Янина Логвин - Гордая птичка Воробышек
Да, так будет лучше. Для меня и для Ильи. А о том, что я ни о чем не жалею, я ему сказала.
Что-то царапает кожу на руке, зацепившись за ткань свитера, пропадая в туннеле рукава куртки, как будто часы, но странно, я не помню, чтобы надевала их вчерашним утром. Покажется же! Я натягиваю шапку, шарф и еще раз возвращаюсь в комнату, чтобы посмотреть на спящего парня.
— Прощай, Илья, — произношу одними губами и, как мышь в подпол, ухожу из номера, надеясь успеть напроситься в ранние попутчики к семье обстрелявших нас вечером мальчишек.
* * *— Что с Гордеевском, Кира? Я уже переговорил с Егором, но хочу услышать от тебя в двух словах. Проблем с полицией нет?
— Нет, ребята Егора Федоровича все замяли. Этот парень — Игорь — в очень плохом состоянии. Если честно, Рома, на нем живого места нет, но жить будет. Еще у двоих его друзей состояние средней тяжести. Скажи спасибо, что Борис успел вовремя. А ведь мог не успеть: мальчишка как с цепи сорвался.
— Это я, старый дурак, мог не успеть! Надо было сразу Егору звонить, а не рыскать полночи по следу. Что с бумагами? Ты заверила подписи?
— Да, как всегда. Бизнес семьи Ящеренко теперь твой. Михаилу с семьей озвучен срок в два дня убраться из города. Поздравляю, если поздравления здесь уместны.
— К черту бизнес, Кира! Я сказал Егору, пусть забирает все.
— Рома, ты же знаешь, Егор Федорович против тебя никогда не пойдет. Откуда ему знать, что у тебя на уме, и с какими намерениями ты завтра проснешься. Смирись. Босс у нас ты, не он.
— Ладно, Кира, после обсудим. Как Илья?
— Сходит с ума. Рома, я переживаю. Бои в клубе стали ежедневными, но это цветочки. Его друг сказал мне, что он вновь связался с Шаманом и намерен к нему лететь.
— А что наша девочка?
— Ее нет в городе. В Гордеевске тоже. К ее семье мальчишка подходить запретил. Рома, надо срочно подключать Донга!
— Бесполезно, Кира. Донг видел мальчишку.
— И что же?
— Ничего. Мало мне проблемного Яшки в доме, так теперь у меня еще и полоумный китаец завелся. Все время стенает о каком-то золотом драконе и его рассветной, молится не пойми каким богам, и всерьез вознамерился отсечь себе тесаком язык.
— Рома, тогда, может, все-таки я попробую вмешаться? Вдруг он меня послушает. Разреши.
— Не трожь его, Кира! Я, кажется, сказал! Твое дело наблюдать и решать мои вопросы! Мальчишке просто нужно время, — думаю, он допустил ошибку. Какую — не знаю, но обязательно разберусь. В конце концов, я его отец!
— Я удивляюсь твоей выдержке, Босс. Так что же делать-то? Лично я не могу больше на это смотреть. Я только и жду, что однажды он не сможет остановиться и кого-нибудь прибьет в этом своем чертовом круге! А теперь, зная, насколько он готов поднять ставки…
— Кира, выкупай билеты на рейс в Астану. Все! И следи, чтобы никаких неожиданных сюрпризов с бронью. Будь я проклят, если выпущу его из города!..
* * *— Роман Сергеевич, это Юра, частное агентство розыска «Полис». Борис сказал, я могу напрямую звонить вам.
— Слушаю, Юра.
— Мы нашли девушку.
— Хорошо. Где?
— Село Боровое, пять часов езды от Гордеевска, северное направление. Она вот уже недели две как гостит у тетки. Жива, здорова, ни с кем из местных жителей не общается, держится уединенно. В течение данного отрезка времени вышеозначенный населенный пункт не покидала.
— Ясно. Что ее семья?
— Все спокойно. Только мать сегодня отлучилась к дочери, благодаря чему мы и вышли на Евгению. Наши ребята по-прежнему ведут круглосуточное наблюдение за домом. Из семьи Ящеренко никто в городе замечен не был.
— Что сын?
— Его машина по-прежнему подолгу стоит у дома.
— Помни, Юра, все, что от тебя требуется, — это держаться на расстоянии. Никаких контактов, ясно?
— Вас понял, Роман Сергеевич.
* * *— Ну! Не мнись, Борис, говори уже, что хотел?
— Роман Сергеевич, с вами просит встречи Вардан Антипов, — он у нас под Глебом. Это по поводу вчерашней перестрелки у клуба «Бансай».
— Перетопчется. Хватит с него и тебя. Итак?
— Он уступает вашему сыну клуб, черный сбыт, но просит оставить за ним рынок и заправки в этом районе. Просит замолвить в полиции слово за своих людей.
— Боря, передай этой блядской шушере, что если бы с моего сына упал хоть один волос…
— Роман Сергеевич, вы же знаете, как обстоят дела. Вас уважают в городе, но Илья нарывается. Группировка Вардана не самая слабая, им не нравится, что на них давит какой-то сопляк. К тому же, часть людей Вардана после вчерашнего готова отколоться к мальчишке. Это ничем хорошим не закончится. Нам пока удается держать ситуацию под контролем, но…
— Борька!
— А?
— Заткнись, сучий гад! Сам знаю, и без тебя тошно. А Вардану передай, если, не дай Бог, с моим мальчиком случится непоправимое…
— Роман Сергеевич…
— Я достану любого, клянусь! Отомщу! До последнего колена не пощажу! Че-ерт…
* * *— Он улетел. Еще вчера утром.
— Кира…
— Рома, клянусь, я не знала! Я не могу два месяца держать бронь! Только неделю как сняла, и тут… У меня никаких с ним контактов! Он как сухарь, понимаешь?! Словно подобрался весь перед прыжком. Ни выпивки, ни девок, — один мордобой. Думала, он отсыпается после боя или вновь уехал в тот город, в свой Гордеевск, а он улетел. Как узнала, тут думала и задушу дурака Рыжего! Не посмотрю, что единственный сын у родителей.
— Говори!
— Мальчишка, Бампер, упомянул какого-то Матвея по прозвищу Байгали… Или его зовут так, я толком не поняла. Так вот, этот Матвей ничего не должен знать о поездке Ильи к Шаману. Рома, ты понимаешь, что это значит? Нужно срочно найти этого Байгали, где бы и кто бы он ни был! Это наш шанс!
— Черта с два это наш шанс, Кира! Наш шанс — девчонка, и тянуть с ним дольше некуда. Оформляй билеты на самолет на меня и ребят Бориса в Астану. Я в курсе, кто такой Байгали. Кажется, пришло время встретиться с этим степным волком и помериться клыками. Я пока еще тоже чего-то стою.
* * *Аккуратные золотые часы на ажурном браслете с двумя белыми жемчужинками на часовой головке, ловко перехватившие мое запястье… Тонкие, изящные и очень красивые. Я увидела их уже дома в Гордеевске, куда уехала к маме, после того как, заехав в общежитие, наскоро собрала вещи и оставила Таньке записку, что больше не вернусь к учебе. Часы, надеть которые мне на руку мог только один человек — Илья.
Прошло два месяца с тех пор, как я трусливо сбежала от него в рождественскую ночь, а я так и не смогла ответить себе ни на один вопрос. Почему надел, и почему я не вернула?.. Почему ношу дорогую вещь, не снимая, каждую ночь прижимая к щеке, отворачиваясь от косых взглядов старой тетушки, запретив себе даже думать о том, для кого они предназначались и почему оказались на мне. Запретив себе честно ответить, чем я такой подарок заслужила.
