронзила боль, когда я вспомнил, как прощался с Коннором в этой бухте. Благодаря его примеру мы никогда (без исключения) не купались без гидрообуви. Я больше не хотел терять близких из-за ядовитой рыбы, которую мы не могли видеть.

Эстель застонала, нырнув под воду, и, намочив свои длинные волосы, и паря в объятиях прилива.

Я повторил за ней, окунувшись в соленую воду и покачиваясь рядом с ней, глядя на красно-золотые облака.

Черепахи закончили откладывать яйца, и большинство из них вернулось в море. Однако несколько отставших медленно проплыли мимо, рассекая течение, пока их проникновенные черные глаза оценивали нас.

Эстель спокойно плавала рядом с огромной черепахой, с удовольствием наблюдая, как она медленно погружается под воду и исчезает.

Мы от многого отказались, возвращаясь сюда.

Но взамен получили несметное богатство.

— Иди сюда.

Обхватив Эстель за талию, я притянул ее в свои объятия.

Она хихикнула, но приняла мой поцелуй.

Мои руки скользили по ней. Наши тела реагировали. Желание соединиться усилилось.

Но тут на горизонте раздался шум, эхом отдававшийся вокруг нашего дома.

— Что это такое?

Эстель подняла голову, вглядываясь в светлеющую даль.

— Это лодка.

— Я думала, ты дал строителям выходной?

— Так и есть. — Я стоял по грудь в воде, прикрыв глаза рукой, защищаясь от пронизывающего солнца. — Это не они. Я не узнаю мотор.

— Тогда кто же это?

— Думаю, скоро узнаем.

Взяв Эстель за руку, я вывел ее из океана и, насквозь промокший, побежал трусцой к причалу.

Мы добрались до цели как раз в тот момент, когда маленькое судно подъехало и заглушило двигатель.

Мое сердце перестало биться.

— О, боже... — ахнула Эстель. — Ты приехала. Ты на самом деле здесь.

— Привет, Стелли. — Пиппа застенчиво помахала рукой. — Привет, Гэл.

Запрыгнув в маленькую лодку, я обнял ее.

— Ух ты, ты здесь.

Ее стройная фигурка пополнела, худоба сменилась изгибами, а щеки налились здоровым румянцем.

Она здесь.

После стольких лет.

Я не мог отпустить ее. Я боялся, что больше никогда не смогу прикоснуться к ней. Назвать ее своей.