Сьюзен Кросби - Таинственная
— Кэсси?
— Та женщина, с которой я хотел вас познакомить. Мы вместе работаем.
Значит ли это, что они не романтическая пара? Коллеги по работе обычно не обнимаются.
— Она очень хороша, — осмелилась заметить Кэрин.
— Она просто ужасна.
— Что вы хотите этим сказать?
— Кэсси — высококомпетентный следователь и почти бесстрашна. Но не безрассудна, и это хорошо. Около месяца назад обручилась. Не знаю, сколько еще она останется в бизнесе — ей безумно хочется иметь ребенка.
Кэрин не признавалась себе, насколько ей нравится Джеймс, вплоть до этого момента — момента, когда подумала, что он принадлежит кому-то другому. Хотя как знать? Может, он все-таки принадлежит кому-то другому.
— Вы ведь не подумали… — начал Джеймс и запнулся, — не подумали, что мы с Кэсси — влюбленная пара?
— Конечно, нет. — Кэрин отвернулась и пошла на кухню, сама не зная зачем; просто ей не хотелось, чтобы он прочитал правду у нее на лице.
— Все-таки подумали, — сказал он, идя за ней. — Я пригласил вас поужинать со мной, еще даже не зная, что вы — мать Кевина. Мне понравились вы — как женщина. — Он взял ее за плечо и повернул к себе. — Доверие вам дается нелегко, и я это понимаю. Но поверьте: если бы у меня были отношения с какой-нибудь женщиной, то я бы вас не пригласил.
У нее был выбор — поверить ему или не поверить. Когда он стоял так близко к ней, она поняла, что же в нем изменилось: исчезла его щетина.
— Вы побрились, — сказала Кэрин и, не подумав, прикоснулась к его щеке. Он невероятно красив…
Она видела только его лицо, ощущала лишь гладко выбритую кожу у себя под пальцами, слышала его дыхание, становящееся отрывистым, вдыхала не имеющий названия аромат — его запах, наверное. Если бы она могла только попробовать…
Он наклонил голову и поцеловал ее в губы поцелуем, который был сладок до боли. Сердце Кэрин бешено стучало. Но Джеймс сжал ее в объятиях и не усилил поцелуя, а продолжал целовать мягко и осторожно, потом оторвался от ее губ и прижался щекой к ее волосам.
— Это очень плохая идея, — прошептал он куда-то ей в висок.
— Я знаю. — Но к ней так давно никто не прикасался, ее так давно никто не обнимал и не утешал. — Обнимите меня, пожалуйста.
Его руки обхватили ее. Кэрин уткнулась лицом ему в шею, к горлу подступило рыдание. Она хотела отстраниться, но он сжал ее крепче, не больно, но настойчиво.
— Не бойтесь, — сказал Джеймс.
Она не боялась, но не могла ему этого сказать. Ей просто было с ним хорошо. Он такой сильный. Такой надежный.
— Простите меня, — пролепетала она в смущении. — Простите.
— Шшш. Все хорошо. — Он погладил ее по волосам.
Через минуту Кэрин тихонько отстранилась.
— Спасибо вам, — сказала она, отворачиваясь и направляясь к холодильнику, чтобы найти себе какое-то занятие. — Я, пожалуй, выпью чаю со льдом. А вы?
— С удовольствием, спасибо. — Джеймс сел за кухонный стол. Кэрин подала напитки и тоже села. Отпив глоток чая, он осторожно поставил стакан на стол. Ей показалось, что он хочет сказать что-то важное, но колеблется.
Входная дверь открылась, и Кевин взбежал по лестнице.
— Мам, ты где?
— На кухне, — отозвалась Кэрин, радуясь, что сын не застал их целующимися. Она не представляла, как смогла бы это объяснить.
Юноша влетел на кухню.
— Как я вам? — Он провел руками по темно-синей рубанке с длинными рукавами, потрогал галстук в желтую и синюю полоску. Перевел взгляд с Кэрин на Джеймса, и тот кивнул.
— Смотришься отлично, — одобрила Кэрин. — Тебе понадобятся имена, адреса и номера телефонов для рекомендаций. Я напишу тебе несколько имен. — Придется выйти, оставив их наедине. Ей не хотелось, чтобы они говорили о матери Джеймса или о чем-нибудь еще без нее. — А где Винес?
— Внизу. Я подброшу ее домой по пути.
— Хорошо. — Кэрин вышла из комнаты, нашла свою книжку с адресами и быстро вернулась. Ей незачем было беспокоиться. Похоже, они не обменялись ни словом в ее отсутствие. Интересно, почему? — Расскажи мне о ба… о маме Джеймса, — попросила она, беря ручку и бумагу.
Его глаза загорелись.
— Она классная. Вы знали, что она прошла на яхте от Сан-Франциско до Австралии? — обратился он к Джеймсу. — Вдвоем с вашим отцом?
— Можно сказать, знал. — Джеймс улыбнулся. — Это был первый год их брака, когда она была беременна мной. Я ни разу не был в путешествии по джунглям в Диснейленде, зато плавал вниз по Амазонке. И на сафари был, два раза.
— Ух ты! — Кевин расслабленно прислонился к стойке. — Ваша мама показывала мне фотографии. — Он коротко кивнул самому себе, словно принимая решение. — Я схожу к ней еще раз, когда будет время.
— Если ты получишь эту работу, — вмешалась Кэрин, — у тебя вряд ли будет много свободного времени.
— Как-нибудь справлюсь. — Это прозвучало довольно резко.
— Я просто так сказала, Кевин. Ты чего?
— Нравится тебе или нет, мам, а я уже взрослый. Я теперь сам могу думать и решать.
Наступившая вслед за этим тишина была почти мучительной. Кэрин покончила со списком имен и контактных данных и передала листок сыну.
— Счастливо тебе, — сказала она как можно жизнерадостнее.
— Спасибо. — Кевин ушел не попрощавшись, и это могло означать, что ему стало неловко за собственное поведение.
— Извините, — сказала она Джеймсу. — Нипочем не угадаешь, как он отреагирует на что-либо. Совсем непредсказуемый.
— Непредсказуемый, говорите? — Он усмехнулся, но она не поняла, почему. — Восемнадцать — трудный возраст. Хочется вырваться из-под опеки родителей, но ты еще не вполне готов самостоятельно справляться с проблемами.
— Признаюсь, мне было очень трудно отпустить его от себя.
— Это легко понять, принимая во внимание вашу потерю. Но он кажется неплохим мальчишкой, голова на плечах у него есть.
— Надеюсь, что так… — Что дальше? Она рискнула. — Хотите посмотреть его фотографии?
Прошло несколько секунд.
— Да, хочу. Спасибо.
Чувство, прозвучавшее в его голосе, поразило ее. Конечно, все эти годы он знал, что у него есть ребенок, но думал ли о нем так, как мог бы думать отец? Ей хотелось спросить Джеймса об этом, но она не была уверена, что готова услышать его ответ…
— Кэрин?
Она подняла голову.
— Да?
— Фотографии.
Она принесла альбомы, и следующий час Они провели, рассматривая снимки. Кэрин рассказывала забытые случаи с Кевином, о которых ей сейчас напомнили фотографии. Джеймсу это дало возможность взглянуть на их семейную жизнь, да и ей самой тоже.
Дойдя до альбома с фотографиями школьных лет Кевина, она увидела перемены в облике Пола, которых в жизни не заметила. Он похудел, казался измученным. Заботы? Страх? Неужели он начал играть уже тогда?
