Екатерина Риз - Откуда берутся дети?
— Я тебя люблю, — шепнула она и прижалась щекой к его плечу.
На мгновение все плотские мысли его оставили. Зато стало легко, но бросило в жар. Закрыл глаза и прижался лбом к её лбу.
— Я сделаю всё, чтобы ты никогда не пожалела об этом.
А она вдруг рассмеялась.
— Я и так не жалею.
Он открыл глаза и улыбнулся. Потёрся носом о её нос.
— Ты меня прощаешь?
— Прекрати, Андрюш… Это было наше решение, и оно было правильным.
Андрей покачал головой, хотел возразить, но Ксения приподнялась и поцеловала его в губы.
— Ты прекратишь со мной спорить или нет?
Он тихо рассмеялся.
— Прекращаю.
Она крепко обняла его за шею, ему даже больно стало. Прижалась всем телом, а Андрей нетерпеливо дёрнул её ночнушку наверх. Поцеловал, чувствуя, как изнутри поднимается совсем другой жар, который затмевает рассудок, и замер, когда из детской послышался хныкающий голос.
— Мама, я не могу спать, он мне мешает!
Оторвались друг от друга. Ксения пару секунд переводила дыхание, а потом завозилась, выбираясь из-под Андрея. Он откатился в сторону и сел на постели, наблюдая, как Ксения встаёт и торопливо натягивает на плечи бретельки рубашки.
— Мама!
— Иду, милый. Кто тебе мешает? — спросила она, входя в Ванькину комнату.
— Пластарь. Он тянет.
— Пластырь мешает? Давай я посмотрю.
В детской зажёгся свет, а Андрей лёг и прикрылся одеялом.
— Давай его снимем на ночь, — услышал он Ксюшин голос.
— А папа где?
— В комнате.
— Спит?
— Да… Вот так. Так лучше? Не три рукой.
— Лбу холодно.
Ксения рассмеялась.
— Сейчас пройдёт. Ложись.
Через минуту щёлкнул выключатель, и снова стало темно.
— Мама, дверь не закрывай! Я боюсь.
— Хорошо, не буду.
Она вернулась в постель и тут же приложила палец к губам Андрея. Зашептала ему на ухо:
— Молчи. Голос твой услышит, вообще не уснёт.
Говоров кивнул и обхватил её палец губами.
— А папа точно спит? — проявил бдительность Ванька.
Ксения почувствовала, как губы Андрея раздвинулись в улыбке.
— Спит, Ваня, спит. И ты спи. Чтобы я больше ни одного слова от тебя не слышала.
Ребёнок горестно вздохнул, повозился, чему свидетельствовало поскрипывание его кровати, и затих.
Ксения с Андреем несколько минут лежали, боясь пошевелиться, потом Говоров приподнялся и укрыл Ксюшу одеялом. Поцеловал в лоб, как маленькую.
— И ты спи.
Она тоже поёрзала, устраиваясь поудобнее, пристроила голову на его плече, а руку на его груди. Говоров накрыл её ладошку своей и закрыл глаза. Правда, уснуть быстро не надеялся, слишком возбуждён и взбудоражен был. Но уснул на удивление быстро. И на редкость сладко.
Ничего странного, что они проспали. И этого его нисколько не беспокоит, если честно.
Когда Ксения вернулась в комнату, Андрей уже встал и даже постельное бельё аккуратной стопкой сложил, а теперь ходил вокруг дивана и прикидывал, как бы его половчее сложить, чтобы тот от его натиска не вздумал развалиться.
— Нам нужен новый диван, — решил он в итоге.
— А этот куда? — растерялась Ксения. — Он хозяйский.
— Так он скоро сам развалится, — хмыкнул Андрей. Поднажал, и диван со стоном и явной неохотой принял нужное положение.
Ванька раскинул руки в стороны.
— Вот такой большой нужен! Чтобы было много места!
— Точно, — кивнул Андрей. — На этом я не помещаюсь.
Ванька подошёл и повис у него на руке.
— Пап, а мы пойдём в субботу на каруселях кататься?
— Каких каруселях? Зима же, Вань.
— Тогда куда-нибудь ещё.
Говоров улыбнулся.
— Куда-нибудь ещё пойдём, — пообещал он.
— Андрюш, ты в душ идёшь?
— Иду.
Ванька подпрыгнул от радости.
— Бриться! Мы бриться идём!
Андрей поскрёб колючий подбородок.
— Было бы чем…
Пока в душе шумела вода, Ксения занималась приготовлением завтрака. Сварила кофе, накрыла на стол, приготовила омлет, и всё это с небывалым воодушевлением. Ванька носился по квартире, подпрыгивая от нетерпения то под дверью ванной комнаты, то у накрытого стола и откровенно облизывался. Но один завтракать наотрез отказывался.
Кухня была маленькая, сегодняшним утром Ксения это почувствовала как никогда ранее. Если вдвоём с Ванькой они здесь помещались достаточно легко, то с появлением Андрея пространство стало замкнутым. Его плечи перегородили половину кухни, но Ксения от этого лишь больше млела от счастья под его пристальными и долгими взглядами и при звуках его голоса.
— Папа, ты так и будешь колючий?
Говоров потрепал Ваньку по голове.
— Какой ребёнок умный растёт, просто невероятно. Ты прав, небритым ходить нельзя, придётся ехать за вещами.
— В магазин? — заинтересовался Ванька.
Андрей удивился.
— Да нет… почему в магазин?
— А мне надо в магазин, — вздохнул мальчик, разглядывая бутерброд с колбасой, примериваясь, прежде чем откусить.
Ксения подлила Андрею кофе и непонимающе глянула на сына.
— Зачем тебе в магазин?
Ребёнок в ответ выразительно посмотрел.
— Мама, ты не помнишь? А шапку?
— О Господи, Ваня, — Ксения покачала головой.
— Что за шапка? — заинтересовался Андрей, не прекращая жевать.
— Моя! Она плохая.
— Что это? А мне нравится.
Ваня задумался, потом помотал головой.
— Папа, она же с пумпоном!
— Ну да… я видел.
— Папа, такие девчонки носят!
Андрей посмотрел на Ксению, встретил её взгляд и развеселился. С трудом сумел спрятать улыбку, понимая, что ребёнка это может обидеть.
— Вот в чём дело… Ну что ж, вполне законное желание.
Ксения улыбнулась.
— Мы сходим в магазин, Ванюш, я же тебе обещала. Просто некогда пока.
— Ты давно обещаешь!
— Что ты расстраиваешься? — Ксения откинула со лба сына чёлку. — Сходим. На днях. И купим тебе такую шапку, которую ты захочешь.
Этим обещанием Ванька удовлетворился. Доел завтрак и убежал к себе в комнату. Андрей же остался за столом, не спеша допивал кофе и посматривал на Ксению со значением. Она убирала со стола, мыла посуду и о чём-то думала. Или мечтала.
— Ксюш, а ты на работу поедешь?
Она обернулась и посмотрела с лёгким недоумением.
— А ты нет?
— А почему бы нам выходной не устроить? По-моему, и повод подходящий, — протянул руку и приобнял её за талию, привлёк к себе. Ткнулся носом в её живот. Затем голову поднял и просительно затянул: — Ксюш…
Степнова оглянулась на дверь, удостоверилась, что сына рядом нет, и обняла Андрея.
— Я не знаю.
