Лейла Мичем - Знак розы
— Если я отдам Сомерсет, мне будет еще хуже, сынок.
— Почему? — В голосе Матта прозвучал неподдельный ужас. — Рэйчел получает фабрику, а мы остаемся с плантацией. Никто не выигрывает. Я согласен с Амосом. Говорю тебе, отдай ей проклятую плантацию, и черт с ней. Пусть Сомерсет сожрет ее, как и всех Толиверов до нее.
Перси выразительно приподнял брови.
— Ты растерял свои чувства к ней?
— Я потерял надежду.
— Какая трагедия. Я слышу, как у тебя урчит в животе, Амос, и ты, Матт, наверняка умираешь от голода. Уже поздно, но нам, так или иначе, не придется сегодня спать. Давайте-ка спустимся вниз, разогреем цыпленка по-флорентийски, которого приготовила нам Саванна, и запьем его парой бутылочек «Пино гриджио»[31]. Свое решение я должен сообщить до понедельника, верно, Матт?
— Верно, — подтвердил Матт и обменялся встревоженным взглядом с Амосом, который, казалось, говорил: «К чему ждать целую неделю?»
Матт поднялся на ноги, но остался стоять, когда остальные потянулись к дверям.
— Ты идешь, Матт? — спросил Перси.
— Дай мне несколько минут.
Когда дверь закрылась, Матт уставился на картину над камином. Многое теперь стало ясно. Он получил ответы на вопросы, которые задавал себе всю жизнь. Все, что он узнал о своем отце, было почерпнуто из старых газетных вырезок, в которых описывались его военные подвиги, и застекленной коробки с его медалями и лентами, висевшей на стене в библиотеке. Всего один раз Матт ощутил свою близость к памяти отца. Это случилось, когда дед подарил ему кожаный бумажник с двумя фотографиями, на одной из которых был снят он сам, совсем еще ребенок, а на другой - его мать, молодая и улыбающаяся.
— Твой отец носил эти снимки при себе, когда его убили, — сказал Перси. — Он хотел бы, чтобы они остались у тебя. И еще кое-что. Его последними словами, когда мы с твоей матерью видели его в последний раз, были: «Передай моему сыну, что я люблю его». И теперь я хочу, чтобы ты навсегда запомнил его слова и сохранил их вот здесь. — Дед прикоснулся к груди.
Комок в горле разрастался, перехватывая дыхание. Глаза у Матта защипало. Боже мой. Потерянные годы и жизни, трагедии и сожаления, невообразимая печаль и вина... и все из-за принадлежащей Толиверам полоски земли. А теперь еще и Рэйчел ступила на фамильный путь, ведущий к разрушению.
Он взял в руки магнитофон. Деду пришла в голову хорошая идея - записать свой рассказ на пленку. Что бы теперь с ним ни случилось - упаси Господь, - после него останется правдивое свидетельство. Дед совершал ошибки - покажите мне того, кто не делал их, - но их можно простить и, Господь свидетель, он заплатил за них полной мерой. Матт знал, что может отправить копию Рэйчел, но она не станет ее слушать, а даже если и прослушает, то он сомневался, что это изменит ее мнение... Она может даже использовать запись в суде против деда как признание им своей вины.
Матт вынул кассету из магнитофона и спрятал ее в карман. Но был кое-кто еще, кому следовало прослушать ее - и для кого она могла изменить многое, если не все.
Глава 72
На следующее утро - усталая, измученная и голодная - Рэйчел промаялась в комнате мотеля до девяти часов, пока не поняла, что Перси не позвонит. На тот невероятный случай, если он все-таки решит напомнить о себе, она позавтракала в кафе, остановившись у стойки регистрации, чтобы поинтересоваться, не было ли для нее сообщений. Портье сообщил ей, что таковых не имеется. Расстроенная Рэйчел вернулась в свою комнату, побросала вещи в машину и покатила в Даллас.
Молчание из Уорик-холла не сулило ничего хорошего. Оно означало, что, ознакомившись с имеющимися против него уликами, Перси все-таки решил не сдаваться. Но ему придется сделать это, сказала она себе. Как глупо с ее стороны - рассчитывать на получение ответа так скоро. Перси Уорик - не из тех людей, которые легко сдаются, даже если у них нет козырей на руках. Ему нужно время, чтобы Амос и команда нанятых им лучших адвокатов убедили его в бесперспективности дальнейшего сопротивления.
Выехав из Маршалла, Рэйчел прямо из машины позвонила Тейлору в офис.
— На первый взгляд, Рэйчел, победа у тебя в кармане, - заметил он, когда она рассказала ему о том, что ей удалось получить в канцелярии суда. — Ты разговаривала с Перси?
— Нет, с его внуком. Я вручила ему копии писем. Прочтя их, его дед не захочет со мной судиться.
— Ты уверена?
— Да. — Рэйчел решила не упоминать о том, что надеялась принять капитуляцию Перси еще до того, как покинет Маршалл. — Я сказала Матту, что даю его деду неделю на то, чтобы принять решение. Если я не получу от него согласия к утру следующего понедельника, то подам против него иск.
— Что ответил его внук? Как он полагает, ему удастся убедить деда согласиться на обмен?
Рэйчел задумалась, прежде чем ответить.
— «Согласиться» - не то слово, которое бы он выбрал. Матт опасается, что передача Сомерсета отрицательно скажется на здоровье Перси.
— А как ты сама к этому относишься?
Этот Тейлор знает, какие кнопки нажимать. Чуть резче, чем требовалось, Рэйчел ответила:
— Мне представляется, что в противном случае последствия будут несравненно хуже. И я уверена, что он сделает правильный выбор.
Молчание Тейлора подсказало ей, что адвокат не разделяет ее уверенности.
— Полагаю, вы с его внуком расстались не совсем по-дружески?
И вновь она задумалась, тщательно подбирая слова.
— Матт... очень огорчен. Раньше мы были друзьями.
— Из друзей получаются заклятые враги, Рэйчел.
Она раздраженно закусила губу.
— Эй, Тейлор, у меня на дороге настоящие гонки. Пожалуй, я лучше положу трубку.
— Я просто хочу, чтобы ты поняла, от чего отказываешься ради того, что получишь, — невозмутимо продолжал он, не обращая внимания на ее неуклюжую попытку прервать разговор. — После встречи с Маттом Уориком у Кэрри сложилось впечатление, что вы были не просто друзьями.
— Этот разговор имеет отношение к моему делу, Тейлор?
— Кроме того, ты должна отдавать себе отчет в том, что тебя ожидает в случае выигрыша, — продолжал Тейлор как ни в чем не бывало. — Уорики способны здорово осложнить тебе жизнь в Хоубаткере.
Рэйчел горько рассмеялась.
— Ну, здесь нет ничего нового, учитывая прошлое Толиверов и Уориков. Мы происходим из враждующих семей.
— Прошу прощения?
— Как-нибудь я расскажу вам об этом. К обеду я буду в Далласе.
— Что ж, в таком случае мы можем начать подготовку. Не приезжай в офис. Встретимся у Кэрри.
Тейлор позвонил в дверь городской квартиры через несколько минут после приезда Рэйчел. Он ворвался в прихожую в мятом костюме, с распущенным галстуком и двумя пакетами в руках. Войдя, он первым делом направился к термостату.
