Сюзанна Шайблер - Красотка
— В любом случае не встречайся с ним без свидетелей, — умолял его Стаки. Насколько я знаю старого прохиндея, достаточно будет неосторожного слова, и он потащит нас в суд.
— Согласен, дело может принять непредвиденный оборот, — спокойно ответил Эдвард, — но именно это и есть самое интересное в этой сделке.
Он увидел Вивьен, появившуюся в дверях гостиной в принадлежащем отелю купальном халате. Она тоже заметила Эдварда, но не стала мешать ему разговаривать по телефону.
— Да, кстати, я должен сказать тебе кое-что о твоей машине, — начал Эдвард с притворной озабоченностью, заставившей Филипа содрогнуться.
— Что такое? Я так и знал!.. — простонал он.
— Твоя тачка на поворотах идет, как по рельсам, — сказал Эдвард, усаживаясь за накрытый стол.
— Что-что? Как ты сказал? — недоуменно переспросил Фил и, поскольку Эдвард молчал, в паническом ужасе заорал:
— Что ты молчишь?!
Эдвард лишь рассмеялся в ответ и отключил телефон.
Убрав радиотелефон в атташе-кейс, который стоял на рабочем столе открытым, он взял в руки «Уолл-стрит джорнэл».
Вивьен тем временем изучала меню, оставленное официантом. Заметив, что Эдвард кончил разговаривать по телефону, она подошла к нему.
— Привет! — смущенно сказала она.
— Доброе утро, — оторвавшись от газеты, поздоровался Эдвард.
Немного застенчиво она показала на свои длинные волосы:
— Я рыжая. Эдвард кивнул.
— А мне нравится, — сказал он и снова уткнулся в газету, словно бы не замечая смущения девушки.
— Почему ты не разбудил меня? Я вижу, ты очень занят, — неуверенно проговорила Вивьен. — Если хочешь, я быстро исчезну.
— Зачем так спешить? — остановил ее Эдвард. — Сначала нужно позавтракать. Ты, наверное, голодна.
Он поднялся и, отодвинув для девушки стул, показал на два больших блюда, стоявших рядом с прибором Вивьен.
— Извини, мне пришлось заказать все меню. Я не знал, что ты любишь.
Он снял с блюд тяжелые крышки. На блюдах были яичница с ветчиной, паштеты, клубника.
— Спасибо, — с улыбкой взглянула на него Вивьен.
— Вот и отлично.
Вивьен, не садясь, взяла из корзинки, стоявшей посередине стола, рогалик, и прохаживаясь по комнате, начала есть. Некоторое время Эдвард молча наблюдал за ней.
— Как ты спала? — нарушил он, наконец, молчание.
— Отлично, — с полным ртом ответила девушка. — Я даже забыла, где я.
Достав из атташе-кейса ежедневник, он стал что-то записывать.
— Наверное, это как-то связано с твоей профессией? — заметил он.
Вернувшись на середину столовой, Вивьен села на край стола.
— Наверное, — сказала она, улыбаясь, и окинула пристальным взглядом хозяина апартаментов. — А ты спал?
— Немного поспал на диване, — оторвавшись от записей, посмотрел он на девушку. — Мне пришлось еще поработать.
— Вот странно, — покачала Вивьен головой и, размахивая недоеденным рогаликом, продолжала:
— Ты не спишь, не колешься, не пьешь… и даже не ешь, — добавила она, взглянув на почти нетронутую тарелку Эдварда. — Чем же ты занимаешься? То, что ты не адвокат, это точно.
— Ты права, — довольно рассмеялся он. — Кстати, здесь целых четыре стула, можешь сесть, будет удобнее.
Девушка послушно встала со стола и села на стул, а Эдвард снова взял в руки газету.
— Так чем же ты все-таки занимаешься, — не сводя с него глаз, продолжала она допрашивать.
— Скупаю компании, — просто ответил Эдвард.
— И что это за компании, хотелось бы знать, которые стоит скупать?
— Обычно это компании, имеющие финансовые затруднения.
Сунув палец в масленку, Вивьен намазала на рогалик немного масла. Эдвард продолжал листать газету.
— Ага, — догадалась она, — ты скупаешь их по дешевке.
— Возможно. На этой неделе, к примеру, я собираюсь купить компанию всего-навсего за миллиард долларов.
Вивьен, запихнув в рот остаток рогалика, едва не подавилась. — За миллиард долларов? — нечленораздельно пробормотала она, чем сильно развеселила Эдварда.
— Ничего себе! — проглотив, наконец, кусок, изумилась она. — Ты, наверное, очень умный парень. Я вот после десятого завязала с учебой. А ты сколько учился?
— Закончил университет, да и сейчас учусь, если чего-то не знаю.
Взяв с блюда пончик, девушка откусила от него и опять с полным ртом спросила:
— Семья, небось, тобой страшно гордится, не так ли?
Она продолжала жевать. Странно, на этот ее вопрос ответа не последовало.
Вместо этого он в общих чертах попытался ей объяснить суть своих операций. Вивьен налила себе кофе и после двух пончиков взялась за яичницу. А Эдвард отправился в гардеробную, расположенную рядом с ванной, чтобы одеться.
На сей раз он выбрал серьезный, как и всегда, темно-серый костюм-тройку, шелковую рубашку и итальянские туфли. Подобрав подходящий галстук красивой расцветки, он встал к зеркалу, чтобы его завязать.
Вивьен тем временем кончила завтракать и подошла к нему.
— Понятно, — сказала она. — Но собственного миллиарда у тебя все же нету?
— Нет. Сделку финансируют банки, а также частные лица… Все не так просто.
Сев на подзеркальник, она стала смотреть, как Эдвард пытается завязать узел.
— Значит, ты ничего не производишь и ничего не строишь, — подытожила она то, что смогла понять из объяснений Эдварда. — А что ты делаешь потом с этими компаниями?
— Перепродаю, — сказал он, завязав галстук. Но узел ему не понравился пришлось его развязать.
Вивьен встала и ловко, красивым узлом, завязала галстук.
— Так, значит, ты их продаешь, — вернулась она к прежней теме.
— Практически это происходит так, что я продаю не компанию целиком, а отдельные предприятия… Что приносит мне прибыль.
— Как угонщики, — подтягивая узел, сказала она. — Угонят машину, разберут и толкают ее по частям.
— Приблизительно так. Только легально, — подчеркнул последнее слово Эдвард.
Вивьен улыбнулась и расправила на нем галстук.
— Вот так должен выглядеть настоящий узел, — довольно проговорила она.
— Неплохо. Совсем неплохо, — сказал он, разглядывая себя в зеркало. — Где ты этому научилась?
Отступив, Вивьен тоже полюбовалась им в зеркало.
— Могу открыть тебе свой секрет — в нашем городе я перетрахалась со всеми банковскими клерками.
Он резко повернулся к девушке, которая заметила по его глазам, что ее признание ему не понравилось. Довольная удавшимся розыгрышем, она взяла пиджак и подала его Эдварду.
— Успокойся, меня этому научил мой дедушка. По воскресеньям он всегда надевал галстук.
